Убийца из города абрикосов. Незнакомая Турция – о чем молчат путеводители - Шабловский Витольд - Страница 17

В 2008 году Эрдоган отправил президента Гюля в Ереван на футбольный матч Турция — Армения. В 2009 году обе страны подписали соглашение об установлении дипломатических отношений. И хотя с тех пор Анкара и Ереван не продвинулись ни на шаг, Эрдогану удалось улучшить отношения со всеми соседями. В какой-то момент он стал единственным политиком, который может разговаривать с президентами Сирии и Ирана, с одной стороны, и с президентами Соединенных Штатов и Израиля — с другой (отношения с последним охладеют после того, как в мае 2010 года девять турок погибнут от рук израильского спецназа на корабле с гуманитарной помощью для Сектора Газа).

Тем не менее, несмотря на реформы Эрдогана, многие страны Евросоюза открыто заявили, что никогда не согласятся принять Турцию в свои ряды. В ответ Эрдоган начал угрожать, что отвергнутая Турция может объединиться с Россией. Или с исламскими соседями. И при случае пытался доказать Европе то, что в Турции и так всем понятно: Турция — это часть Европы.

— В XIX веке, когда у нас были большие проблемы, нас называли “больным европейцем”. Никто не говорил о “больном азиате”, — напомнил он на международной конференции.

— Профессор Хантингтон ошибался, говоря о борьбе цивилизаций. Турция — живое доказательство того, что ислам и демократия могут сосуществовать. Вы всего лишь должны нам помочь! — убеждал он при других обстоятельствах.

Его министры вторили ему: Турция в Евросоюзе — это безопасность для всей Европы. А в экономическом отношении она не так уж и отстала, как кажется. Возможно, до Германии ей далеко, но до недавно принятой Болгарии — нет.

Однако профессор Кая из Университета Мармара полон скептицизма:

— Это тоже takkiye, введение в заблуждение. Почему ты улыбаешься? Пока Эрдоган не стал премьером, примерно восемьдесят процентов турок поддерживали вхождение в Евросоюз. А сегодня — около сорока. Знаешь почему?

— Почему?

— Эрдоган знает, что Евросоюз нас не хочет. Чем сильнее он давит на Брюссель, тем сильнее Брюссель дает нам это понять. А турки — народ гордый. Не хотите нас? Ну и пожалуйста! А если мы повернемся задом к Европе, то к кому мы будет передом?

— К Ирану…

— То-то и оно. А тогда и у нас, и у Европы начнутся большие проблемы. Все эти переговоры с Евросоюзом ведут нас напрямую к шариату.

— Секуляристы уже не знают, чего хотят, — комментирует Мустафа Акьол из Turkish Daily News. — Сейчас, если ты поддерживаешь вступление в Евросоюз, значит, ты исламист. Сегодня вступление Турции в Евросоюз активнее всего поддерживают не представители нашей элиты, а женщины в платках и мужчины с усами.

Как на Эрдогана влияет Ататюрк

Главные враги премьера Эрдогана — кемалисты. Они стоят на страже наследия Ататюрка и отвергают все, что ему противоречит.

Сперва они отказывались принять существование исламских партий. Сегодня, когда AKP в своей программе уже не упоминает об исламе, кемалистам не нравится, что жена премьера ходит в платке.

Мустафа Акьол:

— Идеология кемалистов за восемьдесят лет нисколько не изменилась. Мир меняется, ислам меняется, а кемалисты топчутся на одном месте.

Профессор Кая:

— Неправда! Опасность, что Турция может стать вторым Ираном, по-прежнему существует. Поэтому на страже нашей системы стоит армия.

Мустафа Акьол:

— У нас демократией называют правление военных. Секуляризм в экстремальной версии гораздо опаснее турецких исламистов.

— Почему?

— Потому что в Турции религиозному человеку ни за что не сделать карьеры. Так не должно быть! Эрдоган проделал огромную работу над собой. Он понял демократию и принял ее. А кемалисты на это: но у него же мусульманские усы!

— Ты веришь в эту перемену?

— Она абсолютно в турецком духе и прекрасно передает наши метания между религией и современным государством.

Как Эрдоган борется за платок

1978 год. Эрдоган произносит речь на встрече мусульманской молодежи. В ту пору он — председатель молодежной ячейки исламской Партии национального спасения.

Во время выступления он замечает пару устремленных на него глаз. Находит их в перерыве. Их обладательницу зовут Эмине, ей двадцать три, и у нее арабские корни. Эрдоган и Эмине разговаривают, она едва может связать два слова. Человек с усами кажется ей мужчиной мечты.

Мечта сбывается. Спустя полгода Эмине и Тайип помолвлены. С этого момента и по сей день Эмине-ханым (госпожа Эмине) — это шея, которая вертит Эрдоганом.

— Она не участвует в политической жизни, но мастерски руководит мужем, — утверждает один турецкий журналист. — Она не ограничивается кухней. Кстати, ходят слухи, что готовить она не умеет. Зато умеет вправить мозги Эрдогану, если он делает что-то не по ней.

В одном из немногочисленных интервью Эмине Эрдоган заявила, что туркам следует стыдиться. Чего? Того, что так мало женщин заседает в парламенте. То, что в парламентских списках AKP женщин больше, чем в любой другой турецкой партии, прежде всего ее заслуга.

Несмотря на это, турки считают ее отсталой. Потому что она носит платок. Как и жены остальных усачей. Своих дочерей Эрдоган отправил учиться в Соединенные Штаты.

— Там они могут ходить в платках, — объяснял он.

Платок — один из фронтов, на которых Эрдоган ведет войну с кемалистами. В Турции запрещено носить платок во всех школах и учебных заведениях. Эрдоган пытается доказать, что это противоречит демократическим принципам и лишает девушек из бедных семей возможности получить образование, поскольку именно они, как правило, очень религиозны.

Мустафа Акьол:

— Мою знакомую, которая училась в Стамбуле, консьерж принял за уборщицу. Женщина в платке может быть либо прислугой, либо женой дворника. Но студенткой? Это не укладывается в голове. Даже в рекламе стирального порошка женщина в платке всегда будет выглядеть идиоткой, которая выращивает в стиральной машине цветы или стирает “обычным порошком”. И только современная дама без платка объяснит ей, как правильно пользоваться “Калгоном” или стирать “Тайдом”.

Другой фронт войны кемалистов с Эрдоганом — это религиозные школы, imam hatip. У них обычная программа для лицеев, но с углубленным изучением ислама.

— Выпускникам таких школ сложнее поступить в вуз. Это несправедливо, — говорит Эрдоган. Кемалисты отвечают, что в этих школах отрицается теория эволюции и провозглашается превосходство мужчины над женщиной. И что AKP хочет взращивать для себя молодых исламистов.

Но чаще всего Эрдогана упрекают в попытке изменения уголовного кодекса. Эрдоган хотел, чтобы за супружескую измену в Турции существовало наказание в виде лишения свободы или штрафа. Он пошел на попятный только под давлением Брюсселя.

Как друг Эрдогана меняет точку зрения

Чтобы лучше понять войну Эрдогана с кемалистами, я встречаюсь с Фехми Кору, журналистом Yeni Safak, ежедневной газеты, симпатизирующей исламу. Кору — невысокий полный господин — сегодня один из влиятельнейших людей Турции. Он более влиятелен, чем вся газета, в которой он работает. Почему? Потому что премьер Эрдоган считается с его мнением. Они дружат много лет, и Кору оказывает сильное влияние на Эрдогана.

— Побеседуй с Кору, и ты не только поймешь, что говорит Эрдоган сегодня, но и узнаешь, что он скажет через год, два, пять лет, — смеются турецкие журналисты.

Кору не любит терять время, поэтому я спрашиваю прямо:

— Есть ли у премьера Эрдогана какая-либо скрытая цель? Хочет ли он ввести шариат?

Кору улыбается:

— С его способностями, если бы он этого хотел, давно бы ввел. Конечно, когда-то он был исламистом. Но изменился. Я тоже меняюсь, и вы меняетесь. Только глупый не меняет своих взглядов. Когда-то он был радикалом. Жизнь его научила, что так нельзя.

— Почему турки не верят в эти изменения?