Долгое ожидание - Спиллейн Микки - Страница 29

— В таком случае у нее, пожалуй, товар должен быть высший сорт. В следующий раз, когда окажусь у нее, обязательно проверю.

— Черт возьми, Джонни...

— Логан, — засмеялся я. — Вы бы посмотрели, как она посасывает ледяные кубики.

Я не дослушал до конца всех ругательств, которыми осыпал меня Логан, и повесил трубку. Выйдя из бара, я не спеша двинулся по улице, размышляя о том, являются ли двести тысяч баксов нормальной ценой убийства. У меня получалось, что да, если жертва — человек достаточно важный.

Пройдя два квартала, я поймал такси и, забравшись на заднее сиденье, так чтобы водитель не мог меня видеть, сказал:

— Понтель-роуд. Высадите меня на углу.

— Идет.

Поскольку шофер, судя по всему, любил в дороге поболтать, я включил радио и сделал вид, что внимательно слушаю выпуск новостей.

Выйдя из машины на углу Понтель-роуд, я расплатился с таксистом и отправился дальше пешком.

Идти пришлось довольно долго. Начало улицы было сплошь застроено частными коттеджами, но дальше дома стояли все реже и реже, затем дорога уходила в небольшую рощицу, за которой располагались еще несколько недостроенных особняков;

Белый дом на вершине холма был расположен на редкость удачно. Тот, кто построил его, видимо, учитывал, что в ближайшем будущем Линкасл разрастется, и теперь его обитатели могли любоваться из окон отличным видом на город, пользуясь при этом всеми преимуществами своего уединенного положения.

Я поднялся по ступенькам к двери с табличкой “У. Миллер” и осмотрелся по сторонам в поисках цветочной кадки. Она стояла за колонной, ив ней действительно был ключ, как и сказала Уэнди.

В прихожей горел только тусклый ночник, но света было достаточно, чтобы подняться по ступеням наверх. Я нашел ванную комнату, скинул с себя одежду и встал под душ. Повязка на голове намокла, и я выкинул ее, соорудив себе новую из бинта, найденного в аптечке. Повесив одежду в стенной шкаф, я осмотрелся. Из ванной открывались две двери. Заглянув в одну из них, я ощутил обычный аромат женской спальни, поэтому я осторожно притворил ее и сунулся в другую комнату. Эта оказалась более подходящей. Я сбросил с себя полотенце, подошел к окну и распахнул его, глубоко вдыхая свежий ночной воздух. Желтая луна плыла по небосводу, освещая спокойно спящий город. Я постоял еще с минуту, с улыбкой любуясь ее бледно-золотистым сиянием, потом присел на край кровати и потянулся за сигаретой. Легкий ветерок приятно холодил кожу. Сунув в рот сигарету, я чиркнул спичкой.

— А без одежды ты выглядишь куда лучше, Джонни! — произнес мелодичный женский голос за моей спиной.

Спичка обожгла мне пальцы, и я поспешно отбросил ее в сторону. Но все же, прежде чем она погасла, я успел разглядеть в уголке постели нагое белое тело, тут же спрятавшееся под одеяло.

Луна игриво подмигнула мне, на мгновение задержавшись на нежных холмиках девичьих грудей, вздымавшихся при каждом вдохе.

— Прости, малышка, — прохрипел я. — Я думал.., думал, что.., здесь никого нет.

Плавным, грациозным движением она раскинула руки. Темный овал ее рта чуть заметно дрогнул.

— Так оно обычно и бывает, Джонни.

Я бы ушел сразу же, но она неожиданно коснулась меня кончиками пальцев. Словно птичьи перышки защекотали мою кожу. И тут нас обоих захлестнула страсть. Точно два зверя, мы сплелись в яростном порыве, и вся она была натиск и пламень, а я ни в чем не уступал ей,. Наша изумительная схватка продолжалась не меньше двух часов, пока мы не заснули.

Уэнди еще спала, когда я поднялся утром. Осторожно высвободив свою руку, на которой лежала девушка, я подоткнул под нее одеяло и направился на кухню. Кофе уже закипел, а завтрак стоял на столике, когда послышались ее легкие шаги. Она была в легком красивом халатике, не скрывавшем ничего из ее прелестей.

— Доброе утро! А я хотела приготовить завтрак сама.

— Ладно. Ты была достаточно гостеприимна сегодняшней ночью, и я не хотел тебя будить. К тому же я тороплюсь.

— Торопишься? Дела в городе?

— Да. Я жажду отыскать того типа, который хочет прикончить меня.

Ее брови поднялись в недоумении.

— Ну да, вчера вечером у меня было небольшое приключение, — пояснил я. — Это уже второй раз.

— Но кто...

— Я и сам бы хотел это знать. Ты никогда не слышала о девушке по имени Вера Уэст?

— Ну конечно! Это та самая...

— Которую я любил. Она работала в банке, — закончил я.

Уэнди хмуро потягивала кофе.

— Она была любовницей Серво.

— Угу. А теперь она пропала, и я, хочу найти ее. Как ты думаешь, трудно ли затеряться в городе?

— Не просто, но возможно. Ты считаешь, она здесь?

— Кто знает. Я слышал, тут есть места, куда отправляются обычно девицы, оставшиеся без гроша. Тебе известно что-нибудь об этих делах?

— Да.., здесь есть.., дома. Хотя, по-моему, вряд ли она там. Зачем ей было в таком случае исчезать.

— Черт возьми! Она... — Я не закончил фразу и спросил:

— А ты умеешь держать язык за зубами?

Уэнди опустила чашку и пристально посмотрела мне в глаза. Выражение моего лица, видимо, испугало ее.

— А ты не слишком вежлив, — бросила она.

— Да, я невежлив, Уэнди. Но я хочу, чтобы ты знала. Я доверился тебе и Нику, поскольку вы единственные отнеслись ко мне с сочувствием. Но если ты проболтаешься, это будет последнее, что ты сделаешь в этой жизни. Понятно?

Лицо Уэнди побелело от гнева.

— Никто и не просит тебя что-нибудь мне говорить.

— Да. Но мне так легче думается. Хочешь — слушай меня, хочешь — нет, только держи услышанное при себе. Итак, Вера Уэст заявила Гардинеру, что я совал свой нос в документы, никак не связанные с моей работой. Она продумала этот вариант заранее, чтобы в случае чего свалить всю вину на меня. И я попался в ловушку.

— Ты.., был в банке?

— Да, и говорил с Гардинером. Он обещал помочь мне найти Веру.

— И ты уверен, что дело обстояло именно так? — Голос Уэнди прозвучал даже чересчур озабоченно.

— Почти, хотя у меня нет доказательств. Если б я понимал что-нибудь в этих чертовых документах... Она удивленно приподняла брови.

— Но ведь ты...

— Я никогда не работал в банке, потому что я не Джонни Макбрайд. Ты второй человек, кому я сообщаю об этом, и, наверное, последний, но факт тот, что Джонни Макбрайд мертв. Я просто похож на него, как близнец.