Теодосия и жезл Осириса - Лафевер Робин - Страница 51

– Надеюсь, Скорпионы выполняли все ваши пожелания и поручения? – спросил Троули, не обращая внимания на мой угрюмый вид и тон.

– Да, если не считать того, что для этого им каждый раз требовалось получить ваше разрешение, а закончилось все тем, что меня вынудили приехать сюда.

Троули раздраженно прищурился.

– В таком случае не станем понапрасну тратить ваше драгоценное время и приступим к делу. Сюда, прошу вас.

Он посторонился и жестом пригласил меня пройти к установленному в зале жертвеннику. Я была так занята разглядыванием жертвенника (и лихорадочными размышлениями о том, что задумал Троули), что задела ногой стоявший прямо на полу бронзовый сосуд. Он громко зазвенел и покачнулся, во все стороны полетели брызги воды.

– О, прошу прощения, – сказала я.

Троули прикрыл глаза, какое-то время простоял так, затем вновь открыл их и с наигранной бодростью ответил:

– Кто-нибудь дольет воды. Фелл, принесите масло. А вы, Теодосия, пожалуйста, прилягте вот сюда, – и он указал на четыре расположенные в ряд через равные интервалы кирпича. Они, как и положено кирпичам, были жесткими, твердыми, с острыми краями – да вы и сами это знаете.

– Лицом вверх или вниз? – спросила я.

– Лицом вниз, пожалуйста.

Гертон поставил перед первым кирпичом тот самый бронзовый сосуд, а Уайтинг долил в него свежей воды. Теперь я поняла, чего ждет от меня Троули. Он хочет, чтобы я стала медиумом – связником, через которого он мог бы обратиться к египетскому божеству. Какая чушь! Этот трюк появился в поздней египетской магии и делался в основном напоказ, чтобы поразить воображение зрителей. Неужели Троули не знает об этом? Судя по тому, как блестят его глаза, как он сгорает от нетерпения, очевидно, в самом деле не знает.

Ну и хорошо. Я спокойно улеглась на кирпичи и приготовилась показать небольшой и безопасный псевдо-магический фокус. Честно говоря, я подозревала, что Троули потребует от меня чего-то более сложного и опасного.

Уайтинг поднял маленький сосуд и налил на поверхность воды тонкий слой масла. Я вздохнула и слегка расслабилась, лежа на кирпичах. К счастью, они были довольно большими. Чтобы иметь возможность смотреть в сосуд с водой и маслом, я оперлась подбородком о первый кирпич, остальные кирпичи неприятно впились в мое провисшее к земле тело.

– Давайте быстрее, – сказала я, пытаясь как-то устроиться на кирпичах.

– Как пожелаете, – согласился Троули. – Зильберт, зажгите благовония! Гертон, зажгите лампаду.

Спустя несколько секунд в воздухе поплыл сильный, приторно-сладкий аромат восточных трав, от которого я едва не закашлялась. Чтобы чем-то отвлечься от впивающихся в тело кирпичей, я принялась рассматривать стоящий передо мной сосуд. В мягком желтом свете лампады хорошо были видны выгравированные на бронзовой стенке сосуда символы Анубиса.

Троули затянул нараспев:

– Анубис, мы призываем твою силу и власть. Открой свою мудрость перед очами этого дитя.

Пока Троули повторял это заклинание, я постаралась сделать свой взгляд отрешенным, направленным в пустоту и неподвижным. Египтяне были большими мастерами показывать публике эстрадные номера, но и я была не лыком шита и умела давать такие представления ничуть не хуже их. И чем быстрее закончится мой концерт, тем скорее я попаду домой, чтобы постараться разгадать, что же задумал сотворить Хаос с помощью этого чертова жезла.

В моем мозгу засели слова «семь сотен», они явно что-то значили для меня, но что именно? А еще они упомянули, что начнут с высоким приливом – скорее всего, это связано с каким-то судном и, кстати, объясняет, почему слуги Хаоса устроили свою штаб-квартиру рядом с пристанями.

На налитом поверх воды масле отражался свет лампады, плыл аромат благовоний – тяжелый, дурманящий, тошнотворно-сладкий. Я задумалась над тем, как мне достовернее убедить Троули в том, что я впала в транс. Я отрешенно уставилась на световой блик, играющий на золотистом боку сосуда. «Начинаем с приливом… Семь сотен… Начинаем с приливом… Семь сотен…» Эти слова постоянно крутились у меня в голове, наслаиваясь на заклинания Троули.

Мои глаза пересохли, и я на секунду прикрыла их, а когда открыла вновь, передо мной мелькнула картинка – стоящий у причала «Дредноут», и в тот же миг все кусочки головоломки сложились воедино.

– Разумеется! – воскликнула я.

– Она видит! – обрадовался Троули, прерывая мои размышления и заставляя вернуться в провонявший приторными благовониями зал.

Со всех сторон восторженно забормотали приглушенные голоса. Проклятье! Троули решил, что я сейчас впала в этот идиотский транс! Он опустился на колени рядом со мной и попытался рассмотреть что-нибудь внутри бронзового сосуда.

– Что вы видите? – с жадным интересом спросил он.

Что я видела? Я видела «Дредноут» и поняла, наконец, что Хаос собирается похитить жемчужину в короне военно-морского флота Его величества Эдуарда. Что ж, отличный ход, чтобы столкнуть лбами Германию и Британию.

Но Троули об этом не расскажешь, он ждет от меня совсем другого. Я уставилась в пустоту и медленно завела на одной ноте лишенным интонаций ровным голосом:

– Черное Солнце высоко взойдет на красном небе, перед тем как упасть на землю, где его поглотит огромная змея.

Искоса взглянув на Троули, я увидела, что это предсказание пришлось ему не по вкусу, и поэтому поспешила добавить:

– Затем чрево змеи лопнет, из него появится множество маленьких змеек, которые расползутся во все стороны и исчезнут под землей.

Уф! Ничего лучшего просто не пришло мне в голову, уж извините. И вообще, честно говоря, работать пророком оказалось намного труднее, чем я думала.

Я снова исподтишка посмотрела на Троули. Он нахмурился и погрузился в глубокие раздумья. Я быстро моргнула, а затем принялась слегка потягиваться и ворочаться, давая знать, что мне хотелось бы как можно скорее подняться с этих чертовски неудобных кирпичей.

Троули кивнул двоим Скорпионам, они подскочили и помогли мне подняться на ноги. Отряхивая со своего платья пыль, я гадала, что будет дальше.

А дальше Троули сообразил, наконец, что все мы стоим как дураки и ждем, когда же он перестанет глупо пялиться на стену и как-то начнет реагировать на окружающее, хотя бы приказ какой-нибудь отдаст.

– Я должен обдумать, что на самом деле означает это пророчество, – сказал Троули и махнул рукой в воздух. – Вы все свободны.

Я забралась в карету и постаралась сесть как можно дальше от Стилтона, затем сложила руки на груди и подчеркнуто уставилась в окно.

Какое-то время мы ехали в неловком молчании, потом Стилтон прокашлялся и сказал:

– Мне очень жаль, мисс Теодосия, но у меня не было выбора. Правда.

Я продолжала пялиться в окно.

– Вы не понимаете. Я не такая уж большая шишка в этой организации. Мало на что могу влиять. Но для вас я сделаю все, что в моих силах.

Я отвернулась от окна и хмуро посмотрела на Стилтона.

– Потому что это я открыл вас, понимаете ли, – продолжал он. – И ваши возможности. Это несколько подняло меня в глазах Троули и остальных, но даже несмотря на это они не слишком прислушиваются ко мне. Троули… его, по-моему, очень захватило все это.

– Я верила вам!

– Но вам же не причинили никакого вреда! Вы показали Троули свои магические способности, и теперь он счастлив и убедился в ваших силах.

– Стилтон… – покачала я головой.

– Прошу вас, не сердитесь, мисс Тео! Пожалуйста!

Странно себя чувствуешь, когда взрослый мужчина извиняется перед тобой. Мне стало как-то не по себе, и я решила, что будет правильно смягчиться. Хотя бы немного.

– Хорошо, – сказала я. – Между прочим, что вы знаете о высоком приливе? Когда он начинается, например?

Стилтон явно смутился.

– Высокий прилив? – переспросил он. – Вы рассмотрели в своем видении что-то еще? О чем не сказали Троули?

– Нет, просто поинтересовалась, вот и все.

– Ну, как правило, самыми высокими бывают весенние приливы, а в этом году их ожидают даже более сильные, чем обычно. Снега очень много выпало.