Бесплодные земли (др. перевод) - Кинг Стивен - Страница 87

— Ка это или не ка, но я точно знаю, что соваться в бесплодные земли без защиты, это значит, без Блейна, нам нельзя. Без Блейна мы погибнем, как погибнут зимой пчелы, которых мы видели. Нам обязательно нужна защита. Бесплодные земли — гиблое место.

— Да откуда ты все это знаешь?

— Не знаю! — почти сердито ответил Джейк. — Знаю, и все!

— Ну ладно, ладно, — мягко сказал Роланд. Он опять посмотрел в сторону Лада. — Но нам придется вести себя дьявольски осторожно. К несчастью, у них еще не вышел порох. А где порох, там может сыскаться и что-нибудь помощнее. Навряд ли они знают, как употребить оное «что-нибудь» в дело, но это лишь увеличивает опасность. Они могут взволноваться и взорвать нас ко всем чертям.

— Тям, — эхом откликнулся позади серьезный голосок. Они огляделись и увидели Чика — косолап сидел у обочины дороги и внимательно смотрел на них.

В тот же день они вышли к слиянию дороги, по которой шагали, с новой, западной. За развилкой Великая Дорога — теперь заметно раздавшаяся и поделенная надвое осевой из темного отполированного камня — пошла под уклон, по обочинам поднялись полуразрушенные бетонные стены, и у путников возникло такое чувство, будто их заперли в ловушке. Там, где за проломом в бетонной ограде виднелась утешительная панорама открытой местности, путники сделали привал и перекусили, легко и несытно.

— Как по-твоему, зачем они спустили дорогу вниз, Эдди? — спросил Джейк. — Ведь ее нарочно построили именно так, правда?

Поглядев сквозь брешь в бетоне на бескрайнюю ровную степь, Эдди кивнул.

— Ну так зачем?

— Без понятия, старик. — Но Эдди подумал, что знает зачем. Он взглянул на Роланда и догадался: знает и стрелок. Дорогу, ведущую к мосту, заглубили в землю в оборонных целях. Командование частями, размещенными наверху бетонных откосов, осуществлялось из двух тщательно оборудованных редутов. Если защитникам города не нравились те, кто приближался к Ладу по Великой Дороге, они могли обрушить на незваных гостей ураган смерти.

— Точно не знаешь? — не отставал Джейк.

Эдди улыбнулся мальчику и постарался прогнать навязчивую мысль о том, что в эту самую минуту какой-нибудь псих наверху готовится скатить на них по крошащемуся бетонному откосу здоровенную ржавую бомбу.

— Понятия не имею, — ответил он.

Сюзанна с отвращением фыркнула:

— Черт бы побрал эту дорогу, Роланд! Я надеялась, со сбруей покончено, но ничего не попишешь, доставай.

Стрелок кивнул и молча стал рыться в кошеле.

По мере того, как в Великую Дорогу, точно притоки в большую реку, одна за другой вливались дороги поменьше, состояние ее ухудшалось. Когда путники приблизились к мосту, брусчатку сменило покрытие, которое Роланд посчитал утоптанной в камень землей, а остальные вспомнили кто асфальт, кто гудрон. Эта часть дороги сохранилась хуже, чем та, что была вымощена булыжником: определенный урон нанесли годы, остальное довершили бесчисленные кони и повозки, проехавшие здесь со времени последнего ремонта. Истерзанная копытами и колесами поверхность превратилась в коварное бугристое месиво. Даже идти по ней было бы непросто; мысль о том, чтобы везти по этому крошеву инвалидное кресло Сюзанны, вызывала смех.

Окаймлявшие дорогу бетонные валы неуклонно набирали крутизну; теперь вдоль их гребней зачернели на фоне неба стройные остроконечные силуэты. Роланду почудились в них наконечники стрел — огромные, изготовленные племенем великанов. Его товарищам вспомнились ракеты и боеголовки. Сюзанна подумала о «Редстоунах», запускаемых с мыса Канаверал, Эдди — о размещенных по всей Европе ЗУРах, приспособленных для запуска с тягачей, Джейк — о спрятанных в железобетонных шахтах под канзасскими степями и необитаемыми горами Невады МБРах, запрограммированных на нанесение ответного удара по Китаю или СССР в случае ядерного армагеддона. И все четверо испытали такое чувство, будто вступили в мрачную и горестную обитель теней или в край, томящийся под гнетом старинного, но по-прежнему могущественного проклятия.

Спустя несколько часов после того, как они вошли в эту зону (Джейк окрестил ее «Железная перчатка»), бетонное ограждение закончилось там, где нитями паутины сходилось с полдюжины подъездных путей и где, к общему облегчению (хотя вслух никто в этом не признался), вновь начинался простор. Над перекрестком висел светофор, на этот раз более привычной для Эдди, Сюзанны и Джейка конструкции: на четырех его гранях помещались останки давным-давно разбитых круглых выпуклых стекол.

— В старину эта дорога наверняка считалась восьмым чудом света, — проронила Сюзанна. — А посмотрите на нее теперь. Настоящее минное поле.

— Старые пути-дорожки порой самые лучшие, — возразил Роланд.

Эдди показывал на запад:

— Глядите!

Теперь, когда высокие бетонные барьеры не загораживали обзор, путники увидели именно то, что старый Сай расписывал им за чашкой горького кофею в Речной Переправе. «Стоит там высокая истукада из рукотворного камня, каким Великие Пращуры мостили мостовые да тротуары, а по ей проложен единый полоз подколесный». Железная дорога тонкой прямой линией стремительно летела с запада прямо на них и, перемахнув Сенд, по узкой золотистой эстакаде вплывала в город. Простая, элегантная конструкция, единственная из всего, что до сих пор видели путники, не тронутая ржавчиной — но при этом сильно поврежденная. На полпути через реку большой участок эстакады обвалился в стремительно несущийся внизу поток. Остались два длинных выступа, нацеленные друг на друга, как обвиняющие персты. Под провалом из воды торчало что-то продолговатое, обтекаемое, напоминающее металлическую электронную трубку. Когда-то она была ярко-синяя, но теперь краска едва проступала под чешуйками ржавчины, захватывавшими все большее пространство. С такого расстояния «трубка» казалась крошечной.

— Вот вам и Блейн, — вздохнул Эдди. — Неудивительно, что старики перестали его слышать. Ехал он себе через реку, ехал, вдруг бац! — опоры не выдержали, и старина Блейн кувырнулся в воду. Должно быть, он в это время сбавлял ход, не то его унесло бы прямо на тот берег, и мы увидели бы только большущую яму вроде воронки от бомбы. М-да, грандиозная была штука, покуда бегала.

— Мерси говорила, был и другой поезд, — напомнила Сюзанна.

— Да. А еще она сказала, что не слыхала его лет семь или восемь, а тетушка Талита поправила: да пожалуй что все десять. Как ты думаешь, Джейк… Джейк? Джейк! Джейк, я Земля, я Земля, прием…

Джейк, который напряженно всматривался в останки поезда в реке, только пожал плечами.

— Ну что бы мы без тебя делали, Джейк! — сказал Эдди. — Всегда внесешь ценный вклад в общее дело — вот за что я тебя люблю! Вот за что мы все тебя любим.

Джейк будто не слышал. Он знал, что видит, и это не был Блейн. Из воды поднимались обломки синего моно. Блейн в его сне был тусклого приторно-розового цвета жвачки, какую получаешь в придачу к обменным купонам с портретами бейсболистов.

Меж тем Роланд закрепил на груди лямки Сюзанниной подвески.

— Эдди, подсади-ка свою хозяйку в эту штуковину. Пришла пора пойти и посмотреть на все самим.

Джейк перестал глазеть на останки поезда в реке и теперь боязливо смотрел на мост, темневший впереди. Джейку чудилось далекий, призрачный звон — шум ветра, резвящегося в источенных ржавчиной стальных тросах, соединявших протянутые поверху кабели с бетонным настилом.

— Думаешь, переходить будет не опасно? — спросил Джейк стрелка.

— Завтра узнаем, — ответил Роланд.

Наутро возглавляемый Роландом отряд путешественников стоял у начала длинного ржавого моста. Все взгляды были устремлены за реку, на Лад. Грезы Эдди о старых мудрых эльфах, сохранивших в исправности некие неведомые техсредства, которыми могли бы воспользоваться странники, таяли. Теперь, когда до Лада было рукой подать, он разглядел проплешины в городском пейзаже там, где целые кварталы были, по-видимому, то ли сожжены, то ли взорваны. Очертания города на фоне неба напомнили Эдди больную челюсть, из которой выпало уже немало зубов.