Французские лирики XIX и XX веков - Аполлинер Гийом - Страница 20

Как Христофор Колумб пред новою судьбой?

Ни слова более. Начнем богослуженье

Ночей, настоенных на лунном излученьи.

Вращайся медленней, лишенный всех услад,

О фиброинный диск, о трижды скорбный град!

Кентавров вспомяни, Пальмиру дней счастливых,

Курносых сфинксов спесь, что спят в стовратных Фивах,

И из-под озера Летейского ответь,

Какой Гоморрою тебе дано дотлеть?

Как относительны пристрастья человека,

Его «люблю тебя»! Какая подоплека

У «добрых вечеров» его и «добрых утр»!

Кружить вокруг любви, боясь проникнуть внутрь…

— Ах, сколько раз долбить я должен в лоб чугунный;

Я болен сердцем, я на лад настроен лунный.

ИЗ «ИЗРЕЧЕНИЙ ПЬЕРРО»

Ах, что за ночи без луны!

Какие дивные кошмары!

Иль въяве лебедей полны

Там, за порогом, дортуары?

С тобой я здесь, с тобой везде.

Ты сердцу дашь двойную силу,

Чтоб в мутной выудить воде

Джоконду, Еву и Далилу.

Ах, разреши предсмертный бред

И, распятому богомолу,

Продай мне, наконец, секрет

Причастности к другому полу!

МОРИС РОЛЛИНА

МАГАЗИН САМОУБИЙСТВА

«Вот — верный пистолет… отточенные бритвы…

«Веревка… хлороформ… Надежней не найти!

«Попробуйте, клянусь: ни папские молитвы,

«Ни лучшие врачи не смогут вас спасти!

«Вот — яды разных змей… Растительные… Я бы

«Советовал вам взять кураре… Иль вот тут —

«Напиток, сваренный из сока кучелябы:

«В одно мгновение он скрутит вас, как жгут.

«За каждый проданный снаряд самоубийства

«Даем ручательство, и это не витийство,

«Но лучшее из средств покинуть дольний мир», —

Он указал на дверь, заделанную в стену, —

«Ему научат вас за небольшую цену

«Девица Осьминог и госпожа Вампир».

ТРИСТАН КОРБЬЕР

СКВЕРНЫЙ ПЕЙЗАЖ

Песок и прах. Волна хрипит и тает,

Как дальний звон. Волна. Еще волна,

— Зловонное болото, где глотает

Больших червей голодная луна.

Здесь медленно варится лихорадка,

Изнемогает бледный огонек,

Колдует заяц и трепещет сладко

В гнилой траве, готовый наутек,

На волчьем солнце расстилает прачка

Белье умерших — грязное тряпье,

И, все грибы за вечер перепачкав

Холодной слизью, вечное свое

Несчастие оплакивают жабы

Размеренно-лирическим «когда бы».

ИДАЛЬГО

О, все они горды!.. как на коросте вши!

Они ограбят вас, но так, что вы — растаяв

От восхищения — на самом дне души

Почти полюбите отважных негодяев.

Их запах не совсем хорош. Зато их вид

Очарователен — в них чувствуется раса.

Вот — не угодно ли? — набросок: нищий Сид…

Великолепный Сид бездельников Козаса…

Я брел с подругою. Дорога — вся в огне —

Казалось, напрокат взята из преисподней,

Вдруг — Сид — во весь опор… и я прижат к стене

Загривком лошади. — Ах, милостью господней

Я заклинаю вас; головку лука… су…

Я большего просить не смею у сеньора…

(А лошадь у меня почти что на носу),

Она уж любит вас, бедняга! — Слишком скоро!

Дорогу! — О, хотя б окурок!.. помоги

Сам Дева за добро. — Отстань, ты тратишь время

Напрасно! Пропусти!.. (Он пальцами ноги

Тихонько мой карман затягивает в стремя.)

— Молю о жалости! — и получивши су: —

Благодарю, сеньор, за ангельское дело…

Сеньора! Дивная! Спасибо за красу,

А также и за то, что на, меня глядела!..

ЛОРАН ТАЙАД

БАРКАРОЛЛА

На катере и гам и вопли,

Полно разряженных мещан.

Их детям утирают сопли,

Но это — зрительный обман.

Пускай вокруг колышет Сена

Собачьи трупы, дохлых кур,

Им в свежем ветре запах сена

Шлет вожделенный Бильянкур.

А их ужасные подруги,

Под блузкой распустив подпруги,

Потеют — им нехорошо! —

И жмутся с негою во взорах

К японцам сумрачным, которых

Одел с иголочки Годшо.

ПЛОЩАДЬ ПОБЕД