Камасутра от Шивы - Солнцева Наталья - Страница 62

Лавров побагровел и вернул пакет с важной уликой на подоконник.

– Серьезно?

– Когда мы гуляли, на холме появилась связь, и Шестаков дозвонился до Алины. Ты сам слышал их разговор.

– Зная тебя, можно быть уверенным, что ты на это рассчитывала. Потому и попросила меня оставить вас вдвоем.

– О чем они говорили?

– Я слышал только ее…

– Так это самое главное! Она сказала доктору какое-то ключевое слово. Вспоминай!

– Сюрприз! – вырвалось у Лаврова. – Кажется, она сказала… Тебе не любопытно, какой сюрприз я приготовила? Приготовила! – повторил он. – Выходит…

– …этот вариант они обсудили заранее. Что и требовалось доказать.

– То есть… Алина попала в твой дом не случайно?

– Конечно, нет. И едва появилась возможность, она сообщила Шестакову, где находится. Единственное, что произошло спонтанно, – это ваша встреча с Алиной в Прокудинке. Ты опередил события и слегка спутал их карты. Но Алина нашла выход из положения.

– Меня провели, как мальчишку! Я баран!

– Алине давно известно, что ты работал на Толика, а потом…

– Я достался тебе по наследству вместе с фирмой? – вспылил он.

Его бесила собственная оплошность. Он не распознал в Алине врага. Она усыпила его бдительность, оказалась хорошей актрисой и ловко шифровалась.

– Думаю, Шестаков поручил ей не только провести обряд с бутылями. Они обговаривали, как возобновить наше знакомство и втереться ко мне в доверие. Случай представился неожиданно, как часто бывает. И Алина им воспользовалась.

– Она оказалась у тебя в доме! – воскликнул сыщик. – С моей подачи! Я во всем виноват…

– Я никогда не доверяла Алине.

– Зачем же ты оставила ее у себя?

– Чтобы ускорить развязку. Я знала, как примерно это произойдет, и послала тебя в Прокудинку, следить за доктором. Кстати, почему ты задержался? Если бы не Рябов…

– Прости! Непредвиденное обстоятельство. Я ехал следом за «Шевроле» Рябова, когда на шоссе вдруг выскочила черная собака. Было темно… я резко затормозил, но все равно ударил ее. Бампер вдребезги, номера отвалились… Пришлось остановиться. Я думал, собаке кранты, а она убежала в лес! Представляешь? Я опомнился, нашел номерной знак. Он отлетел на обочину… В общем, я немного отстал.

– Это колдовство! – засмеялась Глория. – Происки богини Кали! Она хотела, чтобы ты приехал, когда все будет кончено.

– Что… кончено?

– Она зарежет Шестакова, а потом убьет меня пестом от его ступки. Вложит нож мне в руку и скроется. А если ее вдруг застукают, – что казалось ей маловероятным, – представит все как самозащиту. Мол, услышала крики, прибежала с ножом и напала на убийцу. Зарезала преступника в состоянии аффекта. Как ты думаешь, ей бы поверили?

– Учитывая предыдущий инцидент с Берестовым, вряд ли. А увидев даму, сплошь обсыпанную голубой пудрой…

– Алина смыла бы пудру. Она гораздо умнее, чем ты считаешь.

– Честно говоря, доктор получил бы то, что заслужил.

– Шестаков не очень приятный человек: он курит гашиш, меняет женщин, поклоняется Шиве, выращивает в бутылях гомункулов и мечтает создать Голема. Искусственного человека из глины, как Господь сотворил из праха Адама. Можно осуждать его за похоть, гордыню и одержимость, но…

– Ты его оправдываешь? – поразился Лавров. – После всего, что он сделал?

– Он не убийца…

– Это потому, что ты осталась жива? Но другим повезло куда меньше. Тебе их совсем не жаль? Мол, такова судьба, и нет смысла бороться с роком?

– Шестаков не убивал ни свою жену, ни Машу Рамирес, ни Эрну.

– Скажешь, что и тебя он не убил бы? Просто помахал бы над твоей головой железной палкой и не тронул?

– Меня он как раз мог убить… но не успел.

– Когда исчезла Найда? – вдруг спросил сыщик. – Перед тем, как Шестаков проник в дом?

– Гораздо раньше.

– Значит, Алина не только открыла сообщнику дверь, но и предварительно позаботилась, чтобы собака своим лаем не помешала осуществлению его плана? За Найду я сверну шею этой «богине Кали»! И вы меня не остановите! Что она сделала с собакой? Отравила?

– Санта увел Найду к соседке, у которой он берет молоко, и попросил спрятать животное на денек.

– Санта?

От изумления у Лаврова отвис подбородок. Неужели верный слуга продался сумасшедшему доктору и его чокнутой подружке?

– Я сама велела ему увести собаку, – добавила Глория. – Найда могла поднять шум и спугнуть Шестакова. Тогда все пришлось бы начинать сначала.

– Что начинать? Что?!

– Мы должны позволить делу идти своим чередом. Иначе любые мои объяснения ты сам же назовешь домыслами.

– Не понял. Ты предлагаешь позволить убийце убивать?

– Пока что никто больше не убит. Но мы представим Шестакова мертвым. Алину будет легко убедить в этом. Она уверена, что ее удар ножом достиг цели. Доктор упал, как подкошенный, пролилась кровь… До того, как Рябов напал на Алину, она успела это увидеть.

– Опять загадки! Опять какие-то выдумки! – вспылил сыщик.

Его ум увяз в переработке информации, перегрузился и завис. Глория, напротив, четко следовала своей «логике».

– Будь по-твоему, – сдался он. – Рябова я проинструктировал. Он знает, что сказать Алине, когда та окончательно придет в себя. А мне что делать?

– Ждать. Рана Шестакова зашита, его шок пройдет, и мы сможем…

Лавров вдруг сжал ее в своих объятиях. Она уперлась руками ему в грудь.

– Что с тобой?

– Тебе давно это известно…

Он целовал ее у двери в спальню, где Санта стерег убийцу. Что бы там ни говорила Глория, а доктор чуть не разбил ей голову тем же способом, коим он уже расправился с тремя женщинами. Пусть она иного мнения, но против фактов не попрешь.

– Я мог потерять тебя… Я бы никогда себе не простил…

Глория подумала, что ее оберегает незримый защитник, но говорить об этом в мгновение страсти неуместно.

– Между нами стоит третий… – прошептал Роман. – Я чувствую его присутствие… Сколько это будет продолжаться?

Она промолчала. Как ей сделать выбор? Казалось бы, призрак – не соперник живому мужчине. Урод всегда уступит красавцу. Но не в ее случае. У нее все не так, как у других. Все не так!

Должно быть, Лавров уловил ее мысли и колебания, ее внезапное охлаждение. Он тонко ощущал малейшие нюансы ее чувств.

– Прости…

Она не отстранилась, но перестала отвечать на его ласки. И он, скрывая обиду, вернулся к разговору о Шестакове.

– Если доктор не убивал, то почему в его руках оказалось орудие убийства?..

Глава 55

Алина забылась коротким сном. Тревожная дремота сменялась апатией. Спальня казалась пленнице то больничной палатой, то тюремной камерой. А незнакомый человек, который сидел возле ее кровати, – тюремщиком.

В пылу борьбы Алина не рассмотрела лица врага. И теперь не связывала Рябова с нападением на себя. «Тюремщик» – так она окрестила его в своих мыслях – был молод и пригож. Ему хотелось спать. Он пытался бодриться, изредка вставал и мерил шагами комнату.

За ширмами в углу копошился маленький уродец, наводящий ужас на Алину. Если бы она могла, то вскочила бы и кинулась прочь. Но тяжесть в затылке и во всем теле не пускала. Пленница тщетно пыталась освободить руку. Правое запястье было приковано металлическим браслетом к спинке кровати. Никакой надежды на бегство.

Алина смирилась со своей участью. Главное – ее обидчик наказан. Она вонзила в его грудь кухонный нож. Доктор поздно сообразил, что пришла его смерть. Богиня Кали еще станцует на его бездыханном теле торжествующий танец победы. Эти мысли убаюкивали пленницу, и она проваливалась в сон, где бродячие индусы распевали мандо и курили чилом…

Голубую пудру она привезла с собой из Индии в качестве сувенира. Яркая коробочка, пряный аромат порошка и слова Гора о том, что у богов – голубая кожа, решили дело. Коробочку Алина хранила на туалетном столике, а когда собиралась ехать в Прокудинку, бросила в сумку. Интуитивно. А может, намеренно. Намерения бывают запрятаны так глубоко, что перестаешь их осознавать.