Снайперы - Симонова Мария - Страница 58

Он позвал капитана — горло подобно сухой известняковой пещере издало болезненный шорох, непослушный язык, казавшийся попавшим в рот камнем, оцарапал небо, а губы, зашевелившись, сразу покрылись болезненными трещинами. Вот чего ему стоило издать единственный звук, напоминающий слово «кэп». Был ли он кем-нибудь услышан, осталось неизвестным — капитан не отзывался, остальные также безмолвствовали.

Попробовав «крикнуть» еще раз и вновь не дождавшись ответа, Ян оценил происходящее следующим образом: прокатившийся деструктивный всплеск вывел из строя людей и срубил управляющий компьютер — возможно, он и остался цел, но утратил всю информацию, вследствие чего корабль стал неуправляем и в данный момент падает на звезду.

Единственные действия, необходимые в данной ситуации, были очевидны: требовалось заново загрузить комп, и наверняка у капитана имелся резервный диск — ведь это азы безопасности, известные каждому, имеющему дело с компьютером, тем более железные, когда от нормального функционирования системы зависит твоя жизнь. А поскольку перемещение по кораблю вблизи звезды затруднено, то контрольный диск должен быть где-то у него под руками.

Хрипя, шипя и сыпя мысленно проклятиями, Ян отстегнулся от кресла и тут же воспарил — это, кстати, было доказательством правоты его умозаключений: корабль действительно падал, соответственно и все в нем находилось в состоянии свободного падения — то есть в невесомости.

Он схватился за толстый шланг, торчавший сбоку кресла, развернулся и, оттолкнувшись от спинки ногами, полетел к капитану. Достигнув кэпа, он вцепился одной рукой ему в плечо, а другой потормошил за челюсть, затем похлопал по щекам, и — о счастье! — капитан открыл глаза!

— Где запасной диск? — прохрипел Ян, обдирая горло о новорожденные звуки. Рот капитана распахнулся, и он засипел, устремив взгляд в одну точку, словно пребывал еще где-то за гранью, застряв поперек горла у смерти, и пытался оттуда выбраться. Дожидаться, пока он выкарабкается, было некогда: корабль с минуты на минуту мог погрузиться в звездную плазму.

Ян отодвинул парящую руку кэпа: вся система управления была расположена в подлокотниках, прямо у него под пальцами. Логично было предположить, что и искомый диск находится где-то тут, вероятно, в каком-то скрытом отделении.

Он прощупал подлокотники сверху, потом сбоков — ничего. Тут его осенило, что дискета, скорее всего, меняется одной из кнопок, а поскольку компьютер сейчас все равно не воспринимает команд, то ничего не будет страшного, если понажимать их все подряд в поисках нужной. Так он и сделал и — благодарение небу! — оказался прав: клавиатура была мертва, но при нажатии маленькой кнопки, притулившейся внизу справа, рядом с ней зажегся красный огонек, и из глубин подлокотника явственно донесся звук, обычно сопровождающий смену диска. Затем экраны мигнули и налились чернотой, но не мертвой, а той самой временной завесой, за которой процессор поглощает информацию, заполняя опустошенные ячейки памяти.

Главное было сделано, но Ян пока оставался возле капитана — когда операционка загрузится, она может потребовать каких-то немедленных действий, и неизвестно, будет ли кэп в состоянии их выполнить. Заодно он достал из левого подлокотника питьевую трубку — совсем забыл, что у него в кресле есть такая же — и вытянул несколько глотков теплой воды, потом сунул ее конец в рот капитану. О стерильности сейчас было заботиться недосуг, впрочем, все бактерии во рту наверняка издохли — как вредные, так и полезные.

Как бы его ни понуждала жажда деятельности предпринимать еще какие-то шаги к спасению, но, пока шла загрузка, делать все равно было нечего, и Ян вспоминал, каково было перед катастрофой их расстояние до поверхности, — кажется, сто пятьдесят тысяч километров. Но эту цифру можно считать весьма относительной, поскольку звездная плазма, насколько ему было известно, находится в газообразном состоянии. Его занимал чисто риторический вопрос, каково возле звезды ускорение свободного падения и соответственно сколько времени им осталось падать до того, как корабль окажется в плазме?.. Удара, видимо, не последует. А может, и последует — зависит от набранной к тому моменту скорости. Только им, очевидно, это будет уже без разницы. Или при ударе умирать все-таки легче?

Тут в динамиках компа пискнуло, после чего зажегся нормальный свет, и голос компьютера произнес:

— Загрузка завершена. Начинаю проверку всех систем.

— …Твою мать! — чуть не заорал Ян. — Какая тут, к дьяволу, проверка?

— Даю ответ: в соответствии с заложенной инструкцией начинаю проверку систем корабля по тестовым программам, — неожиданно отозвался комп. Ян и не предполагал, что он ему ответит, считая, что система запрограммирована на голос капитана. Но либо она программировалась после новой загрузки на первый услышанный голос, либо все зависело от местоположения говорящего — это сейчас было не суть важно.

— Отложить проверку! — распорядился Ян. — На корабле аварийная ситуация! Мы падаем на звезду! Приказываю системе взять управление!

— Основания для отмены проверки считаю достаточными. Приказ принят, — бесстрастно отозвался комп, и Ян вздохнул с облегчением, заметив, кстати, что капитан уже шевелится и, кажется, пытается издавать первые членораздельные звуки. Остальные двое тоже вроде бы начали подавать признаки жизни. Но в следующий момент ему стало не до горемычных попутчиков: двигатели корабля включились — послышался гул, одновременно Ян рухнул на пол рядом с капитанским креслом и почувствовал, как стремительно наливается тяжестью невесомое только что тело.

Тут он решил, что миссию по спасению он выполнил, и теперь, пока его окончательно не впрессовало в пол, ему пора двигаться в направлении своего кресла. Это оказалось нелегко: подняться на ноги при таком ускорении нечего было и мечтать, даже на карачки вставать не стоило, так что он пополз по-пластунски, отталкиваясь тяжелыми и непослушными, словно бревна, конечностями. Ощущал он себя примерно как червяк, придавленный кирпичом и пытающийся ползти, двигая заодно вместе с собой кирпич.

Худо-бедно, но минут через пять, выбившись из сил, он добрался до кресла, где его ждало новое испытание — взбирание на него. Прежде чем начать «восхождение», следовало передохнуть: Ян улегся щекой на теплый пол у основания синтетической «горы», на которую ему предстояло залезть, и тут почувствовал, что «отплывает».

— …Хорошо, что у нас вся электроника на фезолине — все же учитывалось целевое назначение корабля. Любая другая изоляция при таком температурном скачке поплыла бы. Тут бы нам и конец. — Слова, произносимые голосом капитана, проклевывались сквозь небытие и, как на буксире, вытягивали Яна из тьмы беспамятства в реальный мир. Судя по первым ощущениям, он мог находиться где угодно, но не на полу — кажется, он лежал в кресле. Температура и сила тяжести были, похоже, в пределах нормы.

Ян открыл глаза, ощутив при этом режущую боль в веках. «Черт, ресницы, наверное, спалило. И брови. А может, и волосы…» — Не успел он об Этом подумать, как увидел собственную темную прядь, свисавшую на лоб. Проверять на ощупь, насколько она осталась крепка, он не стал — это еще успеется. Для начала спросил:

— Где мы сейчас? — Иллюминаторов, как уже было отмечено, в кабине не имелось, а на экране в данный момент пестрели ряды цифр, ни о чем Яну не говорившие.

Капитан Тропилин, его помощник Юрий и Валентин, сидевшие как ни в чем не бывало на своих местах, все разом поглядели на очнувшегося Яна. В последний раз он наблюдал их в довольно плачевном состоянии, теперь же они выглядели не в пример бодрее и казались полностью оклемавшимися, если не считать наличествующего у всех троих красноватого оттенка кожи.

— Ну наконец-то очнулся! — сказал капитан, просветлев краснокожим лицом. — Мы в данный момент уже в гиперпространстве, направляемся на Хасс. До выхода осталось всего полчаса, а вы все спите. Мы уж тут не на шутку встревожились. Ну как вы, в смысле самочувствия?