Пробуждение страсти - Элизабет Сьюзан - Страница 3

Это был мужчина, который привлек бы ее внимание два года назад, до Ренди и до Ти. Но теперь у нее появилось ощущение опасности. Мужчина, подобный этому, легко может завладеть доверчивым сердцем и разбить его.

Он сдержанно улыбнулся ей и приподнял серую шляпу. Саманта не смогла сдержаться, чтобы не посмотреть ему вслед, когда он прошел мимо нее, направляясь к лавке.

— Слушай, этот мужчина — мечта любой женщины, — прошептала ей на ухо Мелисса. — Не смотри на него так долго, Сам, а то глаза вылезут из орбит.

Саманта быстро отвернулась.

— Один взгляд этих глаз — и любая женщина выполнит все его желания, — продолжала Мелисса.

— И он наверняка хорошо осведомлен об этом.

— О, я надеюсь, он будет на вечере! Было бы восхитительно танцевать с таким прекрасным высоким мужчиной, ощущая себя в его объятиях, не правда ли?

— Почему этот человек должен оказаться на моем прощальном вечере, Мел? И к тому же твой отец застрелит его, если он своим дыханием испортит тебе прическу.

— Ой, ты мне напомнила. У модистки есть шляпка, мне хотелось бы, чтобы ты ее посмотрела.

Саманта отправилась с Мелиссой. Ее гордость позволила ей только трижды посмотреть в сторону лавки.

Обе провели весь день, занимаясь покупками, выбирая шляпки и платья для вечера. Наконец, Мелисса, болтая, проводила ее. Солнце садилось за горизонт, нежный теплый ветерок, наполненный ароматом цветущих яблонь, приятно освежал лицо. Она выросла в Спокан-Фоллз и провела здесь всю свою жизнь. Расставание с городом было для нее самым тяжелым испытанием.

Саманта вернулась домой перед самым ужином. Смеркалось, и первые звезды заблестели на небе. Оставив покупки в своей комнате, она прошла в кухню и застыла на месте от удивления: у стойки стоял тот самый мужчина с завораживающими синими глазами.

— Добрый вечер, — произнес он, улыбаясь.

— Что вы здесь делаете?

Ее вопрос прозвучал несколько вызывающе, и он с удивлением посмотрел на нее.

— Я думал, что приглашен на обед.

Саманта услышала неуклюжие шаги и постукивание отцовской палки и, обернувшись, увидела, как он, прихрамывая, входит в комнату.

— Ты не говорил мне, что у нас будет гость, папа.

Она старалась говорить спокойно, но бешеный ритм ее сердца делал голос резким. Она спиной чувствовала пронзительный взгляд незнакомца.

— Это потому, что я не знал о его прибытии до тех пор, пока он не постучал в дверь.

Эд Джеймс с любопытством взглянул на дочь: вне всякого сомнения, он был очень удивлен ее грубым поведением.

— Я помню вас. Я встретил вас сегодня около лавки, не так ли? — заговорил незнакомец.

— Да, сэр, полагаю, что именно так. Простите, но мне нужно разобрать кое-какие вещи.

Она подумала, что, может быть, ей удастся спрятаться в своей комнате, оставив мужчин одних. Он заставлял ее нервничать.

— С вещами можно повременить. Сначала нужно познакомиться друг с другом. Сам, это шериф Баррет, он будет сопровождать тебя в Юту.

У Саманты буквально отвисла челюсть. Не может быть, чтобы это был он. Шериф Баррет работал с ее отцом, это было больше десяти лет назад. Он истреблял диких животных и изменников-индейцев. Он вел трудную и опасную жизнь, по многу дней находясь один среди дикой природы без пищи и без воды. Нет, шериф Баррет должен быть много старше.

— Я думал, ваш отец сказал вам, что я приезжаю, — заметил шериф.

— Конечно, я сказал ей… Сам, закрой рот, ты выглядишь как дохлая рыба.

Она продолжала в упор рассматривать шерифа.

— Извините. Я просто ожидала…

— Что он будет таким же старым, как и я? — рассмеялся отец. — В конце 70-х мы обычно называли старину Макса «мальчиком», помнишь?

Шериф улыбнулся, как показалось Саманте, с некоторым огорчением.

— Как я мог забыть это?

— Мальчик, приготовь мне кофе. Мальчик, сверни мне цигарку. Мальчик это. Мальчик то. Если я правильно помню, ты расквасил нос Джорджу Монтгомери, когда однажды он попросил тебя вытереть ему…

Шериф кашлянул. Отец Саманты, казалось, забыл, что она была в комнате.

— Мда… однако. Макс был просто щенком, когда присоединился к моей группе. Но вскоре он показал, на что способен. Получил пулю в плечо, спасая мне жизнь.

— А вы получили пулю в ногу, спасая мою.

— Да. Я подумал, что раз ты еще цел в то время, как моя паршивая нога доставляет мне столько хлопот, не будет вреда обратиться к тебе с просьбой оказать мне маленькую услугу.

Шериф посмотрел на Саманту. Что-то теплое промелькнуло в его взгляде, и она украдкой взглянула на отца. Не заметил ли он этого? Или это только ее воображение?

— Я счастлив помочь тебе и твоей дочери, старина Эд.

Она не могла поверить в случившееся. Такая влюбчивая женщина, как она, будет путешествовать по дикой местности с этим человеком. После одной ночи, проведенной у костра, он без труда завладеет ее сердцем.

— Не смотри на него так долго, Сам, а то ослепнешь.

Ей придется разговаривать, есть, ездить верхом… жить с этим человеком целых две недели.

Один взгляд этих глаз — и любая женщина выполнит все его желания.

Оба мужчины смотрели на нее, ожидая от нее хоть каких-то слов.

— Я… возможно, я, может быть, не поеду.

Отец, казалось, был шокирован.

— Сам, люди в Логане рассчитывают, что ты будешь их новой учительницей.

Она звала это и в глубине души именно этого хотела. Но в данный момент единственное, о чем она могла думать, — это как защитить свое легко ранимое, доверчивое сердце от этого изумительного человека.

Отец почувствовал, что она в нерешительности.

— Ты просто растерялась от того, что шериф уже здесь, но у тебя еще целых два дня, чтобы принять решение. Ты сделаешь правильный выбор. Кроме того, не думай, что мы никогда не увидимся снова. Когда-нибудь они наконец построят железную дорогу, и вы со своей сумасшедшей теткой ни за что на свете не сможете помешать мне приехать в Логан.

Саманта кивнула. Отец прав. Она просто взволнована и расстроена потому, что уезжает. Ее нервозность вовсе не связана с этим великолепным образчиком мужчины, с которым ей придется быть наедине целых две недели.

За ужином в этот вечер она с трудом жевала и все время звенела посудой. Всякий раз, когда шериф смотрел в ее сторону, она что-нибудь роняла, и никак не могла понять, против кого был направлен ее все возрастающий гнев — против него или против себя самой. Каждый раз, когда она начинала думать, что все не так уж и плохо, он задавал ей какой-нибудь вопрос, и она либо его не слышала, потому что в это время рассматривала его великолепные усы, либо отвечала скрипучим, едва слышным голосом.

К концу ужина напряжение, которое она испытывала весь вечер, стало таким сильным, что у нее заболела шея. Она не могла дождаться момента, когда можно будет уединиться в своей комнате. Как только шериф положил вилку, она быстро вскочила и, поцеловав отца в щеку, сказала:

— Я устала. Спокойной ночи, папа, — она посмотрела на шерифа, — шериф Баррет.

Он слегла улыбнулся и кивнул головой.

— Спокойной ночи, мисс Джеймс. Увидимся утром.

Да, они увидятся утром и будут видеться каждое утро в течение двух недель.

Она спокойно прошла через холл, подавляя в себе желание сменить шаг на бег.

Оказавшись в своей комнате, она тихо закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Ее сердце сильно стучало. Было ощущение, что она погружается в зыбучий песок и ей не за что ухватиться, чтобы выбраться из него.

Ответ был прост: она не должна поддаваться очарованию этого человека. Несмотря на ее симпатию к нему, она будет бороться с искушением всеми доступными ей средствами. Он может улыбаться, подмигивать, сотни раз говорить ей о любви, но она не позволит себе увлечься снова.

Глава третья

Макс Баррет снял с себя грязную одежду и оставил ее на берегу реки. Стуча зубами, он по пояс вошел в ледяную воду, быстро вымылся, соскребая с себя недельную грязь после долгой езды на лошади, затем вылез из воды и при свете луны растер тело.