Приглашение в гости - Граубин Георгий Рудольфович - Страница 33

Штат прислуги невелик:

Дождик, главный обмывала,

Солнце, главный истопник.

На общественных началах

Ходит ветер в подметалах,

В усыпальщиках — зима,

В сторожах — ночная тьма.

Не слыхали в зоопарке

О медсёстрах и врачах:

Звери, делая припарки,

По утрам сидят в ручьях.

Повар тоже им не нужен,

Там ведь нет столовых мест:

Всяк себе готовит ужин,

Что захочет, то и ест.

Зоопарк открыт бесплатно,

Что особенно приятно,

Можешь в нём заночевать,

У костра почаевать!

В этом самом зоопарке

От зари и до зари

На ветвях поют глухарки

И лопочут глухари.

По утрам с купальниц лоси

Шумно слизывают росы.

К разговорчивым ручьям

Ходят козы по ночам.

По кедровнику вприпрыжку,

Осторожны и легки,

Ночью бегают зайчишки -

Толаи и русаки.

Белки грузди и волнушки

Собирают для засушки.

Роют землю кабаны,

Неприступны и важны.

Как во всяком зоопарке

Здесь стоит и рёв, и вой:

То рассорятся казарки,

То застонет козодой.

Иногда медведь, хромая,

Прогуляется со сна,

И тогда стоит немая

В зоопарке тишина:

Кабанам и лосям ясно -

С ним заигрывать опасно,

Бурундук и колонок

Удирают со всех ног!..

Ты такого зоопарка

Не видал ещё?

А жалко!

Зоопарки все похожи.

А у нас

Совсем другой.

Потому его, быть может,

И зовет народ ТАЙГОЙ.

Встало солнце в пять часов,

Огненный кочан.

Из оврагов и лесов

Вышибло туман.

Потянуло из земли

За уши ростки,

Чтоб княжки скорей взошли,

Поднялись жарки.

Разбудило сон-траву,

Дрёму подняло.

Уложило спать сову

В тёплое дупло.

Прокалило дочерна

Кожу детворе.

Залпом выпило до дна

Лужу во дворе.

А потом пошло в луга

Сено ворошить,

Клевер складывать в стога,

Иван-чай сушить.

Хоть бы раз за много лет,

Опоздать ему,

Землю,

Спать уйдя в обед,

Погрузить во тьму!

Нет, работая века,

Вовремя встаёт,

Дело делает, пока

В ночь не упадёт!

Я безделья не люблю,

Но бывает грех:

До двенадцати просплю,

Встану позже всех.

И тогда я прячусь в тень,

Чтобы не краснеть:

Мне на солнце в этот день

Совестно смотреть.

По скалистой лесенке

Скачет ручеек,

Напевает песенку

В двадцать восемь строк:

"И Амур был маленьким,

Тонким ручейком,

По лесным прогалинкам

Бегал босиком.

У коряг испуганно,

Тоненько звенел

Даже пней обугленных

Подмывать не смел.

После ливня лужицы

Собирал в лесу.

С вереска, калужницы

Стряхивал росу.

Опивался росами,

Упивался грозами.

Вот и вырос жилистым,

Крепким молодцом,

Чуть от русел илистых

Потемнев лицом!

С виду тихий, шёлковый,

У скалы-стены

Как орешки щёлкает

Камни-валуны.

Мягким, тёплым жёрновом

Мелет день и ночь

Горы непокорные

И уносит прочь.

А ведь в детстве с лесенки

Прыгал: прыг да скок…"

Вот какую песенку

Спел мне ручеёк!

По сторонке родной

Я бродил целый день.

Волочилась за мной

Неотвязная тень.

Да орел в синеве

Неотступно парил.

Да кузнечик в траве

Что-то пилкой пилил.

Я взбирался на горы,

Лежал у реки,

Где весь день краснопёров

Гоняли ленки.

Я сидел на яру,

Где дремали дрозды,

Где удод поутру

Напечатал следы.

Наблюдал, как по склонам,

Всё выше ползут

Васильки, анемоны,

Отчаянный трут.

Видел, как у бочаг

Вьётся по ветру пух

Поскандаливших крякв

И драчливых лысух.

Я стоял у дороги,

Стоял, примечал,

Как кулик голоногий

Осоку качал.

Как летят на кормёжку

Быстры и легки,

Травники-красноножки,

Фифи и чирки.

А когда потонули

Во мраке леса,

Я сердитых манулов

Узнал голоса.

Под звериной ногой

Зашумели пески -

Вышли в степь солонгои,

Хорьки, корсаки…

Я ходил-колесил

По родной стороне

И в блокнот заносил,

Что запомнилось мне.

Но чтоб записи были

Не очень сухи,

Я их в рифму писал.

Получились — стихи.

Предостерегающий крик ласточки

звучит как звонкое и громкое "би -

вист", грозящая опасность объяв -

ляется слогами "де — вий — лик", в

смертельном ужасе издаётся дро -

жащий звук "цетш".

А.Брем.

Проснулся утром Дёмка -

Кругом белым-бело.

Вовсю метёт позёмка,

Ветрюга воет зло.

На стеклах от мороза

Дымится синий лёд,

А под окном берёза

Поклоны ветру бьёт.

И так ревёт над полем

Холодный снежный смерч,

Что Дёмка поневоле

Опять полез на печь.

И вдруг услышал Дёмка

Сквозь бурю: "Де-вий-лик!" -

Встревоженный,

Негромкий,

Призывный птичий крик.

На кухню Дёмка вышел.

В трубе и вой, и свист.

И он опять услышал:

"Бивист, бивист, бивист!"

Забыв о шубе, Дёмка

Рванулся на крыльцо.

Порошею позёмка

Ударила в лицо.

А ласточка,

От вьюги

Забившись под карниз,

Кричит ему в испуге:

"Бивист, бивист, бивист!

Бивист!

Родная стая

Давно ушла на юг.

А я в пути устала,

Отстала от подруг.

Вся,

Де-вий-лик,

Дрожу я,

Цетш,

Как осенний лист.

Меня согреть прошу я,

Бивист, бивист, бивист!"

Занес он в избу птичку,

Согрел у огонька.

Насыпал ей пшенички

И налил молока.

Но нет, грустит пичуга:

"Спасибо, мальчик,

Но

Без солнечного юга

Не жить мне всё равно.

Ты славный мальчик, Дёма,

Да я не ко двору:

Без неба, в тесном доме

Я все равно умру".

Метёт в степи позёмка,

Метёт, как помело.

Навстречу ветру Дёмка

Шагает тяжело.

А на груди рубаха

Бугрится у него: