Леди Сьюзан (сборник) - Остин Джейн - Страница 25

М.Л.

Бристоль, 27 февраля

Дорогая Пегги,

Я только что получила твое письмо: оно было отправлено в Суссекс, но поскольку я сейчас нахожусь в Бристоле, его переправили мне сюда, и вследствие непостижимой задержки получила я его буквально секунду назад. Я весьма благодарна тебе за содержащийся в нем отчет о знакомстве Лесли с Луизой, их любви и браке, который развлек меня, несмотря на то что мне его часто повторяли.

С удовольствием могу сообщить: у нас есть все причины полагать, что к данному моменту кладовая наша практически полностью опустела, поскольку мы оставили весьма недвусмысленное распоряжение слугам есть как можно больше и позвать на помощь парочку дворовых слуг. С собой мы привезли холодный пирог с голубем, холодную индюшку, холодный язык и с полдюжины мисок холодца, от которых нам посчастливилось избавиться менее чем через два дня после приезда благодаря поддержке, оказанной нам квартирной хозяйкой, ее мужем и тремя их детьми. У бедняжки Элоизы по-прежнему настолько неважные здоровье и настроение, что, боюсь, воздух бристольских холмов, хоть и очень здоровый, не сумел стереть бедолагу Генри из ее памяти.

Ты спрашиваешь, красива ли и мила ли твоя новая мачеха, и я намерена немедленно предоставить тебе подробное описание ее телесных и душевных чар. Она невысока и чрезвычайно хорошо сложена; по природе своей бледна, но обильно румянится; у нее острый глаз и такой же язычок, кои она не преминет продемонстрировать, как только тебя увидит; и, в общем, она очень хорошенькая. У нее удивительно спокойный нрав, если все идет, как ей того хочется, и она очень живенькая, когда находится в добром расположении духа. По природе своей она весьма расточительна и не особо поддается влиянию; не читает ничего, кроме писем, которые получает от меня, и не пишет ничего, кроме ответов на них. Она играет, поет и танцует, но ни в одном из этих занятий не проявляет ни вкуса, ни умения, хотя утверждает, что без ума от всех трех. Возможно, ты захочешь польстить мне и выкажешь свое удивление тем, что женщина, о которой я говорю с такой нелюбовью, могла стать моей близкой подругой; но сказать по правде, дружба наша возникла скорее по причине некоторого каприза с ее стороны, чем уважения – с моей. Мы провели два или три дня вместе с одной дамой в Беркшире, с которой обе оказались в родственных связях… Во время нашего визита погода была замечательной, а наша маленькая компания – достаточно глупой, чтобы у Сьюзан возник неожиданный интерес ко мне, очень скоро переросший в настоящую дружбу и приведший к регулярной корреспонденции. Вероятно, на данный момент она так же устала от меня, как я – от нее; но поскольку она слишком вежлива, а я слишком воспитанна, чтобы признаться в этом, мы продолжаем все так же часто обмениваться письмами, и наши отношения так же прочны и искренни, как и в самом начале знакомства. Поскольку Сьюзан проявляла большой интерес к удовольствиям, которые могут предоставить Лондон и Брайтгельмстон[25], она, осмелюсь сказать, наверняка не сможет преодолеть эту сторону своей натуры, даже ради того, чтобы удовлетворить любопытство, которое, смею заметить, она испытывает по отношению к вам, ценой отказа от излюбленных центров развлечений, и все ради унылого, хотя и освященного веками, мрачного замка, в коем вы обитаете. Возможно, однако, если Сьюзан сочтет, что здоровье ее ослабло из-за слишком большого количества развлечений, она сумеет найти в себе достаточно мужества предпринять путешествие в Шотландию – в надежде, что поездка, по крайней мере, благотворно скажется на ее здоровье, если и не поспособствует ее счастью. Вынуждена заметить, что твои страхи касательно расточительности отца, вашего наследства, драгоценностей вашей матери и высокого положения в замке твоей сестры, вероятнее всего, весьма и весьма обоснованны. У моей подруги четыре тысячи фунтов, и она тратит почти такую же сумму в год на платья и посещение общественных мест, если ей удается ее достать; и потому Сьюзан, конечно же, и пытаться не станет отучить сэра Джорджа от того образа жизни, к которому он давно привык; таким образом, есть определенные основания полагать, что если тебе и Матильде достанется хоть что-то, то вам крупно повезет. Драгоценности безусловно станут принадлежать Сьюзан, и нет никакого сомнения в том, что во главе стола рядом с супругом будет восседать она, а не его дочь. Но поскольку столь грустная тема наверняка тебя расстроит, я больше не стану об этом распространяться…

Недомогание Элоизы вынудило нас отправиться в Бристоль в такое немодное время года, что с момента появления здесь мы встретили всего лишь одно приличное семейство. Мистер и миссис Марлоу весьма любезные люди; приезд их вызван плохим здоровьем их маленького сына; как ты уже догадалась, поскольку это единственное семейство, с которым мы можем здесь общаться, очень скоро мы с ними стали близкими друзьями; мы видимся практически каждый день, а вчера вместе обедали. Мы провели очень приятный день и прекрасно поели, хотя, вообще-то, телятина была не дожарена, а в карри не хватало специй. Весь обед я не могла не сокрушаться о том, что не я занималась приправами… В данный момент к их семейству присоединился брат миссис Марлоу, мистер Кливленд; это молодой человек приятной наружности, и кажется, язык у него хорошо подвешен. Я уже посоветовала Элоизе постараться женить его на себе, но похоже, такая перспектива ее совершенно не привлекает. Я бы хотела, чтобы она вышла замуж. У Кливленда прекрасное поместье. Возможно, ты удивляешься, почему я не включаю себя, помимо своей сестры, в матримониальные планы, но, сказать по правде, мне не хочется играть на свадьбе более важную роль, нежели роль управляющего и руководящего обедом; а потому, пока мне удается выдавать замуж своих знакомых и родственников вместо себя самой, я и думать об этом не стану, поскольку подозреваю, что вряд ли у меня будет столько же времени для организации собственного свадебного торжества, сколько обычно бывает для организации чужого.

Искренне твоя

Ш.Л.

Замок Лесли, 18 марта

В тот же самый день, когда пришло твое последнее любезное письмо, Матильда получила письмо от сэра Джорджа, отправленное из Эдинбурга, в котором сообщалось, что он намерен доставить себе удовольствие и на следующий день представить нам леди Лесли. Это, как можешь догадаться, очень удивило нас, особенно после того, как твое мнение о ее светлости дало нам основания полагать, что вероятность ее посещения Шотландии в то время, когда Лондон предлагает столько развлечений, очень невысока. Однако, поскольку в обязанности наши входило испытывать восторг от такого проявления любезности, как визит сэра Джорджа и леди Лесли, мы подготовили было им достойный ответ, свидетельствующий о радости, которую мы испытываем, ожидая подобной благодати. К счастью, мы вспомнили, что поскольку до замка они доберутся уже на следующий день, к вечеру, то отец не сможет получить нашего письма до отъезда из Эдинбурга, и потому удовольствовались тем, что предоставили им возможность считать, что мы так счастливы, как должно. Молодожены прибыли в девять часов вечера в сопровождении одного из братьев леди Лесли. Ее светлость полностью соответствует присланному тобой описанию, за исключением того, что я не нахожу ее столь хорошенькой, какой ее, кажется, считаешь ты. У нее недурное лицо; но в ее миниатюрной фигуре есть нечто столь жалкое, что по сравнению с элегантностью нашего с Матильдой роста она кажется карликом. Теперь, когда любопытство леди Лесли и желание увидеть нас (несомненно, очень сильное, раз заставило ее преодолеть расстояние в четыреста миль) полностью удовлетворены, она начинает намекать на скорый отъезд в столицу и изъявила желание, чтобы мы к ним присоединились. Мы не можем отклонить ее приглашение, поскольку оно поддерживается распоряжением отца, да к тому же еще и уговорами мистера Фицджеральда – несомненно, одного из приятнейших молодых людей, каких мне доводилось видеть. Еще не решено, когда мы отправимся в путь, но когда бы это ни произошло, мы, несомненно, возьмем с собой и малютку Луизу. Adieu, дорогая Шарлотта; Матильда присоединяется к наилучшим пожеланиям тебе и Элоизе от всегда твоей