Графиня де Монсоро (ил. Мориса Лелуара) - Дюма Александр - Страница 138

— Послушайте, в этом мире я дорожу только своей женой, а вы — только вашей возлюбленной, условимся же об одном: что бы ни случилось — я защищаю Диану, что бы ни случилось — вы защищаете госпожу де Сен-Люк. Соглашение по делам любви — это мне подходит, но никаких политических соглашений. Только так мы с вами можем договориться.

— Я вижу, мне придется уступить вам, Сен-Люк, — сказал Бюсси, — потому что сейчас преимущество на вашей стороне; я нуждаюсь в вас, а вы, вы можете обойтись и без меня.

— Ничего подобного, напротив, это я прошу вашего покровительства.

— Как вас понять?

— Представьте себе, что анжуйцы, а мятежники будут называться анжуйцами, явятся в Меридор, чтобы осадить его и разграбить.

— А! Черт возьми! Вы правы, — сказал Бюсси, — вы не хотите, чтобы обитатели замка пострадали от последствий взятия его штурмом.

Друзья расхохотались, и так как над городом прогремел пушечный выстрел и слуга Бюсси пришел с известием, что принц уже трижды справлялся о его господине, они вновь поклялись в своем внеполитическом союзе и расстались, весьма довольные друг другом.

Бюсси помчался в герцогский замок, куда уже стекались дворяне со всех концов провинции. Весть о появлении герцога Анжуйского распространилась, словно эхо от пушечного выстрела, и все города и деревни на три-четыре лье вокруг Анжера были взбудоражены этой новостью.

Молодой человек поспешил организовать официальный прием, обед, торжественные речи. Он полагал, что, пока принц будет принимать посетителей, обедать и в особенности выступать с речами, сам он улучит хотя бы минутку, чтобы повидаться с Дианой. После того как он на несколько часов обеспечил герцога всякими занятиями, Бюсси возвратился к себе, вскочил на коня и галопом поскакал по дороге, ведущей к Меридору.

Предоставленный самому себе, герцог произнес великолепные речи и произвел большое впечатление своим рассказом о Лиге. Он осторожно обходил все относящееся к его связи с Гизами и изображал себя несчастным принцем, который за доверие, оказанное ему парижанами, подвергся гонениям со стороны короля.

Во время ответных речей и целования руки герцог Анжуйский делал смотр своим дворянам, тщательно запоминая тех, кто уже явился, и, с еще большим тщанием, тех, кто пока отсутствовал.

Когда Бюсси возвратился, было четыре часа пополудни. Он соскочил с коня и предстал перед герцогом весь в поту и пыли.

— А! Мой славный Бюсси, — сказал герцог, — ты, кажется, не теряешь времени даром.

— Как видите, монсеньор.

— Тебе жарко?

— Я очень гнал.

— Смотри не заболей, ты, должно быть, еще не совсем поправился.

— Ничего со мной не случится.

— Где ты был?

— Тут по соседству. Ваше высочество довольны? Было много народу?

— Да, Бюсси, я, в общем, удовлетворен, но кое-кто не явился.

— Кто же?

— Твой протеже.

— Мой протеже?

— Да, барон де Меридор.

— А! — сказал Бюсси, изменившись в лице.

— Но тем не менее не следует пренебрегать им, хотя он и пренебрегает мной. Барон пользуется в Анжу влиянием.

— Вы думаете?

— Я уверен. Он представитель Лиги в Анжере. Его выбрал господин де Гиз, а господа де Гизы, как правило, хорошо выбирают себе людей. Надо, чтобы он приехал, Бюсси.

— Но если он все же не приедет, монсеньор?

— Если он не приедет ко мне, я сделаю первый шаг и сам отправлюсь к нему.

— В Меридор?

— А почему бы и нет?

Бюсси не смог удержать испепеляющей молнии ревности, сверкнувшей в его глазах.

— В самом деле, почему бы и нет? Вы принц, вам все дозволено.

— Ах, вот что! Так ты думаешь, что он до сих пор на меня сердится?

— Не знаю. Откуда мне знать?

— Ты с ним не виделся?

— Нет.

— Однако, когда ты вел переговоры со знатью провинции, ты мог бы иметь дело и с ним.

— Не преминул бы, если бы до этого он не имел дела со мной.

— То есть?

— То есть, — сказал Бюсси, — мне не так уж повезло с выполнением обещаний, которые я надавал ему, и потому мне незачем спешить свидеться с ним.

— Разве он не получил того, что желал?

— Что вы имеете в виду?

— Он хотел, чтобы его дочь вышла замуж за графа, — граф женился на ней.

— Не будем больше говорить об этом, монсеньор.

И повернулся к принцу спиной.

В эту минуту вошли новые дворяне; герцог направился к ним, Бюсси остался в одиночестве.

Слова принца заставили его глубоко задуматься.

Каковы могли быть действительные намерения Франсуа по отношению к барону де Меридор?

Были ли они такими, как изложил их принц? В самом ли деде старый барон был нужен ему только как уважаемый и могущественный сеньор, способный оказать поддержку его делу, или же хитроумные планы принца являлись всего лишь средством приблизиться к Диане?

Бюсси рассмотрел положение принца со всех сторон: Франсуа находится в ссоре с братом, покинул Лувр, стоит во главе мятежа в провинции.

Бюсси положил на весы насущные интересы принца и его любовную прихоть.

Последняя весила значительно меньше первых.

Молодой человек готов был простить герцогу все его остальные грехи, только бы он отказался от этой прихоти.

Всю ночь Бюсси пировал с его королевским высочеством и анжуйскими дворянами и сначала ухаживал за анжуйскими дамами, а потом, когда позвали скрипачей, принялся обучать этих дам новейшим танцам.

Само собой разумеется, он привел в восторг дам и в отчаяние их супругов, а когда кое-кто из последних стал поглядывать на Бюсси не так, как ему хотелось бы, наш герой покрутил раз десять свой ус и спросил у двух-трех ревнивцев, не окажут ли они ему честь прогуляться с ним при лунном свете на лужайке.

Но репутация Бюсси была хороша известна анжуйцам еще до его появления в Анжере, и поэтому на его любезные приглашения никто не откликнулся.

Глава XVIII

Дипломатия господина де Бюсси

Выйдя из герцогского дворца, Бюсси увидел у порога открытую, честную и улыбающуюся физиономию человека, которого он полагал в восьмидесяти лье от себя.

— А! — воскликнул Бюсси с чувством живейшей радости. — Это ты, Реми!

— Боже мой, конечно я, монсеньор.

— А я собирался написать, чтобы ты сюда приехал.

— Правда?

— Честное слово.

— Тогда чудесно: я боялся, что вы меня будете бранить.

— За что же?

— Да за то, что я явился без разрешения. Но посудите сами: до меня дошли слухи, что монсеньор герцог Анжуйский бежал из Лувра и отправился в свою провинцию; я вспомнил, что вы находитесь поблизости от Анжера, подумал, что предстоит гражданская война, шпаги будут в работе и на телесной оболочке одного моего ближнего появится немало дыр. И, поелику я люблю этого своего ближнего, как самого себя и даже больше, чем самого себя, я и приехал сюда.

— Ты прекрасно поступил, Реми. По чести, мне тебя не хватало.

— Как поживает Гертруда, монсеньор?

Бюсси улыбнулся.

— Обещаю тебе справиться об этом у Дианы, как только увижу ее, — ответил он.

— А я, в благодарность за это, тотчас, как увижу Гертруду, уж будьте спокойны, в свою очередь, расспрошу у нее о госпоже де Монсоро.

— Ты славный товарищ; а как ты разыскал меня?

— Велика трудность, черт возьми! Я расспросил, как пройти к герцогскому дворцу, и ждал вас у дверей, но сначала отвел свою лошадь в конюшни принца, где, прости меня боже, признал вашего коня.

— Да, принц загнал своего, и я одолжил ему Роланда, а так как у него нет другого коня, он оставил себе этого.

— Узнаю вас, это вы — принц, а принц — ваш слуга.

— Не спеши возносить меня так высоко, Реми, ты еще увидишь, где обитает мое высочество.