Дом судьи - Сименон Жорж - Страница 26

— Осторожно! Тут проволока.

Днем это место показалось бы самым обычным. В темноте, ведомый странной маленькой ведьмой с мешком и серпом, Мегрэ несколько потерял ориентацию. Он наступил на устричные раковины, в нос ему ударил острый запах отбросов.

— Перешагните, здесь решетка.

Мерзлая капуста. Он находился на огороде, позади дома. Рядом, за ветхими заборами, были такие же огороды. Поблизости зашевелилось что-то живое: кролики в крольчатнике.

— Я ходила за травой для кроликов, — сообщила Дидина, не останавливаясь.

В сущности, деревня представляла собой скопление домов вдоль улицы, за ними находились огороды, дальше — канава, в которой во время прилива поднималась вода, еще дальше — бесконечные болота.

— Не шумите… Не разговаривайте… Ступайте осторожно.

Через несколько секунд, все еще держа Мегрэ за руку, она повела его вдоль выбеленной стены. У слабо освещенного окошка он увидел силуэт и узнал таможенника; тот приложил к губам палец.

Трудно сказать, что ожидал увидеть комиссар. Во всяком случае, не зрелище, мгновение спустя открывшееся у него перед глазами: тихое и мирное, оно походило на лубочные картинки, которые в деревне висят на стенах веками. Жюстен Юло отодвинулся и освободил ему место у окошка. Оно оказалось низковатым для комиссара, и ему пришлось нагнуться. От конюшенного фонаря, стоявшего за стеклом на бочке, лился желтоватый свет. Мегрэ уже сообразил, что они находятся за домом Альбера Форлакруа, у сарая, стоящего в глубине двора и предназначенного, как повсюду в деревнях, для хранения пустых бочек, котелков, ржавого инструмента, мешков, ящиков, бутылок.

В очаге, на котором готовили пищу животным, горело несколько поленьев. Перед ним сидели двое мужчин: один на ящике, другой на перевернутой корзине. Они были в высоких с отворотами до колеи резиновых сапогах, при виде которых Мегрэ всегда вспоминались три мушкетера. Оба были молодые, крупные, сильные. Два странно одетых гиганта. Обычные костюмы сборщиков мидий при этом освещении наводили на мысль о персонажах, сошедших с музейного полотна. Один из мужчин вытащил из кармана сигарету и протянул товарищу. Тот выхватил из огня головню. Они беседовали. Губы их двигались, но слышно, увы, ничего не было. Тот, что вытащил из кармана Сигарету, потом другую, себе, был Альбер Форлакруа. Другой, сидящий напротив камина, — Марсель Эро; узнать его было трудно, так как лицо скрывала уже довольно длинная белокурая борода.

Дидина, задев своим тощим телом Мегрэ, выдохнула:

— Час назад, когда я первый раз заглянула сюда, они были уже здесь. Как раз начинало смеркаться. Младший Форлакруа один раз выходил за картошкой.

Насчет картошки Мегрэ не понял, это показалось ему нелепостью.

— Я не хотела заходить в кафе. Тихонько постучала в окно, но вы играли в карты и не обратили внимания.

Вот забавная мышь! Значит, она посеменила домой и отправила мужа сторожить. Интересно, случайно ли она заглянула к Альберу Форлакруа, когда пошла за травой для кроликов? Если нет, то что привело ее именно сюда? Нет, здесь было что-то не так. Муж Дидины ждал, отойдя на несколько метров.

— Я сомневалась, что он вернется, — добавила она.

— И увидится с Альбером Форлакруа.

— Тсс!

Мегрэ не умел разговаривать тихо; значит, ему следовало помолчать.

— Вы арестуете обоих? — прошептала Дидина.

Комиссар не ответил. Он стоял не шевелясь. Позади них, в небе над Китовой косой мерно вспыхивал маяк; с болот доносилось иногда мычание коровы. Игра в гостинице «Порт», наверное, продолжается; Тереза явно обеспокоена отсутствием Мегрэ. Что же касается этих двоих… Только сейчас комиссар обратил внимание, насколько они внешне похожи друг на друга. Одинаковый образ жизни, брызги соленой воды, морской воздух наделили их красной кожей и выцветшими волосами. Оба кряжисты, как люди, которые постоянно борются с силами природы. Они курили. Неторопливо беседовали. Глаза их были устремлены на огонь; чем-то железным Марсель пошевелил золу, и лицо его выразило простодушную радость. Он сказал несколько слов Альберу; тот встал и, нагнувшись, вышел в низкую дверь. Через несколько мгновений он вернулся с двумя стаканами толстого стекла и наполнил их из бочки, стоявшей в углу. Белое вино! Оно казалось таким вкусным, что Мегрэ ужасно захотелось тоже пропустить стаканчик. А картошка… Оказывается, у них была и картошка.

На комиссара нахлынули детские воспоминания — гравюры из книг Фенимора Купера и Жюля Верна. То, что он сейчас видел, происходило во Франции, в самом сердце французской деревушки. И в то же время все это происходило очень далеко. Двое мужчин могли быть трапперами или людьми, потерпевшими кораблекрушение и попавшими на необитаемый остров. Их рабочая одежда не относилась ни к какой эпохе. Впечатление довершала буйная, густая борода Марселя. Своей железякой он вытащил из золы несколько горячих закопченных картофелин и толстыми пальцами стал очищать запекшуюся шкурку. Под ней показалась желтая дымящаяся мякоть, в которую он впился крепкими зубами. Его товарищ встал. Головой он почти доставал до потолка. Вынув из кармана нож, он отрезал две сосиски из связки, висевшей у Марселя над головой.

— Что они делают? — шепнула Дидина.

Комиссар не ответил. Он дорого дал бы, чтобы разделить эту импровизированную трапезу, поесть запеченной в золе картошки и чуть уже закоптившихся от времени сосисок, запивая их вином, которое казалось таким освежающим! Самым интригующим было спокойствие, непринужденность этих молодцов, не подозревавших, что за их жестами и движениями губ кто-то наблюдает. О чем они могли говорить? Они были уверены в себе, уверены друг в друге. Присев на корточки, они ели на манер крестьян и матросов — каждый пользовался вытащенным из кармана ножом. Говорили они флегматично — время от времени произносили короткую фразу и вновь замолкали.

— Вы их не арестуете?

Мегрэ вздрогнул: что-то прикоснулось к его ноге. Это была охотничья собачка, почти щенок, принадлежавшая кому-то из соседей и теперь ластившаяся к комиссару.

— Жюстен! — позвала Дидина и указала мужу на собаку, которая в любую минуту могла затявкать. Он взял ее за холку и скрылся.