Последняя ночь - Воронов Никита - Страница 39

— Догадываюсь.

— Саныч! Они настолько серьезные, что я даже хотел сначала послать тебя куда подальше. Но…

Владимиру Александровичу в очередной раз повезло. Человек по кличке Студент никогда и ничего не делал за просто так… Он был коммерсантом, а значит немножечко трусом. Сейчас же, под-воздействием алкоголя, трезвый расчет и взаимная выгода, на которой строились когда-то их с Виноградовым отношения, отступили на второй план.

Воспоминания Студента о шпионской романтике периода первоначального накопления капитала вытеснили чувство реальной опасности. Видимо, в эти минуты он воспринимал собеседника неким пришедшим за помощью ветераном-однополчанином, а себя — бескорыстным бойцом невидимого фронта.

— Держи!

— Что это?

— Кое-что…

Хозяин не без труда встал с кресла и протянул Владимиру Александровичу ворох бумаги:

— На меня теперь тоже люди работают!

— В каком смысле?

— Конкуренция! Экономический шпионаж… Почитай пока.

Студент направил стопы в направлении отделанного итальянским кафелем помещения, которое язык не поворачивался называть совмещенным санузлом.

Надо отметить, что в это утро принял Виноградова бывший негласный сотрудник без церемоний, почти по-родственному: махровый халат с торчащими из-под неге штанинами «адидасовского» спортивного костюма и тапочки на босу ногу.

И квартира была под стать своему хозяину. В кирпичном малоэтажном доме на набережной Черной речки, перепланированная и переоборудованная под евростандарт, она тем не менее производила впечатление гостиничного номера, занятого одновременно цыганским табором и сборной страны по игре в домино.

Со всех сторон исходил стойкий запах лосьона, нестираного белья, дорогой выпивки и умеренного холостяцкого разврата.

— Сильно, — признал Виноградов, когда облегчивший желудок и душу хозяин вернулся в комнату. — Откуда это у тебя?

— Между прочим, больших денег стоит.

— Действительно стоит! — Адвокат с явной неохотой положил документы на грязную скатерть перед собой.

— Конкуренция, — собеседник повторил это так, будто слово объясняло все.

Впрочем, оно действительно объясняло — если не все, то многое.

— Продай?

— Дорого…

— Клиент заплатит. Не я же из собственного кармана!

— Забирай. Это ведь все равно копии.

— А как насчет оригиналов? — Виноградов приготовился поторговаться — документы, собранные «источником» Студента из ближайшего окружения Андрея Марковича, явно того стоили.

— Саныч, давай пока не торопиться? — Тон хозяина недвусмысленно указывал на то, что жадничать не следует.

— Согласен. Извини… Я что-то должен тебе?

— Нет. Пока — нет!

Владимир Александрович щелкнул замками дипломата и чуть торопливее, чем хотелось, засунул внутрь расползающуюся стопку бумаг:

— Сочтемся. В долгу не останусь, ты же знаешь!

Леня по кличке Студент покосился на рюмки:

— Может, еще по одной?

— Все, спасибо! Пора идти.

Уже в прихожей хозяин чуть придержал Виноградова за плечо:

— Послушай, Саныч…

Несмотря на то, что за очень короткое время бутылка хереса почти опустела, хозяин выглядел даже трезвее, чем в начале их беседы.

— Да, Леня?

— Послушай, если вам все-таки удастся приземлить Андрея Марковича и его команду… Ведь тогда в нашем бизнесе станет немного просторнее?

— Станет! — Виноградов понял, что Студент уже просчитывает разнообразные коммерческие выгоды от устранения с книжного рынка могучего соперника.

— А природа не терпит пустоты, верно?

— У моих заказчиков абсолютно нет интересов в издательском бизнесе и книготорговле, — твердо заверил Студента Владимир Александрович. — Поэтому обо всех открывающихся перспективах ты непременно узнаешь первым.

— Саныч, можно будет подумать и насчет твоего процента! — подмигнул хозяин. Он не верил ни в чье бескорыстие и предпочитал закреплять хорошие отношения материальными стимулами.

— Посмотрим, — не очень активно отмахнулся адвокат и положил ладонь на никелированную ручку двери…

Виноградов нисколько не обольщался по поводу «прикрытия», выделенного господином Тоомом. Конечно, приятно, когда в непосредственной близости постоянно маячат два-три аккуратно одетых молодых человека при галстуках и с пистолетом под мышкой, но, как показывает печальная практика, обеспечить полноценную охрану невозможно даже президенту Соединенных Штатов.

Скорее, люди господина Тоома выполняли при адвокате функции почетного эскорта — тут важен был сам факт их присутствия, а не количество и боевая подготовка.

Кроме того, в положении охраняемого лица имелось еще одно немаловажное преимущество, которым Владимир Александрович не преминул воспользоваться.

Выйдя на лестничную площадку, он несколько мгновений постоял спиной к двери в квартиру Студента. Послушал скрежет запираемых замков. Спустился на пару пролетов:

— Все в порядке?

Неизвестно, какая инструкция на этот счет была у парня из эстонской спецслужбы, но от контакта он не уклонился. Ограничившись, впрочем, коротким кивком.

— Вы на машине?

Опять кивок — и тоже молча.

— Подбросите? Здесь недалеко.

После непродолжительной паузы охранник опустил подбородок в третий раз. И во дворик они вышли уже бок о бок. Пересекли аллею, потом проезжую часть…

— За вами наблюдают.

Это были первые слова, которые Виноградов услышал от спутника. Поэтому он даже немного растерялся:

— Кто?

— Не знаю. Со вчерашнего дня, от Дворца Молодежи.

— Интересно… Профессионалы?

— Да, скорее всего.

В ответе адвокат не сомневался — какую-нибудь кустарную «наружку» Владимир Александрович бы засек быстро. И не стал бы тащить ее за собой в адрес, на конспиративную встречу.

Досадно…

Впрочем, при данных обстоятельствах он мог принять «хвост» за часть своего эстонского эскорта.

— Ай да Михаил Михайлович!

Перехватив непонимающий взгляд идущего рядом человека, Виноградов пояснил:

— Скорее всего, это наша контрразведка.

Потом, сообразив, с кем разговаривает, добавил:

— Русская контрразведка. Управление ФСБ.

Комментария не последовало, и до припаркованной у тротуара «восьмерки» они дошли в молчании. Издалека заметивший их водитель ни малейшего удивления не выразил: сунул в пепельницу окурок, повернул ключ зажигания…

— Вон они! Точно.

Из подворотни, которую только что покинул Владимир Александрович, на приличной скорости выкатилась машина цвета металлик. Притормозила напротив, затем прибавила ходу и скрылась за поворотом.

— Нахалы. Не стесняются!

— У них несколько автомобилей.

— Номера бы запомнить… — В общем-то, конечно, особого смысла в таких мерах предосторожности не было — уж чего-чего, а фальшивых и быстросменяемых номерных знаков в арсенале каждой спецслужбы имеется превеликое множество.

— Куда едем?

Вопрос был задан таким натурально-водительским тоном, что Владимир Александрович чуть не поинтересовался в ответ расценками за проезд.

— Домой. На сегодня, пожалуй, что хватит…

Действительно, предстояло по меньшей мере до позднего вечера копаться в бумагах.

По части современной бухгалтерской документации Виноградов, отработавший свое в ОБХСС еще при «застое», был не силен — хорошо, если удастся справиться самому, без специалистов. Но скорее всего, потребуется помощь.

— Значит, ребята, договорились! — Адвокат придвинул себя к разместившимся впереди парням. — Чтобы и вам, и мне не осложнять жизнь, будем действовать согласованно…

По пути до Веселого Поселка они несколько раз проверялись, но «хвоста» не обнаружили. Его действительно не было — установленный прошлой ночью в машину эстонской оперативной группы радиомаячок теперь исправно информировал заинтересованных лиц о всех передвижениях Виноградова.

Владимир Александрович еще не успел добраться до дома, а в квартиру на набережной Черной речки уже звонила миловидная стареющая дама с портфелем и мокрым; наполовину раскрытым зонтиком в руке.