Кровавый поход - Макклеллан Брайан - Страница 71

Тамас перезарядил ружье и выстрелил снова. Противник начал приходить в себя. Если дать им возможность вырваться, у кезанцев еще останется несколько тысяч драгун. Они могли перестроиться и атаковать фланг адроанцев, когда те развернутся, чтобы встретить кирасир.

– В штыки! – крикнул Тамас, поднимая ружье над головой.

Он приказал оставлять через каждые сорок шагов траншеи перемычку твердой земли шириной в десять футов. Они никак не были отмечены, и их трудно будет отыскать в тумане, но фельдмаршал понимал, что должен контратаковать.

Тамас рванулся по ближайшей перемычке прямо во фланг отступавших драгун.

Он потянулся пороховым чутьем и мысленным усилием поджег патроны кезанцев. Порох взорвался, убивая людей и лошадей так близко, что у Тамаса задребезжали зубы. Его солдаты с яростным ревом хлынули вслед за ним, наставив на драгун длинные, словно шпаги, штыки.

Пять тысяч солдат Седьмой бригады врезались в скопление кезанцев. По всей линии траншеи началась рукопашная. Потеряв скорость атаки, драгуны уже не имели преимущества против длинных штыков адроанской пехоты.

Тамас подбежал к первому попавшемуся на пути кезанцу и вонзил штык в открытый живот противника, затем резко дернул ружье, чтобы сделать рану шире. Драгун упал с лошади, а Тамас отскочил назад, чтобы не попасть под копыта испуганного животного.

Что-то сильно ударило его в бок, сбивая с ног. Он повалился на землю, болезненно охнув.

– Сэр!

Олем выронил ружье и выхватил шпагу. Вонзил ее в бедро кезанца и рванулся к Тамасу.

Тот встал на ноги, но Олем на полном ходу врезался ему в грудь. Они оба упали, а палаш драгуна со свистом рассек воздух как раз в том месте, где только что была голова фельдмаршала.

Олем откатился в сторону и помог Тамасу подняться.

В схватке фельдмаршал выронил ружье и теперь выхватил шпагу.

– Пора возвращаться, сэр! – крикнул Олем сквозь грохот выстрелов.

– Мы еще не закончили здесь. Седьмая бригада!

Тамас вложил шпагу в ножны и поднял с земли ружье. Штык был на месте. Он указал острием на кезанцев и помчался вперед, надеясь, что Олем последует за ним.

Приблизившись к драгунам, он снова взорвал их порох. С обеих сторон от него адроанская пехота наседала на врага.

Что-то прожужжало чуть выше правого уха Тамаса, обдав его ветерком. Он внезапно почувствовал головокружение, но продолжал бежать вперед. Однако с каждым шагом драгуны, казалось, лишь отдалялись.

Олему пришлось проорать ему прямо в ухо, чтобы вернуть к реальности:

– Они отступили, сэр!

Тамас остановился, огляделся вокруг и увидел ужасающую картину. Тысячи погибли в этой атаке, и еще тысячи очутились в траншее – искалеченные люди и лошади, умирающие медленной смертью. Их крики все еще звучали у него в ушах.

– Хорошо. Назад на позиции.

Он ухватился за руку Олема, чтобы не упасть.

Они отыскали безопасную дорогу через траншею. Солдаты Седьмой бригады отвернулись от отступавших кезанцев и убедились, что никто не вылезет из траншеи живым. Один драгун схватил за ногу адроанского солдата, умоляя о милосердии. Солдат вонзил штык ему в глаз.

– Вы ранены в голову, сэр. – Тамас почувствовал руку Олема у себя на плече.

Фельдмаршал коснулся виска, и его пальцы сделались багровыми.

– Слегка зацепило, – успокоил его телохранитель. – Крови много, но рана выглядит неглубокой.

Левая рука Олема безжизненно повисла. Рукав превратился в окровавленные лохмотья и едва не оторвался.

– Просто легкая рана, сэр, – ответил он на вопросительный взгляд Тамаса.

– Тамас, где ты пропадаешь, сукин сын! – проревело где-то рядом. – Девятую бригаду смяли! Мы потеряли правый фланг!

Тамас поднял голову и оглянулся. Гэврил во весь опор мчался на запад в сопровождении своих разведчиков.

– Полковник Арбор!

Тамас поискал глазами полковника и нашел его возле края траншеи, где тот взял в плен двух раненых кезанских офицеров.

– Да, сэр!

– Удерживайте позицию. – Тамас взмахнул шпагой над головой. – Седьмая бригада, за мной!

Фельдмаршал поспешил за Гэврилом, поддерживаемый боевым азартом и пороховым трансом. Он уже видел, что положение угрожающее. Кирасиры прорвались к укреплению. Кое-кто из Девятой бригады бежал с поля боя и несся через лагерь или бросался в реку.

Особенно досталось от кирасир юго-западному флангу. Оборона была почти смята, держалась лишь кучка солдат. Тамас узнал среди всадников генерала Сетала. Как раз в этот момент лошадь под ним пала.

Тамас опоздал. Он ударил прикладом в землю и рявкнул так, что его услышали все:

– Становись!

Рядом тут же оказался Олем. Слева и справа от них вставали плечом к плечу солдаты Седьмой бригады.

– Заряжай!

Штуцеры и мушкеты быстро перезарядили.

– Целься!

Солдаты вскинули оружие к плечам.

– Огонь!

Седьмая бригада дала залп поверх мечущихся остатков Девятой. Кирасиры замертво повалились с лошадей.

– В штыки, вперед!

Эти «целься» и «огонь» дали возможность остальной части Седьмой бригады собраться позади Тамаса. Теперь за ним, ощетинившись штыками, стояла стена пехоты в шесть рядов глубиной. Четким строем они двинулись вперед. Солдаты Девятой бригады пристраивались к ним или отходили в сторону. Тамас вел своих людей прямо туда, где упал генерал Сетал.

Пройдя еще тридцать шагов, они столкнулись с тяжелой кавалерией.

Увязшие в схватке кирасиры утратили свой главный козырь – мощь атаки, но на их стороне оставались другие преимущества, каких не было у драгун. Крепкие нагрудники защищали их от штыков, а тяжелые сабли были лучше приспособлены для того, чтобы рубить пехоту.

– Держать строй! – приказал Тамас, когда его солдаты начали теснить кирасир.

Они рубили и кололи, поражая людей и лошадей, проходили мимо них и продолжали натиск.

Улучив момент, Тамас отыскал Сетала. Генерал лежал на земле, в двадцати шагах от Тамаса. Его лицо и руки были в крови. Он поднял саблю перед собой, пытаясь защититься. Спешившийся кирасир отбил клинок Сетала в сторону и сам сделал выпад. Тамас вырвался из строя и бросился вперед между двумя всадниками. Кезанец, стоявший прямо над Сеталом, выдернул саблю и ударил снова. Тело Сетала дернулось.

Кирасир даже не видел Тамаса.

Штык вошел в то место под рукой кезанца, где пересекались ремни нагрудника. Тамас навалился всей массой, всаживая лезвие все глубже, пока кровь не залила ствол. Он надавил еще раз, отпустил ружье и бросился на колени рядом с Сеталом.

Генерал с ужасом смотрел куда-то за спину Тамасу, его руки покраснели от собственной крови.

Тамас слышал звон клинков и призывные крики Олема, но все это казалось ему сейчас очень далеким.

Сетал получил по крайней мере четыре ранения в грудь и в живот. Его руки были покрыты мелкими порезами, лицо превратилось в кровавую кашу. Он моргнул залитыми кровью глазами.

– Мои парни, – задыхаясь, прошептал генерал, – они не устояли.

Тамас сжал руку Сетала.

Самое страшное предательство – это когда твои солдаты дрогнут и побегут у тебя на глазах.

– Но вы стояли до конца, – возразил Тамас. – Вы сражались.

– Я не трус. Будь проклят этот Беон. Никогда не видел таких ловких кирасир. Они проскочили между траншеей и нашим… нашим укреплением.

Сетал сдавил свободной рукой рану в безнадежной попытке остановить кровь.

– Вы остановили драгун?

– Да.

Сетал вздохнул:

– Не будьте суровы к моим парням. Я и сам… едва не побежал. Проклятые кирасиры! Когда встретите Беона… – Он снова моргнул и закашлялся. – Передайте ему мое восхищение. Это была превосходная кавалерийская атака, будь она проклята! – Сетал вырвал руку у Тамаса и попытался сжать другую рану. – Ступайте. Вы нужны там. Со мной все… хорошо.

Тамас стащил мундир и положил его под голову Сетала. Затем встал. Его пехота уже прошла мимо и продолжала теснить врага. Тамас вытащил штык из тела кирасира и побежал догонять.