Тайна кораллового рифа - Стайн Роберт Лоуренс - Страница 4

– Давай, ты первая, – шепнул я сестре.

– У-у-у-у… – затрясла головой Шин. – Лучше ты. Ты – старше.

Я вздохнул и почувствовал, как на дне желудка недовольно заворочались блины. Но делать было нечего. Я действительно был старше.

Я взял бутерброд, внимательно его осмотрел, осторожно надкусил и начал жевать.

В первый момент мне даже понравилось. Курятина, майонез… Вроде и в самом деле обычный цыплячий салат.

Но тут же язык мой начал постепенно воспламеняться. И через пару секунд во рту бушевал настоящий пожар!

Я испустил сдавленный вопль и на ощупь – глаза застилали слезы – потянулся к стоявшему рядом с тарелкой стакану с охлажденным чаем. Найдя его, выпил залпом.

– Огненные кораллы! – заорал я, придя в себя. – Ты добавил в салат огненных кораллов?

Александр добродушно улыбался.

– Всего лишь щепотку красного перца, – объяснил он. – Для вкуса. Тебе понравилось?

– Я, пожалуй, съела бы овсянки, – сказала Шин, опасливо отодвигая от себя тарелку с бутербродом. – Если, конечно, никто не возражает.

– Нельзя же есть одну овсянку, – нахмурился Александр. – Шин, ты только посмотри на себя: кожа да кости. Ты же, кроме овсянки, ничего не ешь. Попробуй бутерброд. Риск – благородное дело. Ты же это знаешь.

– Я, наверное, тоже предпочту овсянку, – поддержал я сестру, решив, что риска мне на сегодня, пожалуй, достаточно. – Просто для разнообразия. Бутерброд я уже попробовал…

В камбуз вошел доктор Дип.

– Что у нас на ленч? – спросил он, энергично потирая ладони.

– Бутерброды с цыплятами, – сказал ему Александр. – И специями.

– С огненными кораллами, – уточнил я. Доктор Дип посмотрел на меня, потом – на Шин. Правая бровь его понимающе изогнулась.

– В самом деле? – сказал он. – А знаете, что-то у меня нет аппетита. Пожалуй, я ограничусь тарелкой овсянки.

– Может быть, сегодня обедом займемся мы с Билли? – предложила Шин. Она насыпала в тарелку овсяных хлопьев, затем налила молока. – И вообще, это несправедливо. Почему все время готовит Александр?

– Прекрасная идея, Шин, – одобрил доктор Дип. – А что вы умеете готовить?

– Я знаю, как приготовить шоколадное пирожное с орехами, – сообщил я.

– А я умею делать трюфели из какао и сухого молока, – сказала Шин.

– М-м-м-да, – сказал доктор Дип. – Обедом, пожалуй, займусь я. Как насчет жареной рыбы?

– Класс! – завопили мы с Шин.

После ленча доктор Дип ушел в свой кабинет заполнять дневник наблюдений. Александр вызвался показать нам с Шин главную лабораторию.

Там было довольно прохладно. Вдоль стен стояли большие стеклянные аквариумы, в которых плавала рыба самой причудливой формы и окраски.

В аквариуме чуть меньше других плавали три ярко-желтых морских конька и рыба-труба. Тело рыбы-трубы сильно вытянутое в длину, с белыми и красными полосками и вправду было похоже на трубу или флейту. Ее иногда так и называют флейторылом. Кроме морских коньков и рыбы-трубы, в аквариуме деловито сновало множество мелких гуппий.

Во втором аквариуме содержались несколько огненно-красных рыб-ангелов и морской клыкач с полосатой окраской, похожий на тигра.

В третьем, самом большом аквариуме, на дне лежало что-то длинное, змеевидное, с полной пастью длинных и острых зубов.

– Фу-у… – неодобрительно сказала Шин, глядя на непонятную рыбу-змею. – Ничего себе страшилище!

– Черный ленточный угорь, – объяснил Александр. – Укусить может, но ядовитых зубов у него нет. Мы его называем Биф.

Приблизив лицо к стеклу, я угрожающе зарычал на Бифа, но тот сделал вид, будто не слышит.

Я представил себе, каково было бы встретиться с Бифом нос к носу в открытом океане. Зубы его, конечно, впечатляли, но по размерам ему было далеко до чудовища из лагуны. Подумав, я решил, что Уильям Дип-младший, всемирно известный исследователь морских глубин, пожалуй, справился бы с ним.

Отвернувшись от аквариумов, я увидел панель управления и стал разглядывать разные там кнопки, рычажки и циферблаты.

– А это для чего? – спросил я, нажимая на одну из кнопок. Раздался оглушительный рев. Мы подскочили на месте.

– Ты нажал на кнопку главной сирены, – смеясь, сказал Александр.

– Доктор Дип велел Билли ничего не трогать без разрешения, – подала голос Шин. – Он говорил ему это миллион раз. А говорить Билли – все равно что стенке.

– Заткнись, Всезнайка! – резко оборвал ее я.

– Сам заткнись!

– Внимание: расслабились и успокоились, – сказал Александр, поднимая обе руки вверх, как рефери в боксе. – Или прогоню обоих!

Я снова повернулся к панели. Большую часть циферблатов освещал мягкий зеленоватый свет, слегка подрагивали красные стрелки. Заметив среди циферблатов один темный, со стрелкой замершей в крайнем левом положении, я показал на него пальцем и спросил:

– А этот для чего? Похоже, ты забыл его включить.

– Он осуществляет контроль за нансеновской бутылкой, – сказал Александр. – Она сломалась.

– Что такое нансеновская бутылка? – немедленно спросила Шин.

– С ее помощью берут пробы воды с различных глубин, – объяснил Александр.

– Почему же вы ее не почините? – спросил я.

– Не на что, – пожал плечами Александр.

– Почему? – удивилась Шин. – Разве университет не дает денег?

Мы с сестрой знали, что исследования доктора Дипа финансирует университет штата Огайо.

– Нам дают деньги, но только на исследования, – сказал Александр. – Да и те почти на исходе. Теперь ждем, не дадут ли еще. А денег на ремонт уже давно нет.

– А если на «Кассандре» случится какая-нибудь серьезная авария? – спросил я.

– Боюсь, что тогда придется ставить ее в сухой док, – вздохнул Александр. – Или раздобывать деньги где-нибудь в другом месте.

– У-у-у… – недовольно протянула Шин. – Значит, тогда надо ставить крест на наши морские каникулы!

Идея поставить «Кассандру» в сухой док мне совсем не нравилась. Еще больше она мне не понравилась, когда я представил себе Подводного Доктора на берегу без своего любимого дела.

На суше дядя сразу становится жалким и несчастным. Хорошо он чувствует себя только на палубе судна посреди океана. Это я знаю наверняка, потому что однажды дядя проводил у нас Рождество.

Обычно с доктором Дипом ужасно интересно. Но то Рождество превратилось для всех в настоящий кошмар.

Целыми днями он с мрачным видом расхаживал по дому, время от времени отдавая приказы, как какой-нибудь заправский морской волк.

– Билли, сиди прямо! – орал он мне. – Шин, надраить палубу до блеска!

В конце концов в сочельник у папы лопнуло терпение, и он предложил доктору Дипу либо взять себя в руки, либо отправляться к себе в океан.

Остаток Рождества Подводный Доктор провел в ванной, играя моими старыми игрушечными корабликами. Сидя в воде, он чувствовал себя почти нормально.

Теперь вы понимаете, почему мне совсем не улыбалось, чтобы доктор Дип вновь оказался на берегу.

– Вы чего, малышня? – ободряюще улыбнулся Александр. – Не грустите. Подводный Доктор найдет какой-нибудь выход.

Хотелось верить, что он знает, что говорит. Тут мой взгляд упал на небольшой экран, под которым была надпись: «Гидролокатор».

– Слушай, Александр, – сказал я. – Покажешь, как работает гидролокатор?

– Обязательно, – сказал Александр. – Только сначала кое-что сделаю.

Он подошел к первому аквариуму и небольшим сачком выудил несколько гуппий.

– Ну, кто хочет покормить Бифа?

– Только не я, – решительно отказалась Шин и отошла к иллюминатору.

– И не я, – поддержал я сестру и стал рядом с ней.

Уже несколько минут мне слышался снаружи звук мотора. Это могло быть что-то интересное: движение возле Иландры было не очень оживленное, и до сих пор мы видели всего несколько судов.

Действительно, рядом с «Кассандрой» тихонько пыхтел небольшой белый катер. Он был поменьше нашего, но заметно новее. На борту большими буквами было написано: МОРСКОЙ ЗООПАРК.

На палубе катера стояли мужчина и женщина. Оба были аккуратно одеты в брюки цвета хаки и рубашки навыпуск. Мужчина был коротко острижен, женщина собрала свои темно-рыжие волосы в длинный конский хвост. В руках она держала черный портфель.