Под лежачий камень… или Новогодняя сказка для взрослых (СИ) - Круглова Полина - Страница 25

— Да! Да, представь себе! Носила бы передачки!

Вся боль, так и не выплеснутая за месяцы одиночества, а усиленно затолканная глубоко внутрь, теперь вырвалась наружу:

— Да, и сидела бы возле постели если надо! И судно бы выносила! — голос срывался на крик.

Между ними повисла тишина.

И вдруг совсем не осталось сил бороться и защищать себя. Как будто выпустили весь воздух. Она обмякла и только и смогла произнести тихим почти безразличным тоном:

— Какого же ты мнения обо мне должен быть…

— Я — о тебе? Я??? — его глаза метали громы и молнии. — Я? А ты? Ты! Какого ты обо мне мнения, если не хотела, чтобы я был отцом твоего ребенка?

— О чем? — она непонимающе уставилась на него. — О чем ты говоришь?

— Когда ты думала, что у тебя задержка, что ты мне сказала?! Что ты не хочешь, чтобы я был его отцом! — зло прошипел он. Она все-таки вывернула его на изнанку!

— Что?!!!

И только теперь Даша вспомнила тот вечер.

Они тогда долго бродили по супермаркету, заехали туда специально поздно, чтобы было поменьше народу. Ей нравилось скрываться от него в разных рядах и чувствовать ощущения невыразимого счастья, когда он неизменно находил ее. В очередной раз он появился с бутылкой шампанского.

— Ого! Это в честь чего? — улыбнулась она.

— Это очень хорошее шампанское, — он посмотрел на бутылку. — Хочу, чтобы ты попробовала.

И она попробовала. Она даже не ожидала, что так надерется от бутылки шампанского! Но окосела она с первого же бокала. Ему нравилось, когда она была навеселе. Он говорил, что она смешная и игривая, и он не может устоять перед ней в таком состоянии.

А потом они лежали в постели, восстанавливая дыхание после бурного секса. И она вдруг подумала, что они не предохраняются, а таблетки она начала принимать с небольшим опозданием. И вообще у нее задержка. Поэтому она и начала этот разговор на пьяную голову:

— Слушай, ты знаешь, у меня задержка. В принципе ничего быть не может, потому что я пью противозачаточные, но все может быть…

Она не заметила вспыхнувшую на его лице надежду.

— Нет, конечно, ничего нет, но все-таки…

Он улыбнулся:

— Мне нравится, как ты формулируешь мысли, когда пьяненькая.

— Я не пьяная! — возмутилась Дашка. — И вообще!

— Безусловно, — подтвердил он, с улыбкой глядя на нее.

— Я… — она вздохнула и резко села, подтянув одеяло к груди и надув губки. Снова выдох. — Слушай, если вдруг все-таки да, я хочу, чтобы ты знал заранее.

— Ага, — он нежно гладил ее плечо.

— Погоди, — он отвела его руку. — Ик… ты меня отвлек. ик…аешь!

— Ооо! Дашка, давай попьем водички!

Принеся ей воды и удостоверившись, что икота прошла, он переспросил:

— Ты хотела сказать, что если да?

— Да! Ты… Ну, мне не восемнадцать лет. И… в общем, аборт я делать не буду, независимо от твоего решения. Но мне от тебя ничего не нужно, я справлюсь сама.

— Ты все всегда делаешь сама, это я уже понял, — прошептал он. — Давай спать, — хмуро сказал он.

Она тогда не заметила его почерневших как штормовое море глаз.

— Я… я хотела тебя освободить… — прошептала она, перебирая пальцами швы на покрывале кровати. Она сама не заметила, как оказалась сидящей на уголке кровати.

— От чего? От себя?

— Всегда не понимала, когда привязывают мужчину ребенком, — буркнула она.

— Мужчина не коза, зачем его привязывать, он сам привяжется так, что потом не отвяжешь!

— Я не хотела, чтобы ты подумал, что я тебя ограничиваю своей беременностью или давлю на тебя.

— А я тогда размечтался о девочке с твоими глазами… Почему? Почему ты не ведешь себя как нормальная женщина?

— Может потому что я не нормальная! — выкрикнула она с обидой. — А ты? Ты тоже хорош? Почему не рассказал все как было?

Мозаика постепенно складывалась у них в головах.

— А как я мог поверить, что наконец-то нашел тебя? Такую, какую искал! — пробормотал он себе под нос. — А потом… потом у меня создалось впечатление, что я тебе нужен только для секса.

— А что в этом плохого? По-моему, это предел мечтаний любого мужчины! — сарказм все-таки пробился наружу.

— У тебя превратное представление о мужчинах. — после вздоха снова распалился: — Слушай, мужчины, конечно, все скоты, но все же даже такому животному иногда не нравится, что нужен не он, а исключительно его член!

— Я просто испугалась, — прошептала она, отведя глаза в сторону.

— Чего???

— Что действительно могу в тебя влюбиться…

— А что в этом плохого? — повторил он ее вопрос тем же тоном.

— Страшно стало, что все может рухнуть.

— Безопаснее разрушить это до того, как партнер успеет сделать тебе больно, — кивнул он с пониманием. Ведь он сделал то же самое!

Тишина здесь в комнате была еще более заметнее от того, что где-то внизу в другом измерении звучала музыка, слышались взрывы хохота. Все это было не пять минут назад — все это было в другой жизни.

Сколько прошло времени? Минута? Две? Пять?

Они сидели на одной кровати с разных сторон, бессильно опустив руки, мужчина и женщина, пытаясь найти путь друг другу в вековом непонимании двух таких разных половинок одного целого.

— И как? Получилось? — спросил он хрипло от долгого молчания.

— Что?

— Влюбиться.

— Да.

Он вздохнул.

— Значит, подведем итог: ты меня любила, я тебя любил, но оба испугались этого и решили лучше не быть вместе, чем испытать боль.

— Ну как-то так, — подтвердила Даша.

— Хороши! — с сарказмом сказал Саша.

— Красавцы! — кивнула она.

Снова тишина.

— Прошло? — и она точно знала, о чем он спрашивал. Прошло ли ее чувство к нему. А разве такое возможно за два месяца?!

— Нет. Не получилось, — грустно ответила она.

— Вот и у меня не получилось, — так же грустно кивнул он.

И опять тишина.

— Я считаю, у нас есть только один выход из создавшегося положения, — все тем же тоном сказал он.

— Да?

— Да.

— Какой?

— Пожениться, — пожал он плечами, как будто это было само собой разумеющимся.

— Что? — Дашкины глаза округлились.

— А у тебя есть альтернатива?

— Э… нет, — мотнула она головой.

— Ну как-то так! — утвердительно кивнул он, накрывая ее руку на покрывале своей. — И не надейся до десятого числа выйти из этого дома! Не выпущу!

Она с ужасом посмотрела на него.

— Ннно… Я не могу… у меня самолет четвертого…

Перед ее глазами промелькнул аэропорт, пустой экран сотового, от которого она не могла отвести взгляд в прошлый раз и такси, в котором она одиноко куталась в шарф, сдерживая слезы обиды. Второй раз она такого не переживет…

— Четвертого? — переспросил он. — А куда летим? — как бы между прочим.

— К родителям на рождество.

— Вот и отлично! Заодно и познакомимся!

Она удивленно смотрела на него во все глаза.

— Я надеюсь, ты не против, чтобы я составил тебе компанию. Тем более мне нужно попросить твоей руки.

Глаза ее забегали по комнате. При упоминании о родителях все из сна-сказки превратилось в реальность. А она пугала!

— Саш, а… слушай, а вдруг я не понравлюсь твоей маме и… сыну…

— Даш, — вздохнул он. — Давай определяться: я тебе нужен? Вот такой, какой я есть: со шрамом через всю грудь, с сыном-подростком, который может послать и матом, с бурным прошлым, которое до сих пор выгребаю. Ты просто реши для себя: да или нет? А остальное решится само собой.

Эпилог

— Глеб, маленький засранец! — крикнула Дашка что есть мочи.

Рянка испугано подняла на нее глаза. Они приехали к Дашке в гости поболтать. Тем более Рянка еще у Дашки ни разу не была. И только они зашли на кухню, и Дашка заглянула в холодильник, выкладывая туда продукты, которые захватила по дороге, как разразилась этим криком.

— Глеб! — заверещала она. — Иди сюда!