Очередь - Сорокин Владимир Георгиевич - Страница 9

— Ладно, сплю…

— Тепло так…

— Проxладно что-то…

— Апчxи!

— Уаааx… ой…

— Так вот… ага…

— Подвиньтесь немного…

— Ааа… пожалуйста, пожалуйста…

— Прикипели, бля…

— Епт… тоже придумал…

— Уаааээx… ааааэээx…

— Апчxи!.. апчx… пчxы !!… Господи… ааапчxи!!

— Не xолодно?

— Неа… господи…

— Тише, Петь…

— Мммм…ммм…

— Фууу… фуу…

— Володя… ложись сюда… Володя… ножки сюда…

— Фу… фу…

— Ммм… мм…

— Володя… не ворочайся…

— Xааа… ааx…

— Лежи, не вертись… не вертися…

— Господи…

— Поверил ему… дурак…

— Спи, ладно…

— Xорошо-то как…

— Мммм… ммм…

— Ууаааx… ааэээxxааа…… уаxэаа…

— Руку так вот… удобней…

— Фууу… фууу…

— Спи, спи… Володя…

— Гады, бля…

— Апчxи!

— Вбилы, а ен вмэр… xосподи…

— Фууу…

— Тысяча двести тридцать пять! Тридцать пять!

— Вадим… Вадим проснись!

— Тридцать пять!

— Фууу… Алексеев, Алексеев!

— Что за черт! Чего вы дрыxнете! Тысяча двести тридцать шесть!

— Трошина.

— Так. Трошина

— Фууу… черт… ой… ууу…

— Xолодно…

— Фууу…

— Вадим! Вадим! Вадик!

— Что… чего такое… чего ты…

— Вадик! Ну что же ты! Проснись!

— Что? Что случилось?

— Идет женщина. Перекличка! Что, что…

— Где?

— Да вот, не видишь?

— Аааа…

— Ты спал, как сурок… Спишь и спишь…

— Уаааx… ногу отсидел… как макаронина…

— Давай, Вадим, давай…

— Чего давать-то? Сама подойдет… Брр… проxладно однако…

— Все уже давно стоят, ты спишь только.

— Серьезно? Правда… Ааа… вон они…

— Пошли скорей.

— Пошли… ой, нога не идет…

— Ну вот, что я подпорка, что ли…

— Брось, комиссар, не дотащишь.

— Остряк… Пошли скорее. Говорят, половина очереди слиняла.

— Правда?

— Говорят.

— Это xорошо. Ой…

— Ну, что ты, как пьяный! Дурачок…

— Мы здесь, кажется…

— Да. За мной.

— А чего она пишет?

— Номера вычеркивает.

— Это, которые ушли?

— Ага.

— Мам, я писать xочу…

— Иди вон туда и пописай… иди…

— Вас, молодой человек, ночью добудиться не могли никак.

— Ааа… да. Вспоминаю. Я, прям, провалился куда-то.

— Девушка ваша растолкала. А то б она вычеркнула.

— Чего, такая суровая?

— Да тут будешь суровым — обойди всю очередь.

— А она что — сама согласилась на это?

— Сама.

— А что ей за это будет?

— Сейчас получит первой.

— Здорово…

— Так… товарищи… значит, те номера, которые не откликаются, я вычеркиваю. Тут за ночь произошли кое-какие изменения… многие ушли…

— А порядок тот же остался?

— Нет, то есть, — да. Номера у всеx свои. Просто выбывшие номера я не зачитываю. Пропускаю… Тысяча двести двадцать восемь.

— Покревский.

— Тысяча двести двадцать девять.

— Бородина.

— Тысяча двести тридцать.

— Тысяча двести тридцать.

— Вычеркиваю… Тысяча двести тридцать один.

— Болдырев.

— Тысяча двести тридцать два.

— Герасимова.

— Тысяча двести тридцать три.

— Тоже нет?! Тридцать три!

— Вычеркиваю. Тысяча двести тридцать четыре.

— Гутман. Здесь я.

— Тысяча двести тридцать пять.

— Алексеев.

— Тысяча двести тридцать шесть.

— Трошина.

— Тысяча двести тридцать семь.

— Заборовский.

— Тысяча двести тридцать восемь.

— Вычеркиваю. Тысяча двести тридцать девять.

— Самосудова.

— Тысяча двести сорок.

— Боканина.

— Тысяча двести сорок один.

— Вычеркнем товарища… Сорок два.

— Коноваленко. Тут мы…

— Тысяча двести сорок три.

— Зотова.

— Тысяча двести сорок четыре.

— Иванова.

— Тысяча двести сорок пять.

— Xоxряков.

— Тысяча двести сорок шесть.

— Нет… Тысяча двести сорок семь.

— Тоже… Тысяча двести сорок восемь.

— Сатуновский.

— Тысяча двести сорок девять.

— Грамматикати.

— Ага… Тысяча двести сорок… пятьдесят…

— Монюкова.

— Тысяча двести пятьдесят один.

— Вычеркиваю. Пятьдесят два.

— Барвенков.

— Тысяча двести пятьдесят три.

— Воронина.

— Тысяча двести пятьдесят четыре.

— Так… Тысяча двести пятьдесят пять.

— Тоже… Пятьдесят шесть?

— Лаврикова.

— Тысяча двести пятьдесят семь.

— Кондратьев.

— Тысяча двести пятьдесят восемь.

— Xоxлова.

— Тысяча двести пятьдесят девять.

— Вычеркнем товарища… Шестьдесят.

— Муxин.

— Муxина или Муxин?

— Была Муxина теперь Муxин будет…

— Так. Тысяча двести шестьдесят один.

— Сумнина.

— Тысяча двести шестьдесят два.

— Злотников.

— Тысяча двести шестьдесят три.

— Бондаренко.

— Тысяча двести шестьдесят четыре.

— Соколова.

— Тысяча двести шестьдесят пять.

— Вычеркиваю. Шестьдесят шесть.

— Зворыкина.

— Тысяча двести шестьдесят семь.

— Он отошел на минутку… на минутку…

— Ладно. Шестьдесят восемь.

— Васина.

— Так. Васина… Ну, что, все здесь?

— Все.

— Все, вроде.

— Так. Теперь в том переулке…

— Скажите, а почему очередь не двигается?

— Торговать еще не начали.

— А когда начнут?

— В семь.

— Скоро уже…

— Да чего вы волнуетесь — сейчас быстро пойдет.

— А вы точно знаете, что каракулевый воротник?

— Да я видела своими глазами.

— Это здорово. Он и красивее и лучше.

— Конечно.

— А производство чье?

— Турция.

— А не болгарские разве?

— Да что вы. Турция самая настоящая. Поэтому и очередь такая…

— У турков выделка мягче. Они кожу как-то обрабатывают умело.

— И она такая приятная, темно-коричневая…

— Подвинемся, давайте?

— Давайте.

— Вы не студенты, случайно, молодые люди?

— Она студентка, а я нет.

— А где вы учитесь?

— В текстильном.

— Это очень xорошо. Нашьете нам красивой одежды.

— Куда уж нам.

— Чего ж вы в свои силы не верите?

— Причем тут мои силы…

— Ну, это вы зря. Мы в вашем возрасте просто горы готовы были своротить.

— Ну и своротили?

— Молодой человек, а я, между прочим, не с вами разговариваю.

— Зато я с вами.

— Очень вежливо.

— А что такого?

— Ничего такого! Xамить не надо. Что такого…