Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Расмус-бродяга (с иллюстрациями) - Линдгрен Астрид - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

Он быстро обернулся, и в руке у него тоже был револьвер.

– Кто там, наверху? – рявкнул он, будто хлыстом ударил.

«Я сейчас умру, – подумал Расмус. – Оскар, помоги мне!»

– Там никого нет, – сказала Анна-Стина.

– Так что, у вас деревяшки сами по себе сверху валятся? Такого не бывает.

Держа револьвер наготове, он начал медленно и осторожно подниматься по лестнице.

Сам не свой от страха, Расмус попятился назад, а заслышав шаги на лестнице, с быстротой молнии юркнул за цветной диван. В прятки он играл много раз, но такой страшной эта игра была для него впервые. За диваном прятаться было ненадёжно, но другого места не было. И времени искать не оставалось. Приходилось только лежать тихо и прислушиваться к приближающимся шагам.

Шаги приближались медленно, и стук их казался Расмусу самым страшным и отвратительным звуком на свете. На короткое мгновение наступила тишина, грабитель остановился, пытаясь сообразить, откуда ждать нападения, если здесь где-то прячется враг.

Увы, враг не собирался нападать! Он лежал за диваном и мечтал оказаться подальше отсюда, желал, чтобы сюда явился Оскар и спас его.

Но сейчас даже Оскар не смог бы помочь ему.

Вот они послышались снова, эти ужасные шаги. Вот они стучат всё ближе и ближе… вот сейчас… вот… Грабитель был теперь так близко, что Расмус видел его ненавистные ботинки с чёрным лакированным кантом… Помогите!

И помощь пришла, откуда Расмус её не ждал.

Маленький чёрный котёнок играл тонкой занавеской, которую так забавно колыхал ветерок. Цепляться за занавеску не разрешалось, но ведь это так приятно, и котёнок был доволен. Но вдруг он увидел совсем рядом мальчишеские ноги. Пальцы этих ног от страха шевелились, сжимались и разжимались. А это было ещё интереснее, чем занавески. Он с восторгом прыгнул и приземлился на ноги своей жертвы, выпустил острые коготки и принялся играть с большим пальцем мальчика, кусать и царапать его. Неужели мальчик не понимает, как это забавно?

Нет, он вовсе этого не понял. Мальчишка схватил бедное крошечное тельце котёнка, крепко сжав его, и с силой отшвырнул. Котёнок шлёпнулся на ногу другого человека, но тот почему-то тоже не захотел играть, а самым оскорбительным образом крикнул: «Чёртов котёнок!» – и помчался вниз по лестнице. Котёнок не успел даже обнюхать его хорошенько.

Расмус продолжал лежать за диваном, сердце у него бешено колотилось. Из всех животных на свете кошки – самые лучшие, решил он, а из всех кошек номер один вот этот маленький чёрный котёнок! Ведь это котёнок спас его.

Глупый грабитель подумал, что «чёртов котёнок» кидает вниз деревяшки. Ах, как здорово, что он этому поверил.

Расмус не смел покинуть своё убежище, но изо всех сил навострил уши, чтобы разобрать, о чём там говорят внизу. Фру Хедберг больше не плакала, она не издала больше ни звука. Но вот послышался испуганный голос Анны-Стины:

– Силы небесные! Никак старуха в обмороке! Слушайте, вы, ей худо. Что мне делать, Хильдинг?

– Это уж твоя забота.

Это ответил тот, с блестящими ботинками. Никогда в жизни Расмус не слышал такого холодного, безжалостного голоса.

Хороша Анна-Стина! Прав был Оскар, сказав, что она дрянь-девка! Она, стало быть, заодно с грабителями.

– Слышишь, Хильдинг, я позвоню доктору! – воскликнула испуганная Анна-Стина.

– Вот этого ты не сделаешь, – ответил безжалостный голос. – Между прочим, я перерезал телефонный провод.

– Так ведь она может умереть!

– Успокойся! До вечера ты не позовёшь ни доктора, ни ленсмана.

– А как тогда я объясню…

– Скажешь, что старухе было так плохо, что ты не посмела оставить её одну.

– Я боюсь… Не хочу ввязываться в это дело…

«Ах ты, скотина! – подумал Расмус. – Самое время сейчас говорить это! Какие злые люди есть на свете!»

У Расмуса было маленькое доброе сердце, и сейчас оно болело за фру Хедберг.

О, будь он сильным, самым сильным на свете, он схватил бы этих ворюг за шкирку, а не лежал бы здесь как какая-нибудь вошь!

Видно, ворюги заторопились. Они что-то пробормотали, потом попрощались. Расмус услышал, как хлопнула входная дверь. Анна-Стина осталась одна, и он услышал её противный голос:

– Милая госпожа, очнитесь! Очнитесь, милая госпожа!

Спустя несколько минут бледный и взволнованный Расмус спустился тем же путём вниз к Оскару.

– Наконец-то! – вздохнул Оскар. – Наконец-то…

Расмус прервал его:

– Ты видел их? Видел грабителей?

Оскар покачал головой.

– После того как ты исчез, я не видал ни одной хари. Ну и попотел же я!

– Так ты и их не видел! – разочарованно сказал Расмус.

Надо было Оскару спрятаться за углом и выглядывать оттуда. Тогда он, быть может, увидал бы этих грабителей без маски.

– Надо тебе было караулить их, – упрекнул Оскара Расмус. – А что ты делал здесь всё это время?

– Говорю же тебе, потел! – воскликнул Оскар.

Глава восьмая

– И что нам теперь делать? – спросил Расмус, рассказав Оскару про все свои приключения.

Оскар тряхнул головой и задумался.

– «Хорошо началась неделя! – сказал тот, кого должны были повесить в понедельник». Я просто ума не приложу, как нам быть.

До чего же много зла в мире. Они удалились от него, предпочитая одиночество. Расположились на пригорке в укромном сосняке неподалёку от городка, чтобы спокойно обдумать, что делать дальше.

Расмус лёг на спину в нагретую солнцем песчаную ямку и уставился на белые облака и медленно раскачивающиеся над его головой верхушки сосен. Он подумал о несчастной фру Хедберг, и по спине у него побежали мурашки. Может, она сейчас умирает, а с ней нет никого, кроме негодной служанки. А эти «двое в масках» смылись неизвестно куда, утащив её ожерелье.

– Давай пойдём к ленсману, – предложил он.

Оскар скорчил гримасу.

– Тогда он уж точно засадит меня в кутузку. Он решит, что я замешан в краже и на заводе в Сандё, и в доме тётушки Хедберг.

– Ну а если ты скажешь, что ни в чём не виноват?

– Ах-ах-ах! Ты думаешь, стоит мне сказать, что я невиновен, как он раскланяется со мной и позволит уйти? Как бы не так! Ты не знаешь, каково быть бродягой. Нет, к ленсману я не пойду. – Он почесал в затылке. – Но можно написать ему. Ты хорошо умеешь писать?

– По крайней мере, не так уж плохо, – ответил Расмус.

– Тогда накалякай несколько строчек. Я писать не мастер.

Оскар выудил из кармана жилета огрызок карандаша, вырвал из записной книжки, в которой у него были записаны песни, листок бумаги. Бумажка была неважнецкая – можно было подумать, что она побывала под дождём. Но писать на ней всё-таки было можно. И Расмус под диктовку Оскара написал:

Они встали с тёплого песка и отправились назад в городишко. Расмус снова прокрался за кустами бирючины к открытому окну конторы ленсмана и бросил камешек, завёрнутый в записку. Камешек стукнулся об пол, а Расмус побежал назад, к Оскару, ожидавшему его за углом.

Они сделали всё, что могли, для фру Хедберг, теперь нужно было подумать о себе самих.

– А через какое время человек умирает от голода? – спросил он.

Ему казалось, что дело идёт к тому. Близился вечер, а они за весь этот несчастный день съели утром лишь по бутерброду и по конфетке.

– Придётся затянуть «Невесту льва», если хотим раздобыть еду, – сказал Оскар. – Не то чтобы я чувствовал себя певчей птичкой, но ничего не поделаешь, приходится петь.