Любовь и магия-2 (сборник) - Флат Екатерина - Страница 27

Дверь скрипнула. По полу прошлепали босые ноги.

– Вы звали меня, хозяин?

Я обернулся. Служанка согнулась в поклоне, разметав длинные черные волосы по полу.

– Сядь! – приказал я.

Она бросила на меня удивленный взгляд, но безропотно опустилась рядом с креслом на холодный пол.

– Откуда ты родом? – спросил я.

– Со светлой стороны, хозяин, – тихо ответила она.

– А я с темной, – протянул я. – Я родился в этом жутком городе в грязной подворотне в двух кварталах от этого замка. Еще один бастард древнего княжеского рода.

Служанка напряженно молчала, глядя в пол.

– В работном доме, куда я попал вместе с матерью, во время обряда проявились мои способности. Редкий дар или страшное проклятье, только он объединял стороны в одно целое. Нельзя отнять ангела-хранителя, не зная любви, и сразить, не ощутив ненависти.

Я протянул руку и дотронулся до ее волос. Шпионка вздрогнула, но отодвинуться не решилась.

– Обучение началось на светлой стороне, – тихо продолжил я, гладя служанку по голове. – Только там меня могли научить любить. Там я впервые увидел солнце. – Голос дрожал. – Рожденный во мраке, я и представить не мог, как оно прекрасно. В закрытой школе, где я жил, мне прививали любовь и воспитывали стремление к высшей благодати. Меня окружало добро, сочувствие и нежность, о которых я не мог и мечтать. Я получил столько теплоты, что смог согреться. Поверил и растаял в лучах ласкового света. Я полюбил… – Горькие слова не хотели выговариваться. – Страстно, беззаветно, по-настоящему, и меня тотчас вернули обратно, чтобы научить ненавидеть. Это оказалось несложно. Темная сторона встретила жестоким уроком. – Голос сорвался в злобный шепот. – Меня били палками, ведя через город до подворотни, в которой я родился. Вышибали из моего изнеженного светом тела все тепло, добро и сочувствие, а потом бросили умирать.

Ненамеренно сжав пальцы, я потянул ее волосы, и служанка сдавленно пискнула.

Я отдернул руку.

– На третий день, когда я попрощался с жестоким миром, пришел святейшество. Он сказал, что если доползу до храма, буду спасен.

Чиркнув об стол, я зажег спичку и поднес к свече. От разгоревшегося пламени расходился удушливый колдовской жар.

Служанка забормотала молитву, со страхом оглядываясь. Я резким движением сунул зеркальце и продолжил:

– Я дополз. Обучение продолжилось в храме темной стороны. Я узнал ненависть. Я постиг боль, ужас и страх. Если бы старый князь не сдох без наследников, я бы так и остался одаренным нищебродом всю оставшуюся жизнь, отрабатывающим обучение.

Откупорив любовные капли, я схватил ее за шею, задрав голову вверх. Она со всех сил зажмурилась, и сквозь дрожащие губы до меня донеслось еле слышное: «Не надо».

– Не упрямься, – мягко проговорил я. – Будет только хуже.

Она попыталась отрицательно мотнуть головой, но не получилось, я держал крепко.

– Не заставляй тебя истязать, не люблю привносить в мир лишнее зло. Он и так слишком несовершенен.

Служанка сильнее сжала веки.

Нельзя сдаться и отпустить ее. Она убежит из замка, и за мной тут же придут вассалы святейшества.

– Ты не оставляешь мне выбора, милая.

Я стиснул пальцы в кулак и поднял руку. Шпионка сжалась.

– Ты ответишь за это! – прошипела она.

Вот все и становится на свои места, а я уже начал сомневаться.

– Что ты успела разузнать?

– Ничего, – вскрикнула она. – Отпусти, мы обо всем договоримся.

Я бы так и сделал, попытался извлечь выгоду, заставил работать на себя, приносить новости из стана врага, но кристалл полон, и мне больше не нужны сведения.

– Я наколдую демона, – жутко прошептал я. – Он уже пробуждается в золе, в красных отсветах угольков.

Жар от свечи усилился, и моя жертва задрожала.

– Он поднимается и тянет к тебе кривые пальцы…

Служанка взвизгнула и испуганно уставилась в камин. Я ловко брызнул ей в глаза любовные капли. Зрачки моментально расширились, почти скрыв белки. Отпустив ее шею, я дотянулся до свечи.

– Сердце каменное повернется, душа черная отречется. Оторопь дрожь возьмет. Раскалится, развернет. Сердце резво ворохнется, а любовь на мне сойдется. Сила слов отопрет замок, чтоб никто закрыть не мог.

Свеча потухла. Жар спал, растворившись в холодных каменных стенах.

Я повернулся к служанке. Она прижала руки к груди, потупив взгляд. Скованность пропала, вместо нее я ощущал что-то другое, пока еще не любовь, но уже ее росток. Только мне не нужно новых чувств, совсем наоборот, я хочу избавиться от старых.

– Дыхни на зеркальце, – попросил я.

Она смиренно подняла к лицу тонкое стекло в оправе и прижала к губам.

Я погладил ее по плечу.

– Умница.

Проведя пальцем по запотевшему зеркалу, я наклонился и, смотря ей в глаза, прошептал:

– Забери мои печали, чтоб они не докучали. Задержи мои страданья, все несчастья и желанья. Сохрани мои тревоги, не найдут назад дороги. Заключи любовь внутри, на засовы затвори. Взаперти она навечно, безопасно, бесконечно!

Шпионку затрясло.

– Точеное белое тело с россыпью серебряных волос. Огромные глаза, голубые, как небо замерзшего края. Ласковая улыбка. Шелковые крылья. Заботливые руки, – я представил своего последнего ангела. – Все это теперь твое! – крикнул я и отвернулся.

С грустью посмотрел на осколки бокала, разбросанные по полу. Как всегда, после ритуала меня заполнила абсолютная пустота. Окружающий мир перестал существовать. Наступили облегчение и покой.

Служанка поднялась с колен.

– Что ты узнала обо мне? – поинтересовался я.

– Артур достал вам небесную соль.

Я тяжело вдохнул и с замиранием сердца спросил:

– Ты успела доложить об этом святейшеству?

Она покачала головой:

– Нет, собирала больше сведений.

Я облегченно выдохнул и нетерпеливо махнул рукой:

– Убирайся!

Она в нерешительности замерла, и я запустил в нее спичками.

– Пошла вон.

Не проронив ни слова, она, всхлипывая, убежала.

Теперь она во власти чар и не представляет опасности.

Я закрыл глаза. Больше никаких ангелов, лишь чернота под сомкнутыми веками. Теперь как следует высплюсь. Я вылез из кресла. Соскочив с колен, об пол брякнуло зеркальце в серебряной оправе. По стеклу прошла трещина. Плохая примета. Я машинально наклонился. Из отражения на меня смотрели крупные карие глаза. Я невольно вздрогнул и сел обратно.

Пустота никогда не бывает по-настоящему пустой. Ангел-хранитель пропал навсегда, но ее место в воспоминаниях заняла истинная любовь.

Я встретил ее на светлой стороне. Хрупкая тоненькая девушка, родившаяся под солнцем. За ее обыкновенной внешностью скрывалась неземная красота, которой я наслаждался ежесекундно, но не мог налюбоваться. Она покорила меня маленькими капризами и непринужденной простотой. Страстностью и нежностью. Талантом быть разной. Смелой и беззащитной. Такой удивительной и такой понятной.

Я прислонил пальцы к губам. Легче любить холодного идеального ангела, чем на мгновенье погрузиться в прежние, настоящие чувства.

Счастье продлилось недолго. Оно всегда краткосрочно. Его вечно меньше, чем заслуживаешь. Им нельзя насытиться. Мое время истекло слишком быстро. Как только о моей влюбленности узнали, меня вернули на темную сторону.

Я сжал губы.

Только мысли о ней позволили мне пройти весь путь. Лишь жгучее желание вернуться не дало сломаться. Я прошел все муки и добрался до последнего испытания. До своего первого ангела…

Я сидел у обрыва, вглядываясь в небеса. На окружающих пропасть скалах сверкали ледяные диадемы. Покрытые инеем оранжевые лилии хрустели под пальцами. Я старался глубоко дышать. Было очень страшно. Над головой, в яркой глубокой синеве парили крылатые создания. Впервые в жизни я видел такую совершенную красоту, и измученная темной стороной душа разгоралась ровным, чистым светом. Переливающимся потоком, срываясь с перьев, на меня ниспадали крупные косматые снежинки. Несмело дотронувшись, они тут же уносились прочь, подхваченные горным ветром. Сыпались новые. Сверкали в лучах бледного солнца и даже украдкой звенели, сталкиваясь друг с другом.