Соблазни меня (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 29

Я неохотно киваю.

— Тогда ты должна научиться этому способу. Если ты не можешь вынести это сама, как ты собираешься реализовывать это?

Я кусаю губы и соглашаюсь пройти весь путь до конца.

— Даже если ты станешь умолять меня остановиться?

— Даже если.

Но боль становится настолько ужасной, что я прекращаю паясничать и просто начинаю кричать, умоляя его прекратить.

Он ничего не говорит, продолжая делать свои манипуляции этим пыточным инструментом, пока, наконец, не останавливается. Я с облегчением первый раз нормально вздыхаю полной грудью. Тогда он хватает мою вторую ногу.

Но в конце концов это заканчивается, и я лежу в мокрой луже пота, но как ни странно все-таки живая. Все мои нервные окончания настолько чувствительны, что, когда он берет мою ногу, и начинает сосать нежно, пульсирующий большой палец, с таким наслаждением, моя спина так сильно выгибается, и я не хочу, чтобы это прекращалось. Никогда.

Он снимает с себя джинсы и трусы, одевает презерватив и ложится на меня сверху.

— Как ты себя чувствуешь?

— Боль прошла и приятно во всем теле, но в основном просто облегчение.

Он негромко смеется.

— Вот что мне хотелось увидеть: расслабленную и возбужденную, но не по годам развитую женщину, — он нагибается и целует сосок одной груди. — Готова?

— Да.

— Это называется летающий Дракон, тебе, наверное, эта поза известна, как миссионерская, — он кладет руки мне под колени и поднимает их до тех пор, пока подошвы моих ног не встают на кровать, мою киска полностью открыта перед ним. Я приподнимаю бедра, очень желая, чтобы он погрузился в меня. Он ставит рук по обе стороны от меня.

— Два глубоких, восемь неглубоких. Входить нужно мягко, — говорит он, и вставляет свою напряженную плоть медленно в меня на всю длину. Я сжимаю свои мышцы вокруг его члена, пытаясь затянуть его еще глубже в себя. — Выход резкий, — говорит он, и так неожиданно вытаскивает его, что я начинаю орать. Он опять входит мягко, и просто действует в своем неумолимом ритме.

Два глубоких, восемь неглубоких, входит мягко, выходит резко. Вместе мы погружаемся все глубже и глубже в какое-то странное место, где я никогда не была, но отчаянно хочу его узнать, там темно, тепло и мое тело наполняется вибрацией, я впадаю в дикий экстаз.

Я чувствую его большие, но нежные руки на своем теле. Он переворачивает меня на живот, поставив на колени, лицом вниз, мои ягодицы задраны вверх. Он широко расставляет мои ноги.

— Эта позиция называется Походка Тигра. Не каждая женщина может наслаждаться ею, толчки глубокие.

И действительно он сразу же погружается настолько глубоко, что мне кажется, что он дойдет до моего горла. Но мне нравится. Мне нравится, как он наполняет меня внутри и растягивает. Я чувствую, как его член вколачивается с хлюпаньем в мои густые соки. Снова и снова он толкается в меня с определенным ритмом, который отличается от предыдущей позиции. Пять коротких, восемь глубоких. Он останавливается и разворачивает меня, только когда мои соки начинают течь вниз по ногам.

Приподняв мои ноги, чтобы колени касались груди и ягодицы были высоко подняты в воздух, он жестко упирается на мое тело, и яростно входит в меня. Я думала, что его член глубоко входил в меня раньше, но в этой позиции он достает до моего центра. Я ахаю от ужаса, прежде чем понимаю, что все мое тело начинает сжиматься от спазм, наверное, такое испытывают роженицы. Меня захлестывает волна, которая поднимает на гребень куда-то в высь. Я лечу одна без него, всегда одна. Но это прекрасно то, куда я лечу.

Когда мое путешествие заканчивается, я вижу, что он, склонившись надо мной, наблюдает.

— Ты сладкая.

— Ты так и не кончил, — обвиняю я его.

— У меня есть фантазия, Сугар. С тех пор как я увидел тебя, я хотел кончить тебе в рот.

— Я не уверена, что у меня хорошо получиться сделать минет.

— Нет секрета хорошего минета. Просто соси его так, как если бы ты захотела высосать его насухо. Прокачай его до смерти.

Он снимает презерватив. Я встаю на колени, оказавшись напротив его живота, и обхватываю губами его жесткий член. Он выдыхает надо мной. Я прислушилась к его совету и сосу так, будто от этого зависит моя жизнь. Я поднимаю глаза, он смотрит на меня совершенно остекленевшим и нечитаемым взглядом, удерживая мою голову двумя руками. Я не отвожу взгляд, наблюдаю за ним, выражение его лица меняется, из горла вылетает рык, голова запрокидывается назад, и горячая сперма брызжет мне в рот.

У меня даже не возникает мысли отвести мою голову назад или выплюнуть сперму, я глотаю. Это всего лишь белок. А я люблю протеины. На мгновение я с шоком думаю о своем поведении, потому что обычно я так привередлива, мало того, я проглотила все и облизала его еще горячий член, как будто это леденец, слизав все до последней капли.

— Твой рот такой теплый и сладкий, что я хотел бы засыпать с моим членом у тебя во рту, — говорит он.

Мгновенно, я беру наполовину жесткий член обратно в рот, но он тянет меня вверх к себе.

— Мое сердце просто замерло, — говорит он.

— Это забавно, как и мое.

Мы улыбаемся друг другу. Его губы нежно и интимно касаются моих век, у меня выскальзывает вздох удовольствия. Он усиливает хватку на моей руке, и я начинаю дрожать, страстное желание поднимается по моим венам. Этот мужчина мой. Какого черта я думаю об этом? Это всего лишь краткое соглашение с ним. Это действует на меня, как ведро холодной воды, выплеснутое мне в лицо. Джек – мой, а не он.

Он просто учит меня... некоторым вещам. Все, чему я научусь с ним, я собираюсь повторить с Джеком. И это будет выглядеть намного лучше и сильнее, потому что я люблю Джека. Я отстраняюсь от него, отодвигая свое тело от его, и валюсь на подушку рядом.

— Если Ехонала была девственницей, тогда кто научил ее? — мой голос звучит холодно.

— Ехонала воспринимала занятие сексом, как искусство кульминации человеческих эмоций. Для достижения правильной сексуальной алхимии она потратила годы самоотверженного посвящения, изучения и практики. Прежде чем она вошла в спальню и легла на красные шелковые простыни императора, она знала, что должна стать мастером своего искусства.

— Искусства секса.

— Да. Во времена Ехоналы были женщины, которые могли взять в рот фисташковый орех и яичный желток, подержать их и выплюнуть целый орех и целый желток. Сегодня каменные яйца используют в качестве дешевого сексуального трюка. В то время они помещались внутрь тела и использовались в качестве сопротивления, с помощью которого мышцы влагалища и таза укреплялись и растягивались в сочетании с серией сложных упражнений. Адепт мог делать массаж мужского пениса в противоположных направлениях. Ехонала могла обучаться другим строжайше охраняемым секретам, которые открывались только императорским наложницам, и она практиковалась на искусных созданный бронзовых мужских органах.

— Откуда ты знаешь все эти вещи?

Он молчит.

— В основном из Индии и Китая, некоторые из монастыря в Тибете. У меня будет несколько книг, я попросил прислать друга, они появятся здесь в ближайшие пару дней. Ты можешь изучить их, если захочешь.

— Спасибо.

Но у меня есть еще один вопрос, который я хочу ему задать.

— Так твоя семья работала на Баррингтонов?

Мгновенно я чувствую, как он напрягается, тон его голоса становится отчужденным и неуловимым.

— Да.

— И вы все росли вместе?

— Mмннн.

Я поворачиваюсь на бок к нему лицом.

— И какова была жизнь там?

Он вздыхает.

— Почему ты хочешь это знать?

— А почему бы мне не хотеть узнать про мир, состоящий из известных особ, финансовых магнатов, звезд, светских вечеринках и необычной жизни?

Он смотрит на меня с каким-то пессимистическим выражением.

— Ты насмотрелась шоу Кардашьян, не так ли?

— Конечно. Лучшее шоу на ТВ. Теперь, расскажи мне о Баррингтонах и не забудь ничего важного, — требую я.