Последний Порог (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 75

— Это абсурд.

— А что, по-твоему, значат ее принципы? — спросил Дзирт. — Если бог, любой бог, представляет божественную всеобщую истину, то, как только человек обнаруживает и действительно охватывает эту истину, он находит гармонию с богом. Чтобы удержать ее любым способом, предполагаемым богам приписывают мелкие недостатки, такие как ревность или жестокость. Если это так, то почему бы мне объявлять о предельном совершенстве любого такого существа? И хуже того, если бы я постоянно повторял имя, воплощающее то, что находится в моем сердце, то только уменьшил бы истину того, что я называю божественным на уровне смертной бренности?

Дрейго Проворный откинулся на спинку стула и вгляделся в дроу. — Хорошо сыграно, — поздравил он.

— Это не игра.

— Ибо твоя богиня является высшей?

— Ибо причина кроется в гармонии с истиной, иначе истина это ложь.

— Хм, — пробормотал Дрейго Проворный. — То, что ты сосредоточил свое обучение на боевых искусствах, кажется позором.

— Я воспринимаю это как комплимент.

— О, это он и был, — ответствовал Дрейго Проворный. — Или сетование.

— Теперь попросишь меня обратить тебя в веру во славу Паучьей Королевы? — спросил Дзирт. — Эта беседа может стать еще интересней.

Дрейго Проворный рассмеялся над сарказмом. — Нет, — ответствовал он. — Считай, что эта беседа за завтраком, один из последних углов, которую я проводил, чтобы вырвать у Дзирта До’Урдена правду о Дзирте До’Урдене. Я думал, что правда окажется чудесной иронией, и, возможно, это так, но, боюсь, что ты, скорее всего, такой же скучный как и твоя богиня.

Теперь настал черед Дзирта посмеяться над Дрейго Проворным. — Такой же скучный как рассвет и закат, — сказал спокойно Дзирт. — Такой же скучный как движения луны, планеты и сияние звезд. Такой же скучный как пищевая цепь и место каждого живого существа в ней. Такой же скучный как рождение и смерть, и окончательным принципом этой причины и морали я считаю Миликки.

— Я чернокнижник — ты забыл? Возможно, я действительно считаю смерть ложью.

— Ибо ты можешь ее извратить?

Дрейго Проворный вздохнул и встал. — Это не имеет значения, — объявил он, — ибо я начинаю уставать от этого разговора. На самом деле, я обнаружил, что уже потерял интерес ко всем нашим разговорам.

— Тогда отпусти меня.

Старый чернокнижник засмеялся над ним и резко ответил, — Нет.

— Тогда убей меня и дело с концом.

— Не сейчас, — ответствовал Дрейго Проворный. — Ты неправ относительно богов Торила, Дзирт. Боги очень реальны, и они намного больше, чем простые воплощения того или иного принципа или истины.

— Это не меняет того, что находится в моем сердце.

— Или твоей верности Миликки?

— Я верен своей истине и справедливости, и это я называю Миликки. Не вижу в этом большой разницы.

Дрейго Проворный отчаянно замахал руками, чтобы заставить Дзирта замолчать и закончить разговор. — У меня есть основания полагать, что в ближайшие годы произойдут значительные события и изменения — промолвил он. — Столь же значительные как те, что объединили Торил и Абейр. Я верю в это, и боюсь этого. Столь же значительные как Магическая Чума и появление тени. И я верю, что в грядущих изменениях есть место для тебя.

— Я наточу свои клинки, — сказал дроу с неумолимым сарказмом.

— Твои клинки к делу не относятся. В отличие от твоих богов.

— Я не признаю богов...

— Знаю, знаю, — сказал Дрейго Проворный, снова замахав руками. — Ты знаешь истины, и дал имя этим истинам.

Дзирт с трудом подавил желание ударить Дрейго Проворного, дабы снова напомнить ему, что он, в конце концов, опять поднял эту тему.

— Ты говоришь мне о пути, что следуешь указателям истины, которые тебя ведут, — напоследок сказал Дрейго Проворный. — И я верю, что ты искренен. Но я знаю о мире больше, чем ты, Дзирт До’Урден, и, я полагаю, что дорога, по которой ты идешь, это обманчивый круг, который больше послужит тому, что ты отвергаешь, чем тому, что ты принимаешь.

— Там, Дзирт До’Урден, твоя жалкая истина. Я слушал рассказы, твой рассказ, который ты поведал Эффрону в клетке, вначале вашего пленения. Тебя утешает то, что ты веришь, что твоя драгоценная Миликки унесла твою жену и хафлинга в какое-то место божественной справедливости. Возможно они сейчас с ней! — Он злобно усмехнулся и закончил, — Или, возможно, это было величайшим обманом демонической королевы, которой нравятся обманы.

На этом он остановился и собрался уходить, но Дзирт знал, что Дрейго ждет от него реакции, по причине за пределами любого простого личного удовлетворения. Лучшие испытания характера и приверженности всегда бывают в моменты большого напряжения, и самые разоблачающие моменты часто наступают, когда человека доведут до гнева.

— Я знаю только то, что находится в моем сердце, — спокойно ответил Дзирт, не клюнув на эмоциональную приманку Дрейго Проворного. — Когда я могу, это все, за чем я следую.

Разгневанный чернокнижник вышел.

Дзирт долго сидел в комнате, пережевывая этот весьма любопытный разговор. Он не верил, что был каким-то Избранным, или вообще значительным — для Миликки или Паучьей Королевы, никоим образом, по крайней мере, относительно ужасной Ллос.

Но лорд Дрейго, шейд с хорошим образованием и властью, думал иначе, и это вводило Дзирта в замешательство. Миликки взяла Кэтти-бри и Реджиса глубоким и странным способом, в конце концов, увезла их призраки из Мифрил Халла на спине спектрального единорога, прекратив их безумное страдание. И это была Миликки, Дзирт не верил, что это сделала Ллос.

Но разве Ллос не доставило бы удовольствие так его обмануть?

Он отбросил сию мысль. Если бы это было дело рук Ллос, то, конечно, кто-нибудь из ее приспешников раскрыл бы сию уловку Дзирту, дабы причинить ему боль. Действительно, если Дзирт был особенным для Леди Ллос, как намекал Дрейго Проворный, то почему жрицы Дома Ксорларрин не установили его истинную личность, когда они его захватили в недрах Гонтлгрима?

Для Дзирта ничего из этого не имело никакого смысла.

И принял ли он во внимание слова Дрейго Проворного или нет, было спорным вопросом, ибо, в любом случае, он никуда не собирался в ближайшее время, без благословения Дрейго Проворного. От него невозможно убежать.

И даже если бы была возможность, куда бы Дзирт убежал?

— Вас высоко оценил мой товарищ из Анклава Шейдов, — сказал лорд Дрейго любопытному посетителю его замка в как всегда мрачный и дождливый день Царства Теней.

— Я ценю предоставленную вами аудиторию, — ответил Джарлакс и наклонил свою большую шляпу.

— Признаться, я удивлен. Я думал, что вы с лордом Алфбиндером уже заключили торговый контракт.

— Это действительно так, мы легко пришли к взаимовыгодному соглашению, — ответствовал Джарлакс. — Я здесь по другой причине.

— Рассказывайте. — Тон лорда Дрейго был очень скептическим, и Джарлакс знал, что должен был быть осторожным.

— У меня есть сведения о том, кто стал вашим… гостем, — пояснил Джарлакс, он внимательно наблюдал за нетерезским чернокнижником, надеясь, что его информация, уже довольно устаревшая, по-прежнему верна и что Дзирт еще жив. Выслушав рассказ Амбры, Джарлакс сэкономил немного денег при попытке получить информацию о судьбе ее спутников, даже для Бреган Д’Эрт, замок лорда Дрейго Проворного оставался настоящей тайной. По Глумроту ходили слухи о Эффроне Алегни и другом пленнике, и, учитывая рассказ Амбры, тот другой должен был быть Дзиртом.

— Рассказывайте, — снова предложил лорд Дрейго.

— Я знаю Дзирта До'Урдена более века, — пояснил Джарлакс.

— Вы друзья?

— Едва ли!

— Соратники?

— Едва ли! Я из Мензоберранзана, в конце концов, и жив с одобрения правящего совета, в частности из-за каприза Дома Бэнр. А Дзирт До'Урден не друг Дома Бэнр.

— Тогда почему вы здесь?

— Из-за ваших вопросов, — пояснил Джарлакс. — Вы хотите знать, служит ли Дзирт Паучьей Королеве. — Дроу-наемник готовился совершить прыжок, он знал, но от того, что поведала Амбра относительно заявления Эффрона и их путешествия сюда, и того, что он почерпнул от Паризе Алфбиндера, это казалось разумным скачком.