Ошибка Одинокого Бизона (илл. А. Вальдмана) - Шульц Джеймс Виллард - Страница 31

— Сюйяки, — сказал я, — настал новый день, и вокруг нас пасутся бизоны, а я не знаю, что мне делать. Во сне я ничего не видел и нового способа не придумал.

— Ну что ж! Попробуй их позвать так, как ты звал вчера, — быстро ответила она.

— Хорошо, я последую твоему совету, хотя не сомневаюсь в том, что они убегут.

Втроем мы поднялись на холм. Бизоны находились в ложбине, как раз между нами и следующим холмом. Почти все животные лежали на траве. Не имело смысла идти к ним, так как они заметили бы меня издали. Пришлось ждать, и ждали мы очень долго. После полудня бизоны лениво встали, и, пощипывая траву, двинулись в нашу сторону. По-видимому, они шли на водопой к реке. Угадав их намерение, я сказал, что буду ждать, пока они не подойдут совсем близко, и тогда попытаюсь их позвать.

Вдруг Питаки вскрикнула, схватила меня за руку и указала на противоположный берег реки. Я оглянулся и увидел всадников — их было пятнадцать человек, — которые спускались по крутой тропинке между двух рек. Это был неприятельский отряд. Всадники гнали небольшой табун лошадей, и я не сомневался в том, что они совершили набег на лагерь нашего племени.

— О, сын мой! — застонала старая Сюйяки. — Быть может, они увели наших лошадей.

— Во всяком случае они нас ограбят, если только заметят вигвам, — ответил я.

Они мчались по крутой тропе, спасаясь от преследователей, которые, несомненно, за ними гнались. Стадо бизонов, заметив их, обратилось в бегство и мчалось прямо на нас. Нам ничего не оставалось делать, как поскорее уйти с дороги.

— Бежим! — крикнул я. — Спрячемся в роще!

— А военный отряд? Они нас увидят, — возразила Сюйяки.

Вместо ответа я схватил ее за руку и побежал вниз по склону, вслед за сестрой, которая делала такие большие прыжки, что походила издали на какую-то странную птицу. Сюйяки не могла поспеть за мной. Я взял ее на руки — она была такая маленькая и легкая. Бежали мы к роще у подножия холма и были уже недалеко от нее, когда я услышал топот бизонов, и по склону покатились камни и обломки скал. Несколько камней пролетело над нашими головами, но я не останавливался и не оглядывался. Еще несколько шагов — и мы спрячемся за толстыми стволами виргинских тополей. Питаки уже вбежала в лесок и, выглядывая из-за дерева, кричала мне:

— Скорее! Скорее!

Вдруг большой камень ударил меня в плечо, я пошатнулся и упал ничком.

Позднее женщины мне сказали, что я долго лежал словно мертвый. Когда я открыл глаза, подле меня сидела Питаки, держа в руках ружье со взведенным курком. Я почувствовал острую боль в руке. Из-за деревьев вышла Сюйяки и радостно вскрикнула, увидев, что я открыл глаза. Она подбежала ко мне и стала обнимать, а я завопил от боли.

— Моя рука! — закричал я. — Должно быть, у меня сломана рука.

Действительно, рука была сломана. Сюйяки сказала, что мы вернемся в вигвам и там она сделает мне перевязку, а я стал расспрашивать о неприятельском отряде.

— Их здесь не было, — сказала она. — Спустившись с холма, они повернули и поскакали вдоль реки Береза. Нас они видели и, должно быть, решили, что здесь, в роще, находится большой лагерь. А бизоны перешли реку и покинули эту долину.

Мы вернулись в вигвам, и, когда мне сделали перевязку, я лег — у меня кружилась голова. Сюйяки села на опушке леса и стала караулить, не покажется ли кто-нибудь из нашего племени. Несомненно, наши воины преследовали врагов.

Под вечер вдали показались всадники. Сюйяки начала размахивать одеялом, и они подъехали к нам. Их было сорок человек. Найдя следы военного отряда ассинибойнов, они ехали быстро, и лошади их устали. Узнав, что враги их Далеко опередили, они решили отказаться от погони.

— Мы вернемся домой, — сказали они, — и приготовимся к набегу на ассинибойнов.

Я спросил, не помогут ли они нам вернуться в лагерь, и воины предложили перевезти на своих лошадях вигвам и все наши пожитки. Двое отправились на охоту, убили бизона и принесли мяса, а вечером все расположились возле нашего вигвама. Я лежал у костра, слушал их разговоры о будущем походе против ассинибойнов и смотрел танец племени Носящие Пробор. Конечно, мне пришлось рассказать о своей неудачной попытке. Кое-кто засмеялся и сказал, что теперь я должен отказаться от своего замысла.

— Недаром ты сломал себе руку. Это дурной знак — предостережение. Ты никогда не будешь зазывателем бизонов!

— Смейтесь, если хотите, — ответил я, — но я знаю, что рано или поздно все вы будете есть мясо бизонов, которых я заманю в ловушку.

Ранним утром мы тронулись в путь. Воины, отдавшие нам своих лошадей, ехали по двое на одной лошади. Меня везли на травуа Сюйяки, и, когда мы въезжали в лагерь, боль была еще сильнее. Друзья Сюйяки помогли ей поставить вигвам, Питаки со своими подругами принесла хворосту и воды, разложила костер и сделала постели. Мои друзья заходили в вигвам, справлялись о моем здоровье, утешали меня. А я не знал, что у меня столько друзей-молодых и старых! Стоит быть больным хотя бы для того, чтобы об этом узнать.

Поздно вечером пришел самый близкий мой друг — Не Бегун. Он только что был на совещании в вигваме Одинокого Ходока, и Маленькая Выдра обещал заманить еще одно стадо в пропасть. Я рассказал Не Бегуну о том, что произошло после того, как мы с ним расстались у реки Береза: рассказал, как пытался я дважды заманить бизонов и обе попытки ни к чему не привели. Я не понимаю, в чем моя ошибка. Не Бегун нашел, что действовал я правильно; по его словам, мне остается узнать одно: какой призывный крик нужно издать, чтобы бизоны направились ко мне. Долго строили мы догадки, но так и не нашли ответа.

Перед уходом мой друг сказал мне:

— Знаешь, что мы сделаем? Как только твоя рука заживет и ты сможешь ходить, мы вдвоем пойдем к Маленькой Выдре и попросим его сказать нам, почему бизоны бегут к нему.

— Да, я пойду с тобой, хотя бы мне пришлось на четвереньках ползти до его вигвама, — ответил я.

Когда Не Бегун ушел, я долго не мог заснуть и размышлял о том, откроет ли нам Маленькая Выдра свою тайну.

На следующее утро военный отряд покинул лагерь. Воины шли на ассинибойнов, чтобы отнять лошадей, которых те угнали, и заставить врагов заплатить скальпами за набег. Мы с Не Бегуном от этого набега не пострадали. Военный отряд вступил в бой с ассинибойнами неподалеку от их лагеря. Трое наших воинов были убиты, остальные отомстили врагам за набег, захватили семь скальпов и вместо пятидесяти лошадей, отнятых у нас, увели сотню. Я упоминаю об этом сражении потому, что в бою пал Древний Барсук, начальник отряда и добрый мой друг. Он был убит, когда пытался спасти одного из раненых.

Вечером этого дня Не Бегун послал свою жену к Маленькой Выдре узнать, можно ли нам прийти к нему. Он ответил, что будет рад нас видеть, и мы тотчас же направились к его вигваму. Его жена приготовила для нас угощение, и я рассказал о неудачных своих попытках заманить стадо. Он слушал внимательно и часто покачивал головой, словно хотел сказать: «Плохо, плохо. Не так нужно было делать». Но ни разу он меня не перебил. Когда я закончил рассказ, Не Бегун обратился к нему с такими словами:

— Маленькая Выдра, Дарующий Изобилие, мы взываем к тебе о помощи! Расскажи моему юному другу, «почти сыну», как заманиваешь ты бизонов. Слушай, Дарующий Изобилие! Наш зазыватель умер; он ушел в страну Песчаных Холмов и никому не открыл своей тайны. В племени кайна ты — единственный зазыватель. У наших братьев, северных черноногих, нет ни одного зазывателя. На все три племени остался ты один. Не мы, охотники, а ты, Маленькая Выдра, снабжаешь вдов и сирот мясом. Подумай, вдруг случится с тобой какое-нибудь несчастье! Великое несчастье постигнет нас, если мы останемся без зазывателя. Я думаю, что в каждом племени должно быть не меньше двух или трех зазывателей. Да, два-три на каждое племя! И я прошу тебя открыть тайну моему «почти сыну». Вождь, мы принесем тебе богатые дары, если ты сделаешь это для нас!

Долго не отвечал нам старик. Он смотрел на языки пламени и вертел в руках трубку. Я готов был крикнуть ему: «Говори же! Говори! Дай нам какой-нибудь ответ!» Наконец он поднял голову и сказал: