Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Владимир - Скляренко Семен Дмитриевич - Страница 83
Глубокий вздох, точно стон, вырвался из груди Владимира.
— Затем и пришел к тебе, отче! — попросту сказал князь. — Не верую… Помоги моему неверию!
— Разумно делаешь, княже Владимир… Кабы вера христианская была худой, не приняла бы ее твоя бабка Ольга и множество людей русских.
Он накинул на шею епитрахиль, взял в руки Евангелие и крест.
— Купель готова, — промолвил священник. — Раздевайся, княже, ступай в нее…
Князь Владимир оглянулся на окна, на распахнутую дверь, за которой темнела фигура Волчьего Хвоста.
— Погоди, я погашу свечи, — прошептал священник, — довольно и одной.
В палате воцарился полумрак. Князь Владимир быстро разделся и стал в купель.
— Крещается во имя Бога Отца, Сына и Святого Духа…
На рассвете князь Владимир остановился у ворот Горы, слез с коня и отдал поводья Волчьему Хвосту.
Подождав у ворот, покуда Волчий Хвост не скрылся на Горе, князь двинулся вдоль стены и остановился на краю вала, который высился над днепровскими кручами.
Высоко в небе полыхала ярким светом денница, гасли звезды, восток бледнел; на Горе, Подоле, внизу вдоль берегов, где катил свои воды Днепр, — повсюду, как это бывает перед рассветом, царила необычная тишина, ночь прощалась с землею.
Эта ночь не прошла напрасно для князя Владимира. Произошло то, к чему он неизбежно шел. Языческая, древняя Русь жила еще вокруг него; совсем близко, рядом, чернели на требище деревянные идолы, которых он собрал со всех земель и велел поставить туда, но сам он — князь Руси — был уже не язычником, а христианином.
Князь задумался над тем, хорошо ли он поступил, приняв христианство, которого еще не приняли его люди? Он стоял с непокрытой головой, с неба падала роса на платно, на корзно, делая их жесткими и тяжелыми, ноги ощущали шедший от земли холодок.
«Правильно ли я поступил? — спросил себя князь. — Что скажут люди, ныне сущи на Руси и те, что придут на эти горы после меня?»
Он не знал, что ответить на вопрос, который так мучил его все это время. Но, конечно, понимал, что все это не зависит от него самого. На свете и на Руси есть сила, которая заставила его так сделать. Если бы он не крестился сегодня, пришлось бы это сделать завтра, а не сделал бы и завтра, то уже не по собственной воле, а силой заставили бы его креститься.
Кто же этот Христос? Знает ли его князь Владимир или нет? Он поглядел вверх на звездное небо и вздрогнул — нет, он не увидел Христа. Не было Христа и здесь, на земле, — на днепровских кручах, в долине, за плесом, где все больше и больше алело небо.
Кто же он, откуда грядет, что несет? Нет, князь Владимир того еще не постигает разумом, хотя давно уже не верит деревянным богам, которые все отчетливее и отчетливее вырисовываются на требище в лучах еще одного для них рассвета, он чувствует, как отмирает с каждым днем старый мир, трухлеют и скоро рассыплются в прах старые боги, и видит, что грядет новый мир, который на своем знамени начертал лик Христа…
Гак что же, покориться, упасть на колени перед новым, что разрушает старое, отдаться на милость Византии, германского императора, римского папы?!
— Нет, — сорвалось с уст князя Владимира, — я не покорюсь Византии, не признаю главою германского императора, я проклинаю римского папу… Христос! — прохрипел он. — Вот я, князь Руси, стою над Днепром, сойди же и ты со своего небесного престола, стань тут и помоги мне!
Небо молчало. Безмолвствовала земля. Это был последний предрассветный миг — за Днепром запылал сноп буйно-золотистых лучей, в серой бездне внизу вырисовался темно-синий плес, со всех сторон — из-за Днепра, с островов, берегов, лесов — поплыл многоголосый птичий гомон.
Светало. Князь Владимир стоял на горе, смотрел вдаль и ждал восхода солнца.
Глава четвертая
1
Всю осень и зиму готовилось воинство к походу на Византию. Дружина обучалась на Подоле и над Почайной.
Наука давалась нелегко. Кто знает, какие препоны встретятся в далеком походе, с каким врагом и в каких условиях придется сражаться русским людям.
В конце Щекавицы, над обрывом, построили высокую каменную стену, соорудили несколько башен, выкопали рвы, насыпали валы с частоколом. Воины в полном вооружении, со щитами, с копьями или топорами идут на приступ стены, их отбивают, сталкивают, они падают и даже получают увечья. Всякое ученье может пригодиться в далеком походе.
На Оболони идет стрельба — там среди песков ставят огромные щиты, на них нарисованы кони и люди; с раннего утра до поздней ночи воины стреляют из луков в воображаемого врага — на тридцать, сорок, пятьдесят и сто шагов.
Всю осень, пока не сковало Днепр, воины роями и сотнями с большим грузом бросаются в ледяные волны, переплывают Днепр, греются на косах у костров и снова плывут к городу.
Над Почайной, в Вышгороде и Витичеве тем временем строят лодии, долбят из толстых стволов однодеревки, разводят их борта, устанавливают на днища упруги,[226] к бортам нашивают насады, стелют палубы. Со всех сторон к Киеву гонят табуны лошадей, тысячи волов. Гонцы едут в ближайшие земли собирать земское войско, побывали они и в Остере и в Любече.
Могила Микулы к тому времени поросла травой, которая въелась корнями в землю и так зеленела, что уже трудно было заметить небольшой бугорок, под которым вместе со своей женой спал вечным сном сын последнего старейшины любечского рода.
Не одного Микулу приняла земля — в песках за Любечем полегло немало воинов, боровшихся против Ярополка; в этом же песке, порою совсем рядом, тлели кости и тех, кто защищал Ярополка и шел против Владимира; смерть уравнивает и мирит самых лютых врагов.
Когда князь Владимир со своим воинством погнал рать Ярополка к Киеву, в Любече на какое-то время воцарилась тишина, жизнь замерла, люди присмирели, выжидая, что будет дальше.
Они надеялись, что после окончания войны князь-победитель даст им послабление и, может, вернет людям земли, которые забрал Бразд, уменьшит уроки, освободит от холопства, пришлет посадника — мужа справедливого и доброго.
Пустое! Не стало Бразда, но остались три его сына — Гордей, Самсон и Вавила, к ним по закону, установленному Ярополком и утвержденному Владимиром, перешел весь озадок[227] после отца: терем в Любече, земли над Днепром, леса, бобровые гоны — все, на чем стояли его знамена с изображением месяца под солнцем, от которого во все стороны стрелами расходились лучи.
Под этим знаменем сыновья Бразда нарисовали еще и волны: солнце — князь; месяц — покойный отец; а сыновья — волны в море, которые ширятся и ширятся без конца.
И так не только у Бразда — в руках у его брата Сварга остались леса, днепровские берега, где добывалась руда, корчийница. Любечские богачи, которым во времена Ольги, и Святослава, и Ярополка жаловали земли, леса, ухожеи,[228] так их владетелями при Владимире и остались. Князь ссорился с князем. Воеводы, бояре, волостелины, посадники служили одному князю, потом переходили и давали роту новому. Они боролись за свою честь, славу, добро и добивались их, а тяжкое бремя брани, пот, слезы, кровь ложились на людей убогих — они ничего не получали, а все больше и больше теряли.
Однажды в Любеч приехал и волостелин Кожема. Он, как было всем известно, в брани князей-братьев поддерживал Ярополка и киевское боярство, однако, лишь только воины Ярополка показали спины, велел своей дружине сложить оружие и дал роту служить Владимиру.
Так он и остался волостелином в Остре, объезжал от имени князя Владимира города и веси над Днепром и Десною, ставил на землях, в лесах, на бобровых гонах, раньше принадлежавших Ярополку, знамена князя Владимира, назначал от его имени новые уроки: само собой, князю — княжево.
Радел Кожема и о своем господаре — князе черниговском Осколе. Он тоже было примкнул к Ярополку, бился у Любеча и в Киеве, бежал в Родню, а там вместе с князьями других земель сложил оружие, дал роту верно служить и служил ныне князю Владимиру и как был, так и остался князем черниговским.
226
Упруг — ребро судна, шпангоут.
227
Озадок — наследство.
228
Ухожеи — угодие.
- Предыдущая
- 83/132
- Следующая