Любовь и магия-2 (сборник) - Флат Екатерина - Страница 42

– Я не знала и не думала, что она настолько завистлива!

Вцепиться в волосы блондинке? Была такая идея. Мелькнула на задворках сознания и растаяла, потому что у меня была куда более важная задача. Я пыталась понять, как графиня собирается вливать в моего герцога приворот.

Девушка же рывком преодолела расстояние до герцога и потянула к нему руки.

– Ты на меня не злишься?

И улыбка герцога неуловимо изменилась. Из напряженной и вымученной она мгновенно превратилась в счастливую и бездумную. Руки герцога легли на тонкую талию блондинки, а я судорожно соображала: как?! Приблизившись практически вплотную к парочке, принюхалась к духам графини, но они оказались самыми обычными.

Ее рука с зажатым платком замерла на щеке Мирана. А меня трясло от бессильной злобы.

– Конечно, нет, дорогая, – мурлыкнул красавец и потянулся к ее губам.

Внезапно меня осенило! Платок!

Секунда, и чувство опасности бьет тревогу. Не помня себя, я схватила стоящую рядом на столе вазу и со всего размаха ударила Мирана по голове. Пошатнувшись, герцог выпустил блондинку и тяжело осел на пол. На шум, словно из ниоткуда, появились люди в серой форменной одежде и плотным кольцом окружили нашу троицу.

– Платок, ее платок! – выкрикнула я, и к графине подступила пара сотрудников тайной канцелярии. В одном из них я признала Прэнста.

Без церемоний он выдернул из дрожащих тонких пальцев белый кусочек материи и сноровисто запихнул в небольшой непроницаемый конверт для улик.

– Как вы смеете?! – попробовала возмутиться побледневшая графиня.

– Смеем, – заверил ее Прэнст и дальше заговорил в переговорное устройство: – Улики есть, начинайте обыск.

Пока графиню под белы ручки выводили из гостиной, я попыталась определить последствия своего удара и, встав на колени, осмотрела светлейшую макушку. Однако едва собралась потребовать лекаря, Миран перехватил мои руки и, улыбнувшись, сказал:

– Все хорошо. Спасибо.

А после поцеловал кончики пальцев. В комнате повисло напряженно-удивленное молчание. Под взглядами сотрудников тайной службы я моментально вспыхнула и выпалила:

– Я его не привораживала! Честно!

От ответного мужского гогота, казалось, полопаются стекла. Окончательно смутившись, я больше всего на свете жалела только о том, что сама не могу воспользоваться заклинанием невидимости. А потом меня неожиданно поставили на ноги и обняли за талию.

– Вакр, я думаю, дальше вы без нашего участия справитесь. О результатах доложишь, – спокойно проговорил герцог.

– Конечно, – заверил глава тайной службы.

Выходя из гостиной и всю дорогу голову я поднимать отказывалась, разглядывая мраморные шашечки пола. Лишь когда мы оказались в будуаре, примыкающем к спальне герцога, нервно выпалила:

– Боже, позор какой!

– Это было забавно, – проникновенно прошептал Миран, приподнимая мое лицо за подбородок и вынуждая смотреть в глаза. – Но волнуешься ты зря. Тайная служба болтать не любит. Хуже будет, когда к нам заявится граф Савэрн.

Я непонимающе уставилась на свою светлость, и тот, смилостивившись, пояснил:

– Он придет требовать обратно свою помощницу. – Миран смотрел на меня со странной решимостью и, приблизившись практически вплотную, прошептал: – А я не смогу тебя отпустить.

Я почувствовала, что на лице помимо воли расцветает глупая, но безумно счастливая улыбка. От нахлынувших эмоций дыхание перехватило. Я подалась вперед, встретилась с его нежными, настойчивыми губами и пропала.

Я стояла на небольшой табуретке, а вокруг под руководством портнихи крутились две ее помощницы. Мадам Рануара издевалась надо мной с самого утра. Точнее, подбирала подходящие фасоны платьев. Приходилось терпеть, ибо женщина отличалась крайне авторитарным нравом и доводами била, словно палкой, по самым больным точкам. Приходилось поддерживать себя мыслями, что вечером Миран обещал показать зимний сад. И отвлекаться на витавшие в голове фантазии.

Когда портниха в очередной раз села что-то зарисовывать в своих тетрадях, в комнату заглянула горничная с чаем. И я решила, что самое время попросить у мучительницы передышку. Но для начала уточнила у прислуги:

– А его светлость сейчас где?

– Он разговаривает с графом Савэрном в кабинете, – ответила девушка.

Столь неожиданная информация выбила меня из колеи. Не сказав ни слова, я молниеносно оделась и выскочила из своих покоев.

Паника? Пожалуй, присутствовала. Я же должна была вернуться на работу еще два дня назад, а сама поддалась чувствам и жалостливому взгляду одного несносного блондина, отложив разговор с начальством «на потом». А ведь у меня контракт, демон его задери!

У дверей кабинета оказалась в мгновение ока и уже собиралась постучаться, но мое внимание привлекли доносившиеся из-за двери раздраженные голоса. Аккуратно приоткрыв щелочку, я прислушалась.

– Здесь она не останется! Я не позволю делать из Юлианы полезную куклу! – отчеканил граф.

– Да поймите, об этом я и не думал! Я просто хочу ее защитить, – раздраженно и явно не в первый раз сказал герцог.

– Лишая возможности самостоятельно принимать решения?

– Нет! – не выдержав, рыкнул в ответ Миран и продолжил с напором: – Спасая от работодателя, который готов отправить ее на опасное задание, даже не дав защитного амулета.

– Заклинание было встроено в браслет-накопитель, – не сдавался Савэрн.

– То слабенькое предупреждение от пары проклятий ее, может, и уберегло бы. Но даже усиленное мной заклинание не предотвратило ожога на ее запястье. Да от того, что в нее бросили, Юлиана умерла бы к вечеру от сердечного приступа.

– А вы где были в это время? – с ехидством уточнил граф.

– Да я, когда узнал, готов был четвертовать этих змей! – взревел Миран.

– Даже так… – задумчиво протянул мой работодатель. – Я предполагал, что подобное лишь сказки. – И, видимо, на вопросительный взгляд герцога уже спокойно пояснил: – В теории приворотов есть предположение, что если человек встретит истинную любовь, то воздействие зелья может ослабнуть или исчезнуть совсем. И, знаете, теперь я верю в ваши чувства и на правах человека, отвечающего за судьбу Юлианы, согласен на ваш брак.

Сердце после этих слов сжалось и неожиданно подпрыгнуло, застряв в горле. С нахлынувшими чувствами справиться было проблематично. Колени подогнулись, и я просто-напросто села на пол, чувствуя, как по щекам скользнули несдерживаемые от эмоций слезинки.

Миг, и меня уже подхватывают сильные руки. А взволнованный голос спрашивает:

– Юлиана, ты как тут оказалась? Почему плачешь? Солнышко…

Плачу? Да, я плачу! А еще очень хочу приложить тебя вазой по голове!

– Неужели ты против? – напряженно спросил Миран.

Я отрицательно помотала головой и, всхлипнув, выдала:

– А работать я буду! И то, что ты будешь моим мужем, не дает тебе права решать такие вещи без моего участия и не спрашивая моего мнения!

Объятия неожиданно стали куда теснее, а мой герцог облегченно выдохнул:

– Люблю тебя.

– И я тебя, – тихо призналась я и вспомнила эскизы мадам Рануары. Демон, а ведь там было слишком дорогое платье даже для изысканного бального! И добавила: – Заразу такую.

А в следующий миг не осталось ничего, кроме его горячих и нежных губ.

Прощеный (Анна Романова)

– Паоло! Паоло! Ты должен это слышать! – Голос приятеля переходил на захлебывающийся от восторга крик.

Паоло послушно приник к трубке, но уже через мгновенье отдернул руку и выставил мобильный как можно дальше от себя.

Женский голос, чистый и ясный, лился прозрачным потоком, обволакивая, лаская, пробуждая неведомые чувства.

Паоло вслушивался, но слова мог разобрать с трудом. Неизвестная певунья исполняла, видимо, что-то очень старое на языке венецианской аристократии. Наконец, прекрасное пение снова сменилось в трубке восторгами Марко.

– Она прекрасна! Эта девушка в белом, поющая у канала… Знаешь, у того разрушенного древнего палаццо рядом с калле ди Арка? Слушай, мы сегодня все возим туда туристов. Могу поспорить, они никогда не видели и не слышали ничего подобного! Скорее, давай к нам, а то упустишь свою удачу! Сегодня точно день звонкой монеты, народ валом валит!