Мегрэ и сумасшедшая - Сименон Жорж - Страница 16

Над входом в маленький отель висела мраморная табличка: «Меблированные комнаты. Сдаются на дни, недели, месяцы. Все удобства».

Большинство жильцов снимали комнаты на длительный срок, внося плату ежемесячно, удобства же заключались в том, что в каждой комнате был умывальник и одна ванная приходилась на два этажа.

— Длинный Марсель у себя?

— Господин Марсель? Только что пришел. Его машина стоит перед домом.

Это был спортивный автомобиль ярко-красного цвета, довольно старая модель. Двое мальчишек рассматривали его с завистью, споря о скорости, которую он может развить.

— Он давно тут живет?

— Больше года. Это спокойный жилец.

— Он редко спит у себя, если не ошибаюсь.

— Возвращается большей частью под утро, так как работает ночью. Он бармен в кабаре.

— Приводит девушек?

— Редко. Меня это не касается.

Хозяин был толстый, с тремя небритыми подбородками, на ногах — старые стоптанные шлепанцы.

— Какой этаж?

— Третий, комната двадцать три. Надеюсь, вы не доставите нам хлопот. Я не люблю, когда полиция приходит в дом.

— У вас, вероятно, все в порядке?

— Имея с вами дело, этого никогда не знаешь.

Мегрэ поднялся наверх, за ним — Лапуэнт. Возле лестницы была надпись: «Просьба вытирать обувь». И дописано от руки: «готовить в комнатах запрещается».

Мегрэ это было знакомо. Запрещение не мешало жильцам держать у себя спиртовые горелки, на которых они подогревали готовые блюда, купленные в ближайшем гастрономе.

Мегрэ постучал в комнату 23, услышал шаги, и дверь резко отворилась.

— Ну, пожалуйста! — изумился Марсель. — Вы уже здесь?

— Вы ожидали нашего прихода?

— Когда полиция сунет куда-то свой нос, можно быть совершенно уверенным, что ее еще увидишь.

— Готовитесь к переезду?

Один чемодан лежал на постели, второй — на полу. Экс-бармен бросал в них одежду и белье.

— Да. Собираю манатки. С меня достаточно.

— Чего?

— Этой бабы, которая должна быть жандармом.

— Вы поссорились?

— Немного. Она обругала меня за то, что я был в постели, когда вы пришли. Я не массажист и не должен ходить по домам и щупать людей.

— Это не объясняет, почему вы меняете отель.

— Я не меняю отель. Собираю манатки и еду в Тулон. Там у меня настоящие друзья, которые быстро найдут мне работу.

В одном чемодане Мегрэ заметил костюм, который он до этого видел в шкафу на улице Сент-Андре-дез-Арт. Второй костюм был на Марселе. Его фамилия была Монтрон, но его никто так не называл, для консьержек он тоже был мосье Марсель.

— Этот красный автомобиль перед входом принадлежит вам?

— Он недорого стоит. Ему почти десять лет, но он еще неплохо тянет.

— Вы, конечно, поедете на машине?

— Да. Если вы мне не помешаете.

— Зачем мне вам мешать?

— Кто вас знает, зачем.

— Один вопрос: вы были когда-нибудь в квартире на набережной Межесери?

— А зачем мне туда ходить? Выразить старушке свое почтение? «Добрый день, уважаемая госпожа. Я любовник вашей племянницы. Поскольку я оказался в трудном положении, она меня содержит, так как не может обойтись без мужчины. Она странная девка, и не следует „ей ничего обещать“.

Он продолжал собирать свои вещи, проверяя, не осталось ли чего в шкафу. С одной из полок достал фотоаппарат. У него был также проигрыватель.

— Готово. Теперь я подожду, когда вы уйдете, и уезжаю.

— Где вас можно найти в Тулоне?

— Достаточно написать мне на адрес бара «Адмирал», набережная Сталинграда. На имя Боба, бармена, это мой старый приятель. Вы думаете, что я буду еще нужен вам?

— Никогда наперед не знаешь.

Прежде чем Марсель запер чемоданы, Мегрэ заглянул в них, но не нашел ничего компрометирующего.

— Сколько вы из нее вытянули?

— Из жандарма? Пятьсот франков. И то в обмен на обещание, что скоро вернусь. Никогда не знаешь, чего она хочет. Иногда выгоняет за дверь, а через две минуты начинает ласкаться и говорить, что жить без меня не может.

— Желаю доброго пути, — вздохнул Мегрэ, направляясь к двери.

Проходя мимо конторки, он сказал хозяину:

— Мне кажется, вы теряете жильца.

— Он предупредил меня. Едет на юг на две недели.

— Комната остается за ним?

— Нет, но мы найдем ему другую.

Мегрэ и Лапуэнт вернулись к себе. Комиссар позвонил в Тулон.

— Мне нужен комиссар Марелла. Это Мегрэ из уголовной полиции.

Он сразу узнал голос приятеля. Они начинали службу почти одновременно, и сейчас Марелла руководил уголовной полицией в Тулоне.

— Как дела?

— Не жалуюсь.

— Знаешь бар «Адмирал»?

— Еще бы! Там все жулье собирается.

— А некоего Боба!

— Это бармен. Он у них почтовый ящик.

— Сегодня вечером или завтра там появится некий Марсель Монтрон. Скорее всего, пойдет прямо в «Адмирал». Мне бы хотелось, чтобы ты присмотрел за ним.

— В чем ты его подозреваешь?

— Во всем и ни в чем. Он более или менее замешан в деле, которое меня мучает.

— Старушка с набережной Межесери?

— Да.

— Странное дело, не так ли? Я знаю только то, что сообщили газеты и радио, но для меня это выглядит довольно таинственно. Ты нашел парня с гитарой?

— Да. Но похоже, что он не замешан в этом деле. И нет никаких видимых причин, по которым ему надо было убрать старую даму…

— Буду держать с тобой связь. Этот Марсель, о котором ты говоришь, не тот ли Длинный Марсель?

— Да.

— Он подрабатывает немного, надувая баб, нет? Он часто приезжал на побережье и каждый раз находил себе какую-нибудь дамочку.

— Спасибо тебе. До скорого. Почти тут же зазвонил телефон.

— Комиссар Мегрэ?

— Да.

— Это Анжела Луте. Прежде всего хочу вам сказать, что вышвырнула этого бродягу за дверь.

— Я знаю.

— Поверьте, это не в моих правилах, и я больше не дам себя обмануть.

— В чем он провинился?

— В том, что живет за счет женщин и что полдня лежит в постели, которая ему даже не принадлежит. Он не хотел уходить. Пришлось дать ему денег, чтобы ушел.

— Знаю.

— Он этим хвастался?

— Конечно. Он, кстати, называл вас жандармом.

— Я также хотела вам сообщить, что похороны состоятся завтра в десять утра. Тело привезут сегодня на набережную Межесери.