Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Танцуй как звезда! - Дробина Анастасия - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

– Где-где ты лежал в больнице?.. – оторопело переспросила Лера. Роман коротко взглянул на неё, явно пожалев о сказанном. Помолчав, нехотя повторил:

– В Париже. Там мы работали тогда. Мы с Петькой на машине ехали – и в поворот не вписались. У меня после этого и нога…

– Петька – это твой брат?

– Отчим.

– А… где вы работали?

– В кабаре. Мы и мама.

– И ты?! – поразилась Лера. – А… что ты делал?

– Много чего, – сказал Роман таким тоном, что девушка сразу поняла: говорить об этом ему не хочется. Она поспешно открыла учебник английского – и сразу сморщилась:

– Опять перевод с русского Годзилла задала…

– Что такое? – Лагутин заглянул в её учебник. – Ну, и что? Для детского сада!

– Да ну?! – вскинулась Лера, которая вообще была не в ладах с английским. Заданное упражнение было, на её взгляд, просто кошмарным. Требовалось перевести на английский язык две страницы текста о бразильских животных.

– Раз ты такой умный, то помоги! Давай-давай, переводи! А я записывать буду!

Лера сказала это из вредности – и никак не ожидала, что Лагутин пожмёт плечами, возьмёт в руки учебник и, глядя в текст, преспокойно заговорит по-английски.

Ромка переводил ровно, без запинки, не задумываясь ни на миг – а Лера, ошарашенная, не могла отвести взгляда от его смуглого, грубоватого лица с опущенными в книгу глазами и густыми, почти сросшимися бровями. «Господи… он же красивый какой!» – вдруг мелькнуло в голове. И этой мысли Лера вдруг испугалась так, что ручка задрожала у неё в пальцах. Как назло, именно в этот момент Роман поднял глаза и мрачно спросил:

– Ты чего не пишешь? Если сама умная – так и скажи, я своим делом займусь! Ты… чего так на меня смотришь, Стрепетова?

– Я?.. – Лера снова почувствовала, как кровь приливает к щекам. Ещё не хватало, чтобы Лагутин заметил, как она на него пялится! – Я… забыла, как пишется «манки»… А откуда ты так английский знаешь?! Лучше нашей Годзиллы!

– Полгода в Нью-Йорке работали, – сквозь зубы пояснил он. Положил на стол учебник, показав нужное Лере слово, – и вдруг повернулся всем телом на истошный крик Эсмеральды из гостиной:

– Ромка-а-а! Ромка, иди сюда! Я не могу под запись работать! Поиграй мне!

– Извини, я сейчас, – коротко сказал он. И вышел из кухни.

Вскоре из гостиной опять послышалась музыка. Но на этот раз звучали не бурные раскаты рояля, а короткие, мелодичные гитарные аккорды. Услышав их, Лера встала с табуретки. Тут же села обратно. Благоразумно напомнила себе, что находится в чужой квартире, куда её, в общем-то, никто не приглашал, и что подсматривать неприлично. Стиснув зубы, она геройски постаралась углубиться в английский перевод. Но к гитаре уже присоединились лёгкие, ритмичные удары каблучков – и Лера не выдержала. На цыпочках прокралась через пустую прихожую и заглянула в зал.

Посреди комнаты на паркете плясала Эсма. На ней была обычная трикотажная маечка с Микки-Маусом и длинная юбка, волосы подобраны в небрежный узел. Молодая цыганка шла по кругу, неуловимо ускоряя ритм, поводя плечами, взмахивая и разводя руками, – а каблучки её туфель не смолкали ни на миг. Танец был лёгким, как тополиный пух, летящий над городом, и порывистым, как пламя под ветром. Руки Эсмы взлетали крыльями – и вместе с ними взлетал подол юбки. Расходилась волнами оборка – и мелькали под ней каблуки. Цыганка гнулась в талии – и резко выпрямлялась, летела по кругу – и замирала вдруг, дрожа плечами и опустив длинные ресницы. Это было так невозможно, невыносимо красиво, что у Леры перехватило дыхание. Астарта из «Колеса любви» выглядела бы рядом с Эсмой просто неумелой клоунессой в цыганском наряде. Напрочь забыв о приличиях, Лера припала к дверной щели. Из сладкого оцепенения её вырвал недовольный голос самой танцовщицы, которая вдруг остановилась и топнула ногой:

– Нет, не то! Совсем не то! Ромка, а ну с начала медленную часть! Опозорюсь завтра!

Только сейчас Лера заметила Романа. Он сидел на стуле у дальней стены, в полумраке. В руках у него была гитара. Потрясённая девушка поняла, что это он и играл. На окрик сестры Лагутин ничуть не обиделся, кивнул и начал снова. Он играл без видимого труда, словно выполняя давно знакомую работу, едва касаясь струн. И Лере казалось, что гитара сама по себе вздрагивает аккордами, которые спешили вслед за каблучками Эсмы.

Лера на цыпочках вернулась в кухню. И долго ещё сидела не двигаясь, обхватив голову руками и зачарованно глядя на связку чеснока у плиты. Перед глазами вилась и расходилась волнами широкая юбка, звонко и ласково стучали каблучки, взлетали тонкие смуглые руки, вздрагивали гитарные струны. «Господи… – билось в голове. – Господи…»

Вскоре вернулся Роман – и нахмурился:

– Ты что – спишь, что ли, тут, Стрепетова? До сих пор «манки» не нашла?

– Нашла! – спохватилась Лера, кое-как принимая непринуждённый вид. – Поехали дальше, переводи! А ты по-французски случайно не говоришь?

Она спросила это в шутку и не ожидала, что Роман кивнёт.

– Говорю. Но хуже, чем по-английски. Лучше всего испанский помню.

– П-п-почему?..

– А мы там жили три года. Я совсем маленький был. Эмка в Севилье училась фламенко танцевать, а мама в ресторане пела, – буднично пояснил Роман, перелистывая страницы учебника. – Я тогда самый первый в семье по-испански заговорил! Мама меня всегда в магазины брала, чтоб я ей переводил… Ты будешь писать или нет?!. Тут ещё полторы страницы!

– Буду… – пробормотала Лера. В голове царил сумбур.

За вечер Роман выходил из подъезда на разведку раз пять. Лера успела сделать все уроки, помочь Софье Николаевне почистить картошку и в сотый раз пообещать Эсмеральде, что костюм будет готов непременно завтра, а оскорблённый Боров по-прежнему восседал в своём джипе и сверлил взглядом подъездную дверь.

– Это не Боров, а ишак какой-то, – сообщил Роман, в очередной раз вернувшись со двора. – Он так и всю ночь просидеть может. Оставайся, Стрепетова, ночевать, сейчас бабка твоему отцу позвонит и…

– Ещё чего! – всполошилась Лера. – А костюм Эсмин когда перешивать?! Ну уж нет, я пошла! Ничего он мне не сделает! Может, и не узнает в темноте!

– Это твой-то костёр? – хмыкнул Роман, покосившись на Лерину рыжую шевелюру.

– Может… шапку какую-нибудь дашь?

– Угу… – хмыкнул Роман. – Шляпу бабкину, с вишнями и перьями. Из Парижа. Вон, висит, примерь…

Посмотрев на этот сельскохозяйственный шедевр, свисающий с вешалки, Лера чуть не заплакала.

– Что делать-то, Лагутин?!

– Что-что… Полезем через крышу, – распорядился он. Поймав испуганный взгляд девушки, пояснил: – Сейчас ведь во всём доме ремонт, чердаки открыты. Вылезаем по лестнице на крышу, через твой чердак спускаемся к тебе в подъезд. А Боров пусть хоть до утра там пасётся… – Роман вдруг рассмеялся, блеснув зубами. – Вот придурок, даже стекло не отмыл! Весь твой кефир присох намертво!

– Ну, тогда пошли! – решилась Лера.

Лагутин не обманул: дверь на чердак действительно была открыта настежь, и на мешки с цементом падал столб голубого света. Сначала Лера решила, что это горит фонарь. Но когда она вслед за Романом начала подниматься по ржавой лесенке на крышу, то оказалось, что над домом висит здоровущая круглая луна. Чёрные, ещё голые ветви деревьев пересекали её тонкой сеткой. Это было так красиво, что Лера застыла на ступеньке.

– Стрепетова, ну что там? – Роман нетерпеливо обернулся. – Зацепилась за что-то?

– Нет… На луну гляжу.

Он, обернувшись, тоже посмотрел. Затем протянул руку Лере и, одним мощным рывком вытягивая её на крышу, вполголоса сказал:

– Красивая какая – умереть…

– Луна? Да, мне тоже нра…

– Ты.

Лера растерялась так, что не смогла даже улыбнуться в ответ. Некоторое время они стояли, не двигаясь, посреди мешков, кирпичей и мотков проволоки. Лера, чувствуя на себе внимательный взгляд парня, упорно смотрела через его плечо на луну. Молчание уже становилось натянутым, когда Роман негромко сказал: