Первый субботник - Сорокин Владимир Георгиевич - Страница 20

– Тринадцать лет. Но при чем здесь это?

Сергеев устало потер переносицу:

– Людмила Ивановна, скажите, кто разрабатывал технологию обработки промежуточного вала?

– Королев и я.

– Так. Королев у нас уже не работает.

– Да. Два года, как на «Борец» ушел.

Сергеев встал, сунул руки в карманы и подошел к окну.

Буркова удивленно смотрела на него.

За окном разгружали машины с заготовками. В небольшом скверике возле литейного рабочие играли в домино.

Сергеев снова потер переносицу:

– Людмила Ивановна, как вы думаете, почему бракованные редукторы прошли испытания?

– Ну… в конце концов допуск на подшипник… это на первых порах может и не повлиять.

– Не повлиять?

– Ну да. Это ведь сугубо технологическое отклонение… потом скажется, а пока может и не повлиять.

Директор вздохнул и осторожно тронул пальцами пыльное стекло:

– Может не повлиять… А если мы в середине вала вырежем шейку? Это повлияет на работу редуктора?

– Смотря какую. Если выдержит прочностные испытания – не повлияет.

– А если наоборот – нарастить выступ?

– Да нет, наверно. Не повлияет. Только выступ-то и ни к чему – лишний металл…

Директор повернулся к Бурковой:

– Ну, а к торцу если приварить что-нибудь? Повлияет?

Людмила Ивановна улыбнулась, пожала плечами:

– Смотря что, Виктор Васильич. Если болт, то наверно не повлияет. А если что потяжелее, наверно повлияет…

Сергеев пристально посмотрел на нее:

– Ну, а если хуй приварить к торцу промежуточного вала? Повлияет это на работу редуктора?

Буркова открыла рот, еле слышно произнесла:

– Как… как…

– Да вот так, – хмуро сощурился директор. – Если хуй возьмем и приварим к торцу? Торец-то выходит из редуктора через подшипник и уплотнение? Выходит ведь?

– Вы… ходит…

– Ну вот! Возьмем к нему и хуй приварим! Повлияет это?

Буркова растерянно приподнялась:

– Господи… да как же… да как вы… как… Как вам не стыдно!

– Что стыдно?

– Господи…

Она шагнула к двери, но директор схватил ее за руку:

– Сядьте!

– Мерзость какая… пустите меня…

Директор нажал ей на плечи, усадил:

– Садитесь, кому говорю! Я что с вами – дурака валяю?! Что вы истерику закатываете! Я вас спрашиваю как заместителя главного технолога завода, понимаете вы или нет!

Он подошел к столу, снял трубку:

– Ира! Демина, Свешникову и Гуриновича ко мне! Да… и парторгу позвони… немедленно!

Сергеев бросил трубку и, не глядя на съежившуюся на стуле Буркову, стал пружинисто расхаживать по кабинету.

Вскоре дверь отворилась, вошли Демин и Гуринович.

– А Свешникова, а Замятин?

– Обедают наверно, Виктор Васильич, – ответил лысоватый Гуринович.

– Позвать из столовой! – крикнул Сергеев секретарше. – Немедленно позвать!

Ира выбежала из приемной.

Сергеев сел за свой стол и сухо кивнул вошедшим:

– Присаживайтесь, товарищи.

Косясь на Буркову, Демин с Гуриновичем сели.

Сергеев откинул упавшие на лоб пряди волос и, нахмурившись, стал громко барабанить пальцами по столу.

– Виктор Васильич, – выглянул Демин из-за плеча Гуриновича, – а что стряслось?

– Щас объясню, Иван Николаич, – горько улыбнулся Сергеев. – Подожди минутку…

Через некоторое время вошли Свешникова и Замятин.

– Садитесь, садитесь… – раздраженно закивал головой директор.

Вошедшие сели.

Сергеев встал, оперся о стол:

– Вот, Людмила Ивановна. Перед вами сидит все заводское начальство. Главный инженер, главный механик, главный экономист и секретарь парткома. Надо бы еще председателя завкома, но ладно… хватит, я думаю. Для авторитета достаточно.

Буркова испуганно посмотрела на него.

Свешникова наклонилась вперед:

– Виктор Васильич, а что случилось?

Директор грустно покачал головой:

– А случилось, Надежда Афанасьевна, то, что зам. главного технолога, правая рука нашего незаменимого Кира Мухтарбековича, Людмила Ивановна Буркова на мой вопрос, сугубо технологический, просто плюет мне в рожу, в переносном смысле, и бежит вон из моего кабинета. Я ее спрашиваю, а она не желает со мной разговаривать.

– Неправда! Я с вами разговаривала, пока вы не сказали это…

– Что это?! Что это?!

– Пока вы… пока вы… не стали… господи…

Буркова заплакала.

Директор вздохнул, выпрямился:

– Ну, хорошо. Давайте все сначала. Товарищи, я спросил Буркову, можно ли вырезать в промежуточном валу редуктора шейку или, наоборот, – нарастить выступ?

Главный инженер потер подбородок:

– Да можно, конечно. Только зачем?

– Это уже другой вопрос. Значит можно?

– Можно.

– Она мне тоже это ответила. А теперь скажите, железку какую-нибудь можно приварить к торцу?

Главный инженер пожал плечами:

– Смотря какую.

– Не очень большую.

– Можно.

– И будет работать?

– Да будет, наверно. Да и на торце, что там… только осевые нагрузки изменятся, а они практически нулевые, он ведь горизонтально стоит.

Директор кивнул головой:

– Понятно. Людмила Ивановна, вам понятно?

Буркова нервно дернулась:

– Да я то же самое говорила вам, я же не про то, ведь надо…

Не слушая ее, директор кивнул собравшимся:

– Вы свободны, товарищи. Идите обедайте.

Четверо встали.

– И это все, Виктор Васильич? – растерянно улыбнулась Свешникова.

– Все, Надежда Афанасьевна, – директор достал сигарету, закурил. – Да, вспомнил! Генрих Залманович, как смета по десятому будет, зайдите ко мне.

– Хорошо, – кивнул Гуринович.

Неторопливо затягиваясь, Сергеев покосился на неподвижную фигуру Бурковой. Склонив голову, она сидела за столом.

Директор протянул руку, включил стоящий на столе вентилятор.

Облупившиеся лопасти слились в размытый круг, от струи воздуха заколебался воротничок директорской рубашки, поползли на лоб седеющие пряди.

Сергеев вздохнул, поиграл коробком:

– Ну так что, Людмила Ивановна?

Буркова молчала.

Директор открыл коробок, достал спичку, поднес к тлеющему кончику сигареты. Головка спички вспыхнула.

– Вы убедились, Людмила Ивановна?

Буркова судорожно кивнула головой.

– Убедились, что я был прав, а вы нет?

Она снова кивнула.

– Теперь будете выслушивать меня до конца?

Она кивнула.

– Убегать не будете?

Буркова кивнула.

Сергеев опустил горящую спичку в пепельницу, встал и с сигаретой в левой руке подошел к Бурковой, положил правую ладонь ей на плечо:

– Значит так, Людмила Ивановна. Даю вам два дня на разработку технологии приваренного к торцу хуя.

Вздрогнув, она подняла голову.

– Ну, ладно, ладно. Не хуя, а полового члена. Извините, я человек прямой. Из рабочей династии…

Он затянулся и продолжал:

– Срок, безусловно, маленький. Мизерный даже. Но поймите и меня.

Пепел с сигареты упал на его ботинок.

Сергеев топнул, стряхнул его на пол:

– Подключите весь отдел, попотейте как следует. Но чтоб через два дня вот здесь вот, – он постучал прокуренным ногтем по краю стола, – лежали технологические карты. Кровь из носу! А если все получится, будет вам премия в конце квартала. Всему отделу.

Буркова зашевелилась:

– Но, Виктор Васильич, я же, собственно… не главный технолог… заместитель…

– Вы на данном этапе – и.о. главного технолога. Исполняющая обязанности. Так что, давайте не будем об этом. Да и что вы – глупее Карапетяна?

– Да нет, но все-таки…

– Бросьте, не скромничайте. И хватит нам терять время, – он покосился на часы, – мне в министерство сегодня ехать. Надо пожрать успеть.

Буркова встала, рассеянно потянула к себе папки.

Сергеев помог ей:

– Давайте, Людмила Ивановна. Действуйте. Выбирайте сталь, с плановиками посоветуйтесь. Демина потрясите. Давайте! Ко мне в любое время дня, без доклада. Милости прошу.

Буркова подошла к двери, остановилась и, вспомнив, проговорила: