Как Петюня за счастьем сходил (СИ) - "Marbius" - Страница 7

– А на улице сейчас бабье ле-ето, – протянул он. – А я боле-ею.

Панкратов посмотрел на него, недовольный, что его оторвали от наслаждения ароматом кофе, и хмыкнул.

– А почему киви?

Вопрос застал Панкратова врасплох. Он пожал плечами и, подумав, сказал:

– Они единственные в отделе фруктов относительно свежими и съедобными смотрелись.

Петюня с благоговением посмотрел на него.

– Я буду лечиться относительно свежими и даже съедобными киви с… А мед откуда?

– От очень хорошо знакомого пасечника, – усмехнулся Панкратов.

– С аутентичным медом от самых что ни на есть породистых пчел. Посмотрим-посмотрим, насколько сие эффективно.

Панкратов в ответ лишь пожал плечами.

– А как вы узнали, где я живу?

– Разведывательные мероприятия. – загадочно улыбнулся Панкратов, а на недоуменный Петюнин взгляд пояснил. – Анжелика Ивановна дала, с пожеланиями скорейшего выздоровления.

– О да, – криво усмехнулся Петюня. – Как она там, бедная справляется-то?

– Она – справляется. Но сисадмины регулярно требуют обрез или на худой конец ледоруб.

– Не проймет. – тут же отозвался Петюня. –Анжелика Ивановна налоговые в черном теле держит, а сисадминов и подавно в бараний рог скрутит, ледоруб или нет.

И Петюня, торжествующе сделав глоток, замолк, нахохлившись, и с трудом сдержал зевок. Панкратов неспешно допил кофе и встал.

– Ладно, не буду отвлекать от размножающихся вирусов, – сказал он. – Выздоравливай. И если что – звони.

Петюня посмотрел на него взглядом бедной Лизы, способным растрогать даже Синюю Бороду.

– Вы сами дверь захлопнете?

Панкратов согласно кивнул головой, наблюдая, как Петюня закутывается в плед и укладывается на диван, оставил на подносе свою визитную карточку и подался на выход. Петюня послушал, как Панкратов уходит и тихо закрывает за собой дверь, и ликующе улыбнулся.

Утром солнечной субботы Петюня почувствовал себя совершенно здоровым, но очень слабым. Да и пожевать нужно было чего-нибудь купить. Поэтому, почистив пёрышки и убравшись в берлоге (вот такой я медвептиц! Или пернатый медведь?) Петюня бодро направился на рынок. Деньги были, особенно с учетом близости зарплаты и благополучного пребывания нерастраченными в связи с тотальным пребыванием дома, и поэтому можно было позволить себе многое. И нужно было обдумать следующий шаг кампании под названием «Даешь Панкратову Петюню, а Петюне Панкратова!».

С этими радостными мыслями Петюня вышагивал между рядами рынка, где активно торговался, где пускал в ход все свое обаяние, а где и усердно ругался. В результате он стал счастливым обладателем небольшого такого стратегического запаса мяса, рыбы, овощей и ливера. По-быстрому состряпав себе макароны по-флотски, Петюня сначала разобрался с почтой, позвонил по паре телефонов и обеспечил себе занятие на остаток субботы и первую половину воскресенья. Это для того, чтобы заняться чем-то полезным и для ума, и для кошелька, а не бродить из угла в угол и ждать утра понедельника. А вот вечер воскресенья Петюня посвятил подготовке к очередной вылазке в стан врага.

Блинчики удались на славу, начинка – пальчики оближешь. Петюня с особым удовольствием вымешивал тесто, а затем выпекал блинчики, радостно мурлыкая все, что приходило на ум. Он вспомнил и Радецкий марш, и песенку Бони и Стасси из «Сильвы», зачем-то вспомнил каватину Розины, чуть ли не в голос затянув: «Но обижать себя я не позволю..», спохватился, хихикнул и снова вернулся к «Летучей мыши». Затем Петюня опять метался в сомнениях между ванной и гардеробом, не в силах определиться с выбором. Наконец, сложив все, что положено, куда положено, и подготовив амуницию, он с чистой совестью отправился спать. Сон пришел не сразу. Петюне пришлось долго ворочаться, прежде чем наконец он заснул.

Утром Петюня проснулся задолго до будильника. Сначала повалявшись с идиотско-счастливой улыбкой, затем лениво поднявшись, отключив будильник, он потопал на кухню, заглянул в тару с биологическим оружием, втянул аромат, в наслаждении прикрыл глаза и отправился собираться.

Вахтер дядя Миша сидел на своем посту и с азартом охотничьей собаки наблюдал за руганью электриков и бухгалтерш с пятого этажа. Под шумок Петюня просочился в знакомый коридор, оглянулся, потоптался, набираясь смелости, и полетел к знакомой двери. Панкратов был на месте: Петюня отчетливо слышал, как он отчитывал кого-то, пребывая в не самом благостном расположении духа. Петюня постучал и просунул нос в кабинет.

– Сергей Львович? Доброе утро!

– Да неужели? – положив трубку, хмуро взглянул на него Панкратов. – Что тебе?

Петюня захлопал ресницами, явно растерявшись, затем печатным шагом подошел ко столу и остановился перед Панкратовым, держа практически перед его носом контейнер с подкупом.

– Блинчики. С ливером. – величественно сказал он. – Я вас, конечно, не ронял, но повод, как мне показалось, достаточный. Это вместо вербальных благодарностей за оказанный мне знак внимания.

Панкратов откинулся в кресле, с интересом внимая. Петюня кокетливо склонил голову набок и добавил:

– Искренне надеюсь, что они поспособствуют выработке эндорфинов в вашем организме в течение всего дня.

Панкратов не выдержал и улыбнулся.

–Петр Викентьевич, вам когда-нибудь говорили, что вы наглый, невыносимый, вездесущий тип?

Петюня смущенно улыбнулся.

– Вообще? Или сегодня?

Панкратов издал смешок и потянулся к контейнеру. Взяв его в руки, он мимоходом коснулся Петюниных пальцев похожим на ласку жестом. Петюня не пошевелился убрать руки, как зачарованный, глядя на Панкратова. Тот потянул контейнер из Петюниных рук и сказал:

– Спасибо и тебе.

Петюня мило порозовел, поулыбался, снова похлопал ресницами, выдавил невнятное: «Пожалуйста…» и задал стрекача.

Панкратов проследил за ним взглядом, задержал его на двери, так и не позволив улыбке убраться с лица и продолжая держать контейнер в руках, затем поставил его на стол, пошел к двери, запер ее и позволил себе насладиться выражением Петюниной благодарности.

Ночью, уже лежа в постели и готовясь выключить свет, Панкратов подумал, что блинчики с ливером поддерживают высокий уровень эндорфинов в организме куда лучше всяких там шоколадов, улыбнулся и с этими благодушными мыслями щелкнул выключателем и закрыл глаза.

========== Часть 4 ==========

Петюня гордился собой. Все-таки он молодец, исключительно целеустремленный молодец, особенно когда у него есть достойная цель. А достойная цель нарисовалась на горизонте, когда он понял, что квартирка нуждается в ремонте, к сожалению, очень сильно капитальном. И что характерно: если есть цель, появляются и возможности. Поэтому объем подработок в виде различных переводов, копирайтинга, репетиторства и прочей отнимающей у личной жизни время, зато приносящей деньги ерунды увеличился чуть ли не вдвое. Денежку за это Петюня как благоразумный молодой человек хранил в банке. Жестяной, с немецкими надписями, найденной все так же на антресолях, вероятно сохранившейся со времен Мировой войны, а уж второй или первой – бабушка уже не признается. Так что деньги не то, чтобы водились, но заводились. Например, в санузле ремонт был сделан за каких-то полгода. Потом у Петюни случился роман со студентом (Петюня, честно говоря, вздохнул с облегчением: тот был безденежный, вечно голодный и капризный. Но какие у него были волшебные губы!), и было не до обустройства быта ни хронологически, ни финансово. Затем относительно быстро была отремонтирована кухня. Тут Петюня не особо заморачивался. Учитывая его холостяцкое житье-бытье, ни холодильник огромный, ни фуева туча модной, но быстро утрачивающей свою актуальность чудо-техники, которая красиво стоит, но подчас не ахти оправдывает свое присутствие на кухне, ему нужны не были. Но зато у него была отличная плита, отличная посуда и отличные ножи. И самое главное – Петюнин взгляд при этом заволокла дымка мечтаний о чьей-то весьма рельефной и очень желанной груди, сильных руках и … но потом, все потом, когда придет пора наслаждаться всем этим в комплекте – этих трех компонентов и книги Молоховец было более чем достаточно, чтобы бравый начбез лично подходил, благодарил и со стоическим мужеством выдерживал разговор ни о чем в течение целых трех, затем пяти, а затем и одиннадцати минут (Петюня не засекал, нет-нет! Он не такой, просто часы в холле офисного здания висели очень удачно). И вот теперь пришла очередь комнаты, комбинирующей в себе все остальные функции.