Мое тело – Босфор - Бокова Лола - Страница 40

- Сефа. Радость и удовольствие.

- А моего Умит. Это значит надежда!

И молчит.

Я смотрю на нее во все глаза. И что дальше?

- Вышла из больницы и решила поехать к нему. Он не знал, куда я пропала, завалил почту испуганными письмами, мольбами и заверениями в том, что он без меня жить уже не может. Я сообщила название отеля, в который еду, он приехал туда на час раньше. Спустя какое-то время написал: в каком ты номере? Я ответила. Он прислал sms: мы с тобой на одном этаже, иду к тебе! В эти минуты я сидела и тряслась от страха. Он вошел в номер и присел на кровать. Мы молча смотрели друг на друга. Я увидела его добрые теплые глаза и мне сразу стало спокойно, я поняла, что ничего плохого со мной больше не случится. You have very kind eyes, сказала я, и он сразу полез в карман за англо-турецким словарем. Что ты хотела сказать? У kind несколько значений. Глаза что ли разные?

Никогда не считая доброту мужской добродетелью, он не мог поверить, что Крошка выбрала в нем именно это.

- Мы могли бы поселиться у моего брата! – Еще успеем, - отвечала Крошка, роясь в чемодане. Умит понравился. Они сели на кровати, скрестив ноги по-восточному. Умит взял ее за руки и Крошка вспомнила, что за последний год ни разу не красила ногти. Они поцеловались.

Крошка называет его Бондом. Он всегда носит с собой маузер и нож: его ювелирный магазин в Анкаре накладывает на него такую ношу. В отеле он сдает свой маузер в сейф. Бонд – бывший тренер по тайскому боксу, в важные моменты своей жизни он облачается в красный спортивный костюм, подаренный ему спортивной федерацией. На первую встречу с Крошкой он приходит в своем красном костюме – словно обернутый в турецкий флаг, Бонд - мусульманин с головы до пят.

Местные турки с уважением спрашивают: откуда вещичка? Пошито в Португалии для лучших спортсменов, - гордо отвечает он.

В текстильной стране модно носить вещи заграничного пошива.

Крошка фотографирует его в красном костюме, и он с удовольствием позирует ей на балконе. У Бонда длинные черные волосы, задумчивые глаза и правильный нос, сломанный в борьбе. Идеальную фигуру можно назвать у турков стандартной – до тридцати пяти все они загорелы, подтянуты и в меру упитаны. Ему пока двадцать восемь. Бонд носит черные очки и закидывает волосы назад. Он мужчина, который не угождает женщинам. Он умело поддерживает их любовь к себе.

Вечером Бонд вспоминает о футбольном матче. В отеле нет нужного канала, и он сажает Крошку на мотор и возит по всем кафешкам, где стоят большие телевизоры. Он спрашивает совета у местных жителей, но те пожимают плечами.

Бонд, столичная штучка, приходит в ярость.

- У этих турков в голове только женщины и деньги! Никаких интересов!

Ради его интересов Крошка готова забыть о своих.

ххх

Дальше что?

Хочу быть с ним!

А где жить?

А разве ты не хотела бы жить со своим?

Это смешно. Мы смешны там, они ужасно смотрятся здесь. Гоги в неволэ нэ размножаются.

Боже, какая чушь. Понимаю, что говорю пошлость и вовсе не то, что думаю.

И что, ты не хочешь даже помечтать?

Она права, но я не хочу себе признаваться в том, что тоже мечтаю. Это же, в конце концов, третий мир!!! Не Франция, не Англия, и даже не Америка! Да мне стыдно будет говорить, что у меня муж – турок!

Мы с тобой не одни такие! Таких баб, влюбленных в турков, в одной Москве сотни! А в России – тысячи! А туда и Германия, и Англия, и Голландия ездит! И все к себе мужиков увозят! А кто-то просто трахается в свое удовольствие! И все довольны!!! Зачем делать из этого бог знает что? Играть в вечную любовь?

Зачем???!!!

Я замолкаю, потому что слышу, что уже не разговариваю, а кричу.

Потому что я сама не знаю, что делать.

Крошка Ру уже отвернулась и украдкой изучает раскрытый на диване русско-турецкий словарь. Теперь она будет учить эти сладкие слова. Ведь ни на каком другом языке мира так чудесно не звучит «я тебя люблю». Сени севьорум.

Самым решительным образом Крошка покупает билет до Анталии: куда он меня повезет – туда и поеду, с ним хоть на край света! Если он предложит мне выйти за него замуж, я не задумаюсь ни на секунду! Уеду к нему навсегда. Жить надо там, где живет любимый человек. Крошке отпущен большой срок – целая неделя.

Крошка не хочет верить в то, что ее Бонд никогда не бросит свою жену. «Глазки-то развелся!» Только ведь у Глазок не было своего ребенка.

- I love you, - говорит Крошка Бонду.

- I know, - спокойно отвечает он.

Где-то в далеком Кызылааче она каждый день моет полы и посуду.

В перерывах между купанием, любовью и добровольными домашними обязанностями мне высылаются сочные сообщения.

«Он солнце и море это ли не рай?!!»

« Французские поцелуи надо переименовать в турецкие »

«Загар украшает тело\ волосы сами укладываются на голове»

« Крышу сносит капитально »

Ночью Бонд вентилирует воздух полотенцем, потому что вдвоем с Крошкой им становится очень жарко. Они остановились у брата. За день до ее приезда Бонд купил две подушки и алую простыню с резинкой.

Этим же полотенцем они бьют москитов – «севирснеков», всех до последнего. Стукнув по дохлому комару, раскрасневшаяся Крошка оборачивает полотенцем свое личико, выставив наружу одни серые глаза.

- Смотри, я турецкая женщина!

Бонд бледнеет.

- С чего ты это взяла?! Где ты видела у нас женщин в паранже?

- Не помню.

- Это все mass-media! Ты насмотрелась телевизора у себя дома?!! А знаешь ли ты, что наши женщины свободны и работают наравне с мужчинами?

Бонд одержим единением Турции с Европой. Крошка молчит, не желая рушить иллюзии Бонда о его демократичной родине. Она уже поняла, что перед ней фанатик.

- И знаешь, что еще. Bir sey daha. По турецкому телевидению все время говорят, что все русские девушки по имени Наташа – проститутки! Но я-то знаю, что это не так! Или раз ты Наташа, я должен считать тебя проституткой?

Крошка понимает, что ей нечем крыть. Она решает по приезду домой открыть сайт «Наташа-точка-ру», чтобы собрать под одной крышей всех девушек с именем Наташа, которых может обидеть турецкое mass-media.

Поутру, завтракая вместе с Бондом в одном из уличных кафе, Крошка замечает женщину, закрытую одеждой с головы до пят. Из-под платка видны красивые глаза, судя по всему, эта девушка – предел мечтаний многих турецких мужчин. Но они на нее даже не смотрят.

- Гляди-ка вон туда, - говорит Крошка своему Бонду.

Он поджимает губы.

- Во всех правилах бывают исключения.

«Я попала на большой религиозный праздник»

«Мой говорит что мне нужно принять мусульманство»

«Приеду в платочке и с мыслями под ним сама знаешь о чем ))»

« Бонд говорит что только мусульмане попадают в рай»

«Говорит что это надо сделать немедленно»

Получив в середине ночи последнее sms, я начинаю бегать по кухне. Бог ее знает, в каком она сейчас состоянии. Крошка легко поддается мужскому гипнозу. Только не делай этого, Крошка Ру, он все равно не разведется!

«Мы разругались стал раздражаться на пустом месте \ причины раздражения неясны»

« С казал что все делает а я неблагодарная и не доверяю Хотел научить плавать а я жутко боюсь ЖИТЬ НАДО ИСКЛ-НО ЗА СВОЙ СЧЕТ!!!»

«Постоянно звонит жене»

«Едем в аэропорт настроение испорчено \ любовь окончена Еще говорит, чтоб не забывала его»

«Даже не сказал заветное seni seviyorum »

Крошка возвращается красивая и просветленная.

- Представляешь, после того как мы поругались, он ушел с братом на дискотеку, но оставил мне нож!

Я не могу ничего понять и представляю себе огромный кухонный нож ростом с Крошку Ру. Он оставил нож, чтобы Ру зарезала себя в муках совести или чтобы этот нож преграждал ей вход и выход?