Кристаллические слезы - Снодграсс Мелинда М. - Страница 26

– Мистер Скотт, – окликнул Райли.

– Ну, что там у вас, лейтенант, – недовольно отозвался бортинженер.

– Сэр, вы впервые назначили меня старшим по сектору, и мне крайне неприятно сразу же озадачивать вас своими проблемами. Но даже капитан не смог мне ничем помочь.

– Ладно, выкладывай, парень. Что стряслось?

– Дело в дилитиевых кристаллах, сэр…

– Дилитиевые кристаллы? – с тревогой переспросил бортинженер, сразу почувствовав неладное.

– Да, сэр. Дилитий ни с того, ни с сего стал распадаться.

– Рас-па-дать-ся? – ехидным тоном передразнил Скотт. – Чем вы там, черт возьми, занимаетесь?

– Мы ничего не делали, сэр. Непонятная штука, сэр: при форсировании двигателей распад дилитиевых кристаллов приводит к медленному, но верному падению мощности. Мы десять раз перепроверяли каждую цепь, каждую силовую линию… Для этого нет видимых причин.

– Мальчик, ты выбираешь весьма ненаучные формулировки. Тебе стоит заняться теорией. Нет видимых причин… Да может быть сколько угодно причин!

– Так точно, сэр. Но я склонен думать, что это как-то связано с феноменом искривления пространства-времени.

– Не стоит объяснять собственную беспомощность каким-то там, феноменом! – закричал Скотти. – Предложи что-нибудь попроще!

– Простите, сэр, но я сказал то, что думал, – с вызовом ответил молодой лейтенант.

– Донован! – окликнул бортинженер, – Да, сэр, – отозвался из палатки биолог.

– Позаботься, чтобы мои вещи были доставлены на «Энтерпрайз» в целости и сохранности.

– Есть, сэр.

– И скажи… Нет, лучше я сам, – решил Скотт и нырнул в палатку Мартэна.

Ухура поднялась ему навстречу.

– Что случилось, Скотти?

– Неприятности, девочка. Мне нужно срочно вернуться на корабль.

– Клингоны?

– Нет. Инженерные проблемы. Я хочу переговорить с мистером Мартэном.

– Не будите его. Скажите мне, а я передам, когда он проснется.

– Что это мне должны передать? – тут же открыл глаза маэстро.

Приподнявшись на локте, он посмотрел на Скотта заспанными глазами.

– Я должен немедленно возвратиться на «Энтерпрайз», мистер Мартэн.

– К чему такая спешка? – удивился музыкант.

– Появились проблемы с энергетическим обеспечением. Мне нужно разобраться, в чем там дело.

– Если я не ошибаюсь, решение загадки тайгетянских «песен» – основная задача нашей экспедиции, мистер Скотт. Мы никогда не разгадаем эту тайну, если исследователи будут бросать работу, когда заблагорассудится.

– Не совсем так, мистер Мартэн. Энергообеспечение корабля – жизненно важная задача. Иначе можем общаться с «певцами» всю оставшуюся жизнь.

– Все настолько серьезно?

– Если продолжится распад кристаллов дилития, то мы не сможем ни передвигаться, ни вести боевые действия. А рядом с нами клингоны…

– Хорошо, – согласился Мартэн, усаживаясь кровати. – Принимаю ваше объяснение, мистер Скотт. Решайте свои проблемы.

– Я знал, что вы поймете меня правильно, сэр.

– Я ничего не понимаю в ваших проводах и трансформаторах, Скотти, но интуиция подсказывает мне, что это серьезно.

Когда бортинженер ушел, маэстро добавил:

– Я должен вернуться к работе, дорогая. Из-за отсутствия Скотта дело может затормозиться.

– Доктор Маккой настаивает на том, чтобы ты хорошенько отдохнул, Ги. Лишние пара часов сна не повредят делу, – отрезала Ухура.

Однако Мартэн быстро оделся и отправился на берег. Никакие увещевания не могли остановить его.

Где-то высоко в скалах раздался еще один предсмертный крик тайгетянина, заставив Кали закрыть уши ладонями. Через некоторое время эхо трагедии умолкло, и «певцы» вновь затянули свою заунывную мелодию. Не раздумывая, клингонка решительно откинула полог палатки и встала на пороге с дисраптером наперевес.

– Куда ты собралась? – требовательным тоном спросил Квараг.

– Я должна положить этому конец! Если экипаж «Энтерпрайза» настолько труслив, что не может остановить сородичей-убийц, то я сама покончу с избиением «певцов»!

– Да это же тупые животные. Что ты так о них печешься?

– Тайгетяне – не животные! И не так тупы, как ты думаешь. Я остановлю этих безжалостных убийц! – твердо заявила она, направляясь к выходу.

– Кали! Немедленно вернись! Я запрещаю тебе самовольно покидать территорию лагеря!

– Как бы не так! – огрызнулась женщина.

– Я – командир десанта, и ты обязана мне подчиняться! – рявкнул Квараг.

– Можешь пожаловаться на меня куда угодно, но я буду делать то, что считаю нужным, – заявила Кали, бегом спускаясь к подножию холма.

– Я не стану терпеть подобного самоуправства, – пожаловался Квараг Йеннасу. – Я доложу о ее поведении. И не Кору. Я отправлю рапорт командующему. И на нее найдется управа.

– Да, на ее мужа надежда слабая, – хмыкнул Йеннас. – Старик не имеет на жену никакого влияния, он стал настоящей тряпкой. Посмотри, как он боится столкновения с федералами!

– По-моему, ты не совсем прав, – осторожно возразил Квараг, памятуя о том, что именно Кор отвел угрозу бессмысленной бойни. – Однако я уже устал от этой вздорной бабы. Пусть капитан спускается вниз и сам воспитывает ее.

– Он боится женщин, – заявил Йеннас, прихлебывая из маленькой чашечки ароматный клингонский напиток кавас.

– Замолчи. Он не стал бы церемониться с тобой, если бы услышал, что ты несешь, – предупредил Квараг, вытаскивая переговорное устройство.

Кали быстро добралась до пляжа, проклиная в душе мужчин за равнодушие и жестокость. Целыми днями клингоны, да и земляне тоже, занимались чем угодно, но и пальцем не пошевелили для того, чтобы прекратить убийство беззащитных аборигенов.

Накануне Кали и Ухура встретились на берегу и решили, что охотники заслуживают смерти. Хотя нет, смерть для них – слишком большая честь! Они достойны кастрации, как, впрочем, и все мужчины вообще. Одни, при попустительстве других, безнаказанно уничтожают ни в чем не повинных тайгетян.

Кали остановилась у ограды лагеря исследователей и стала искать глазами Ухуру. Казалось, в лагере нет ни души. Куда же они все подевались? Клингонка в нерешительности стояла у входа, не зная, что предпринять.

Охотники разбили бивуак неподалеку. А Ухура… Все-таки она – землянка. Не опрометчиво ли доверять ей в таком деле? Пойдет ли она до конца?

Терзаемая сомнениями, Кали обогнула скалу и спряталась за большим валуном. Вскоре она услышала довольные крики возвращающихся охотников. Тошнотворный запах давно не мытых тел подсказал женщине, что это были именно они. Экипаж «Энтерпрайза», безусловно, регулярно принимал ванну.

За время общения с землянами клингонка научилась не только различать их по внешности, но и запомнила запахи каждого. Ни секунды она не сомневалась, что на территорию лагеря ступили те, кого она ждет. Кали сняла бластер с предохранителя и напряглась. Наконец охотники появились в поле ее зрения. У Кали было достаточно времени, чтобы рассмотреть огромных, звероподобных, как ей показалось, монстров. Задрожав от гнева, она заняла удобную позицию. До охотников оставалось не более десяти шагов, когда один из них, высокий тощий малый, выронил мешок с добычей. Нагнувшись за поклажей, он уткнулся лицом в направленный на него бластер.

Ничуть не испугавшись, охотник выпрямился и, подбоченясь, изумленно присвистнул:

– Ну и ну! – воскликнул детина. – Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал!

Трое его товарищей, ничего не понимая, впились глазами в красивую черноволосую женщину.

– Да это клингонка! – догадался кто-то.

– Откуда ей здесь взяться? – усомнился огромный толстяк, приближаясь к Кали. – Вообще-то, я никогда прежде не видел клингонских женщин. Ну, если они все такие красивые, как вы, леди, то я понимаю, почему клингоны держат своих подруг взаперти.

Именно о таких землянах Кали слушала рассказы в детстве, вот эти могли быть и свирепыми, и жестокими. Почувствовав, что в горле пересохло, она крепче сжала оружие.