Исход. Том 2 - Кинг Стивен - Страница 103

Судья прицелился из последних сил. Бобби Терри, чьи нервы теперь окончательно сдали, выстрелил три раза подряд. Первая пуля пробила дырку в дверце машины. Вторая вонзилась Судье чуть выше правого глаза. «Кольт» 45-го калибра — большое оружие, и с близкого расстояния он проделывает большие, неприличные штуки. Эта пуля снесла большую часть верхушки черепа Судьи, отшвырнув его голову к «скауту». Голова качнулась назад, и третий выстрел Бобби Терри пришелся на четверть дюйма ниже губы судьи Фарриса, вбив его зубы в рот, и он втянул, их внутрь в последнем вздохе. Подбородок и скулы разъединились. Его палец нажал на курок в предсмертной конвульсии, но пуля унеслась в белое дождевое небо.

На землю сошла тишина.

Дождь барабанил по крышам «скаута» и «виллиса». По дождевикам двух мертвых мужчин. Это был единственный звук, пока с телеграфного провода с хриплым карканьем не снялась ворона. Это вывело Бобби Терри из оцепенения. Он медленно выбрался с пассажирского сиденья, все еще сжимая в руке дымящийся «кольт».

— Я сделал это, — сообщил он дождю. — Убил эту задницу. Уж ты поверь мне. Подстрелил его по всем правилам. Старина Бобби Терри убил его так, как ты и хотел.

Но с возрастающим ужасом он вдруг понял, что подстрелил вовсе не задницу Судьи. Судья умер, прислонившись к дверце «скаута». Бобби Терри схватил его за дождевик и дернул вперед, разглядывая то, что осталось от лица Судьи. Не осталось почти ничего, кроме носа. Да и тот был не в лучшей форме. Он мог принадлежать кому угодно. И в паническом ужасе Бобби Терри снова услышал слова Флегга: «Я хочу отослать его назад неповрежденным». Боже праведный, это мог быть кто угодно. Выходило так, будто он умышленно совершил прямо противоположное тому, чего желал Странствующий Хлыщ. Два прямых попадания в голову. Даже зубов нет.

Дождь. Барабанит и барабанит.

Здесь все кончено. Это конец. Он не рискнет отправиться на восток, и он не посмеет остаться на Западе. Он либо будет висеть на телеграфном столбе, либо… либо еще хуже. Существуют ли более ужасные вещи? У этого ухмыляющегося чудовища припасено кое-что и похуже — Бобби Терри даже не сомневался в этом. Итак, каков же ответ?

Ероша волосы рукой, глядя на изуродованное лицо Судьи, он пытался думать. Юг. Таковым был ответ. Юг. И никакой охраны на границе. На Юг, в Мексику, а если это недостаточно далеко, то в Гватемалу, Панаму, в чертову Бразилию. Выбраться из этой каши. Ни Востока, ни Запада, только лишь Бобби Терри, в безопасности и так далеко от Странствующего Хлыща, как только могут унести его но…

Новый звук в дождевом небе. Голова Бобби Терри дернулась вверх. Дождь, да, стучащий по железу двух машин, и урчание двух затихающих моторов, и… Странный тикающий звук, напоминающий цокот каблуков, идущих по грунтовой дороге.

— Нет, — прошептал Бобби Терри.

Он начал поворачиваться.

Цокающий звук начал убыстряться. Быстрый шаг, рысца, трусца, бег, спринт. Бобби Терри прошел все эти стадии, но было слишком поздно, он приближался. Флегг возникал наподобие ужасного монстра из самой страшной картины ужасов. Щеки темного человека пылали радостным румянцем, глаза горели счастливым дружелюбием, а хищная, плотоядная улыбка кривила губы, обнажая крепкие зубы, острые зубы, руки его были вытянуты вперед, а из волос торчали сверкающие черные вороньи перья.

— Нет, — попытался сказать Бобби Терри, но не смог издать ни звука.

— ЭЙ, БОББИ ТЕРРИ, ТЫ ВСЕ ИСПОР-Р-Р-Р-ТИЛ! — выкрикнул темный человек и напал на беспомощного Бобби Терри.

Здесь существовали вещи похуже распятия.

Были еще и зубы.

Глава 2

Дайана Юргенс, обнаженная, лежала на огромной двуспальной кровати, прислушиваясь к монотонному шуму воды в ванной и глядя на огромный подвесной зеркальный потолок той же формы и размера, что и кровать, которую он отражал. Она думала о том, что женское тело всегда лучше выглядит, когда оно распростерто на спине, вытянуто, живот плоский, а грудь естественно приподнята, а не обвисает под действием силы земного притяжения. Было девять тридцать утра, восьмое сентября. Судья был мертв уже восемнадцать часов, Бобби Терри — значительно меньше (к несчастью для него).

Вода все шумела и шумела.

«У этого мужчины просто пунктик насчет чистоты, — подумала она. — Интересно, что с ним произошло, если он моется уже полчаса?»

Мысли ее снова вернулись к Судье. Интересно, кто это придумал? По ее мнению, это была отличная идея. Кто же станет подозревать старика? Что ж, Флегг, кажется, это сделал. Каким-то образом он знал, когда и точно где. Линия пикетов была расставлена по всей границе между Айдахо и Орегоном, и приказ был один: «Убить!»

Но работа была почему-то испорчена. С определенного момента прошлого вечера высший эшелон здесь, в Лас-Вегасе, прятал глаза и ходил с понурыми лицами. Уитни Хоган, отличный повар, приготовил нечто, напоминающее по виду собачью еду, к тому же настолько подгорело, что у блюда вообще не было вкуса. Судья был мертв, но что-то произошло неправильно.

Дайана встала, подошла к окну и посмотрела на пустыню. Она увидела два огромных автобуса, едущих на запад по шоссе № 95 под раскаленными лучами солнца в направлении авиабазы «Индиан-Спрингс», где, как она знала, проходил однодневный семинар по пилотированию реактивных самолетов и управлению полетами. На Западе было около десятка людей, которые знали, как летать, но к огромному счастью — для Свободной Зоны — ни один из них не был знаком с реактивными самолетами Национальной гвардии в «Индиан-Спрингс». Но они учились.

Самым же главным для нее прямо сейчас, в связи с провалом Судьи Фарриса, было следующее: они знали то, чего им знать не следовало. Был ли у них свой разведчик в Свободной Зоне? Дайана предполагала, что это вполне возможно; разведка — это игра, в которую могут играть обе стороны. Но Сьюзен Штерн сказала ей, что о решении внедрить разведчиков в стан врага знали только таены Комитета, и она сильно сомневалась, чтобы кто-нибудь из этой семерки мог оказаться шпионом Флегга. Во-первых, матушка Абигайль сразу почувствовала бы фальшь. В этом Дайана была уверена.

Оставалась пренеприятная альтернатива. Просто сам Флегг знал об этом.

Дайана уже восемь дней находилась в Лас-Вегасе и, насколько она могла судить, была полностью принята в их сообщество. Она уже собрала некоторую информацию о происходящем здесь, которая до смерти напугала бы жителей Боулдера. Одного лишь сообщения о программе обучения пилотированию реактивных самолетов было бы достаточно. Но главное, что пугало больше всего лично ее, было то, как люди отворачивались при одном упоминании имени Флегга, то, как они делали вид, что не расслышали. Некоторые из них скрещивали пальцы, преклоняли колени либо изображали глаз дьявола, прикрыв его другой рукой. Он был великий Здесь/Не-Здесь.

Так было днем. Ночью, если хватало мужества усидеть спокойно в баре или другом местечке, можно было услышать целые сказания о нем, легенды и мифы. Говорили медленно, с запинками, не глядя на собеседника, отпивая из бутылок в основном пиво. Если пьешь что-нибудь покрепче, можно утратить контроль над своими словами, а это было опасно.

Она знала, что не все из того, что говорили здесь, было правдой, но было уже почти невозможно отделить истину от вымысла. Она, слышала, что он может принимать разные обличья, что он оборотень, что это именно он выпустил вирус и что он Антихрист, чей приход предсказан в «Апокалипсисе». Она слышала о распятии Гектора Дрогана, о том, что он просто знал о свободомыслии Гека… очевидно, так же, как он знал, что Судья находится в пути.

И в этих ночных дискуссиях его никогда не называли Флеггом; как будто люди верили, что даже одним упоминанием этого имени можно вызвать его, как джина из бутылки. Они называли его темным человеком. Странствующим Хлыщом. Длинным. А Рэтти Эрвин звал его Крадущимся Иудой.