Мэдук - Вэнс Джек Холбрук - Страница 79

Микелаус прохрюкал припев:

Микелаус гнусаво завершил:

Супруги-акробаты прогорланили еще шестнадцать строф баллады, и на каждую Микелаус отзывался сзади хриплым рефреном.

Они принялись петь другие песни, причем с такой бодростью, что Мэдук в конце концов догнала леди Коркас и сказала ей: "Судя по всему, вы прекрасно себя чувствуете".

"В какой-то мере, дорогая! Но уже вечереет, и теперь мне пора принять снадобье, чтобы не случилось другого приступа. Кажется, оно было у меня где-то под рукой". Коркас порылась в поясной сумке, после чего испуганно воскликнула: "Какой ужас!"

"Что случилось, дорогая?" — обеспокоился Филемон.

"Я оставила снадобье там, где мы варили суп! Прекрасно помню, что положила пакетик с порошком между корнями старого вяза!"

"Что же теперь делать? Без порошка ночью тебе станет плохо, ты до утра не доживешь!"

"Есть только одно решение этой проблемы! — решительно заявила Коркас. — Я вернусь за снадобьем как можно быстрее. А вы продолжайте идти до старой хижины, где мы как-то раньше уже ночевали. До нее отсюда не больше мили. Приготовьте свежие подстилки из соломы; я успею вернуться, пока солнце не зашло".

"Пожалуй, другого способа нет, — развел руками Филемон. — Поезжай скорее — и смотри, чтобы лошадь не повредила ногу или что-нибудь в этом роде. Было бы жаль потерять такое прекрасное средство передвижения".

"Я знаю, как заставить слушаться эту скотину! — отрезала Коркас. — До скорого!" Она развернула Джуно и безжалостными пинками заставила кобылу бежать обратно по дороге рысью, а затем и шатким галопом. Вскоре она скрылась за поворотом; Мэдук и сэр Пом-Пом беспомощно смотрели ей вслед.

"Что ж, пойдем дальше, — сказал Филемон. — Как упомянула леди Коркас, неподалеку есть заброшенная хижина, где мы сможем неплохо укрыться на ночь".

Мэдук, Филемон и Микелаус поплелись за сэром Пом-Помом, ехавшим впереди на Фустисе. Минут через двадцать они увидели недалеко от дороги, в тени двух раскидистых дубов, покосившуюся хижину, некогда служившую пристанищем мелкому фермеру.

"Ну вот, мы пришли, — сказал Филемон. — Это, конечно, не дворец, но лучше, чем ничего, а свежую солому можно позаимствовать из скирды". Он повернулся к Микелаусу, уже несколько раз пытавшемуся привлечь его внимание, дергая за рукав: "Что тебе, Микелаус?"

"Фидикс. Васкин. Болосио".

Потрясенный Филемон уставился на карлика: "Не может быть!"

"Арум. Фунер".

"Что-то не припомню. Но поискать в сумке не помешает". Почти сразу Филемон обнаружил у себя в поясной сумке пакет, перевязанный черным шнурком: "Микелаус, ты прав! До чего я забывчив! Подобрал снадобье леди Коркас и положил к себе в сумку! Теперь она будет его искать и не найдет! А порошок ей совершенно необходим, она не прекратит поиски до темноты, опасаясь, что у нее снова будет жестокий приступ. Помнишь, что с ней случилось в Квимбри?"

"Арум".

"Ничего не поделаешь! Придется ее догнать, чтобы она не отчаялась. К счастью, это не слишком далеко". Он повернулся к сэру Пом-Пому: "Сударь, я вынужден просить вас уступить мне на время вашего коня! Виноват во всей этой истории, конечно, я. Но я скоро вернусь, а Микелаус, тем временем, вам поможет. Микелаус, слушай внимательно! Я не хочу, чтобы мне потом на тебя жаловались. Покажи этому молодому человеку, где находится скирда, после чего собери сушняка, чтобы развести огонь. Кроме того, вот тебе горшочек с ваксой. Это замечательная вакса — натри сапоги нашего великодушного спутника, чтобы они блестели, как стекло! Это самое меньшее, что ты можешь сделать для наших друзей, пока я не вернусь с леди Коркас!" Филемон вскочил в только что освобожденное Пом-Помом седло и галопом ускакал по дороге.

"Эй! — закричал ему вслед сэр Пом-Пом. — Хотя бы седельные сумки оставьте, чтобы мы могли приготовить ужин, пока вас нет!"

Но Филемон его не слышал или не хотел слышать — вскоре его след простыл.

Заглянув в хижину, Пом-Пом отступил на шаг: "Пожалуй, я буду спать под открытым небом — там дышать нечем".

"Я тоже, — сказала Мэдук. — В последнее время ночи теплые".

Сэр Пом-Пом и Микелаус принесли соломы из старой скирды и устроили из нее мягкие, приятно пахнущие подстилки. Затем Пом-Пом развел костер, но в отсутствие седельных сумок им оставалось только уныло глядеть в огонь и ждать, набравшись терпения, возвращения Филемона и Коркас с лошадьми.

Солнце опустилось за дальние холмы. Сэр Пом-Пом вышел на дорогу, но не увидел и не услышал ничего, что могло бы свидетельствовать о приближении леди Коркас и Филемона.

Вернувшись к костру, он снял сапоги. Микелаус тут же отнес сапоги в сторону и принялся натирать их замечательной ваксой Филемона. Сэр Пом-Пом обиженно сказал: "Я не собираюсь торчать до полуночи и ждать, пока они соизволят вернуться. Прилягу, посплю — что еще делать на пустой желудок?"

"Пожалуй, мне лучше сделать то же самое, — отозвалась Мэдук. — Микелаус поддержит огонь, он еще не кончил натирать твои сапоги".

Некоторое время Мэдук лежала, глядя на звезды, плывущие над головой, но мало-помалу веки ее сомкнулись; она заснула, и ночь прошла.

Утром Мэдук и сэр Пом-Пом поднялись с соломенных подстилок и посмотрели по сторонам. Не было никаких признаков Филемона, леди Коркас или лошадей. Микелауса они тоже нигде не нашли; пропали и новые сапоги сэра Пом-Пома.

"Я начинаю сильно сомневаться в честности акробатов", — сказала Мэдук.

"Не забывайте и про уродца Микелауса, — процедил сквозь зубы сэр Пом-Пом. — Совершенно ясно, что он удрал с моими сапогами".

Мэдук глубоко вздохнула: "Полагаю, что сожалеть о наших потерях бесполезно. В Орущем Ряду мы купим тебе добротные ботинки и пару новых чулок. А пока тебе придется разгуливать босиком".

Мэдук и Пом-Пом уныло приплелись в Орущий Ряд; даже красное перо на кепке сэра Пом-Пома безутешно поникло. В трактире "Песья голова" они позавтракали гороховой кашей, после чего в лавке сапожника сэру Пом-Пому подогнали пару высоких башмаков со шнуровкой. Когда сапожник потребовал оплаты, сэр Пом-Пом указал на Мэдук: "Этот вопрос следует обсуждать с ней".

Мэдук недовольно уставилась на помощника конюшего: "Почему?"

"Потому что я вам отдал деньги, по вашему требованию".

"Но у тебя оставались серебряный флорин и три медных гроша!"

Физиономия сэра Пом-Пома слегка осунулась: "Я положил эти монеты в сумку, а сумку привязал к луке седла. Филемон вскочил на Фустиса и умчался, как ветер — вместе с сумкой и деньгами".

Удержавшись от каких-либо замечаний, Мэдук заплатила сапожнику: "Что было, то прошло. Поехали, нечего тут задерживаться".

Два искателя приключений вышли из Орущего Ряда по Пустозвонному проселку, ведущему на север в Модойри, деревню на Старой дороге. Прошагав пару миль, сэр Пом-Пом слегка воспрянул духом. Он начал посвистывать, после чего сказал: "Вы правильно выразились! Что было, то прошло. Сегодня новый день! Дорога уходит вдаль, солнце сияет, и где-то меня ждет чаша Святого Грааля!"