Семь чудес и ключи времени - Леранжис (Леренджис) Питер - Страница 2

На часах было шесть часов сорок три минуты.

Только я добежал до лестницы, как зазвонил мой мобильный.

Папа!

О нет! Наш еженедельный разговор по скайпу в половине седьмого утра по средам! У меня совершенно вылетело из головы – да он еще и опоздал! А ведь у меня сегодня тест!

Я сбежал по лестнице. Папа настаивал, чтобы я отвечал на звонки, сидя на диване в гостиной перед включенной камерой – так он мог убедиться, что хотя бы не весь дом превратился в свалку.

Он педант до мозга костей. Вокруг же меня вечно царит хаос. И у меня осталось всего пять гудков до того, как телефон переключится в режим голосовой почты. Оказавшись в гостиной, я поспешно сгреб в центр турецкого ковра кипу проводов и джойстиков, к ним в компанию присоединились две гитары, пачка комиксов, три толстовки, несколько пар носков, пустые упаковки от китайской еды навынос, коробка от пиццы, внутрь которой я побоялся заглянуть, и наполовину съеденный «кит-кат».

Би-ип…

Из центра собранной кучи я выудил крюк с четырьмя кабелями, прикрепленными к концам ковра, и вдел его на свисающий с потолка блок. Пара резких рывков, и ковер подобно набитому подарками мешку Санты повис в районе люстры, явив под собой чистый деревянный пол.

Би-ип…

Сорок четыре минуты седьмого.

Прыгнув на диван, я ответил на звонок:

– Привет, пап! Слушай, у меня мало времени…

– Пять с четвертью! Скажи им продавать за пять с половиной! – кричал отец кому-то в своем офисе. Я мог видеть лишь его руку. – И закрой дверь! У меня видеозвонок!

Затем он радостно мне улыбнулся. Что заставило меня улыбнуться в ответ. В Сингапуре его рабочий день как раз подходил к концу. Он выглядел очень уставшим, словно пробежал марафон. Мне ужасно его не хватало. Я многое бы отдал, лишь бы его работа позволила ему быть ближе к дому.

«Но разве обязательно было звонить именно сейчас?»

– Салю-у-ут, Джеки, прости, что так поздно! – поздоровался отец, не переставая улыбаться. – Гостиная выглядит просто отлично! Стоп… а где ковер?

Упс. Я наклонил телефон так, чтобы отец мог видеть лишь стену позади дивана.

– Наверное, Ванесса отдала его в чистку. Слушай, пап, я должен бежать…

– Она что, что-то на него пролила? – не дослушал он.

– У меня сегодня тест по математике…

– Ты справишься! – воскликнул отец. – Не забыл девиз семьи Маккинли?

– У любой проблемы есть решение, осталось лишь его найти, – продекламировал я.

– Браво! Кстати, ты прочел ту статью, что я тебе прислал? Про того беднягу Кромарти, что умер в кегельбане неподалеку от Чикаго?

Ох… Вот тебе и светский разговор, обязательно включающий в себя грустные истории о детях и трагических случаях. С непременными нравоучениями. Такой уж у папы способ запугать меня, чтобы я был особо осторожен.

Я взглянул на часы. Сорок шесть минут седьмого.

– Кажется, я что-то такое читал. Скинь мне ссылку еще раз. Ну, пожелай мне удачи!

Я вскочил, но оступился и едва не выронил телефон. Пришлось даже ухватиться за подлокотник, чтобы не упасть.

– Джеки, ты в порядке? – По лбу отца пролегли глубокие морщины. – Что у тебя на лбу? Ты порезался? Упал?

– Нет! – поспешил возразить я. – Это всего лишь летающая игрушка, я использовал ее вместо будильника.

Вслух это объяснение прозвучало куда бредовее, чем я ожидал.

– Ты использовал – что? – не понял отец.

Мне стало как-то нехорошо, голову окутал туман. Три раза глубоко вдохнув и выдохнув, я попытался выпрямиться, но задел канат, ведущий к блоку.

Не повезло. Ковер рухнул вниз, подняв облако пыли и с грохотом вывалив все содержимое на пол. Я резко повернулся, чтобы папа не мог этого увидеть.

– Что это было? – спросил он.

Шесть часов сорок семь минут.

«Куда уж хуже, честное слово!»

– Ничего! – рявкнул я.

Глаза отца удивленно расширились:

– Ну все, достаточно. Что-то явно не так. Я бронирую билет на ближайший рейс домой.

– Что?

Это было совсем на него не похоже. Обычно он тратит кучу времени, объясняя, как важна его работа. И обычно именно он обрывает наш разговор, выяснив самое основное.

– Серьезно?

Отец как-то странно на меня посмотрел:

– Береги себя, пока я не вернусь. Пусть Лорисса за тобой присмотрит. Скажи ей забрать тебя после школы.

– Ванесса, – ответил я. – Лорисса ушла. Как и Рэнди.

– Не важно, просто будь рядом с ней, Джек. Береги себя. И удачи с тестом.

– Спасибо! Пока, пап! Люблю, – его изображение исчезло, – тебя…

Экран погас.

Шесть часов сорок восемь минут. Нужно собираться.

– Ванесса! – крикнул я, вбегая на кухню. Выхватив из шкафчика два пакетика фруктовых «скиттлс», я заметил прилепленную на дверь холодильника записку.

Я бросился назад, к спальне Ванессы, и распахнул дверь. Маленькая комната была аккуратно прибрана. И совершенно пуста.

Еще одна катастрофа, которую придется объяснить отцу, когда он вернется.

Выбросив пока ее из головы, я со всех ног ринулся к задней двери и вывел из гаража велосипед. Свежий воздух заметно холодил кожу, так что я поспешил застегнуть куртку.

Выехав на тротуар, я повернул направо и нажал на педали, торопясь в школу.

Если Рыжебородый и был где-то неподалеку, я его не заметил.

Глава 2

Несчастный случай

– Эй, мечтатель, смотри, куда едешь!

Предупреждения я не услышал. Я был как раз на финише моего пути в школу, что подразумевало резкий поворот за угол. По идее, это место стоит пройти пешком, ведя велосипед рядом, но я слишком спешил. Хотя волноваться особо не стоило: большинство прохожих стараются на этом повороте держаться стены здания.

Но в это благоразумное большинство явно не входил Барри Риз, главный хвастун средней школы имени Мортимера П. Риза.

Итак, буквально в нескольких дюймах передо мной оказалась напыщенная физиономия Барри с огромными, размером с мячи для софтбола, выпученными глазами. Как обычно, он был с головой погружен в свое любимое хобби, а именно: усложнять жизнь ребятам младше его. Он как раз сбил с ног худенького шестиклассника по имени то ли Джош, то ли Джордж.

Я ударил по тормозам. Переднее колесо резко остановилось, зато заднее продолжило движение и перебросило меня через руль. Велосипед скользнул подо мной назад, а впереди со скоростью энного количества миль в час приближалось лицо Барри. Я даже смог разглядеть три волоска, торчащие из родимого пятна у него на щеке.

Дальнейшие события развивались по вполне предсказуемому, но от этого не менее ужасному сценарию.

Он меня поймал.

Когда мы наконец перестали кружиться по тротуару, я без сил повис у него на руках словно тряпичная кукла.

– Потанцуем? – спросил он.

В моих ушах зазвенел их смех. Наблюдавшие за нами школьники буквально бились в конвульсиях от хохота, а на лице Барри воцарилась горделивая ухмылка, и я поспешил его оттолкнуть. От него разило бананами и грибком стопы.

Джош или Джордж поднялся с тротуара. Никто и не подумал помочь ему собрать разбросанные по всей игровой площадке учебники и тетради.

Не знаю, почему Барри подался в задиры. Он был богат. Наша школа носила имя его прапрадедушки, разбогатевшего на изобретении тех пластиковых штучек, которые оберегают крышку унитаза от удара по сиденью. Будь я богатым наследником близтуалетного состояния, для счастья мне бы этого хватило за глаза. И младших ребят я бы точно не доставал.

– С обезьянами не танцую, – ответил я и поспешно шагнул вперед, чтобы поймать велосипед.

Затем я покосился на часы. Звонок должен прозвучать через минуту.

– Прошу меня простить. – Барри локтем отодвинул меня в сторону и с нарочитой предупредительностью остановил мой велосипед. – Позвольте помочь вам в вашем трудном пути, Марио. Судя по ране на лбу, полагаю, это далеко не первое ваше падение.