Анналы Белерианда или Серые Анналы (ЛП) - Толкин Джон Рональд Руэл - Страница 49

«Так погиб последний истинный потомок Халета»: «истинный потомок» означает «потомок по прямой линии». Но Торбарт не был последним, так как Брандир, сын Хандира, сына Хундора, сына Халета, был еще жив.

§§ 329-332 Повествование, изложенное в этих двух параграфах так, как оно было впервые написано в КН, сильно отличается от окончательного текста (начиная с «Ныне люди у Нэн Гирит услыхали рев Глаурунга…»), и я даю более ранний текст (который существует в двух черновиках); по поводу временной шкалы см. §§ 322-325.

«Ныне люди у Нэн Гирит услыхали рев Глаурунга и преисполнились страха; и наблюдатели увидели издалека те великие разрушения и пожар, что сотворил Червь в корчах, и решили они, что он затоптал и убил всех нападавших. Тогда те, кто прежде так стремились прийти сюда и увидать необычайные подвиги, изо всех сил стремились уйти, пока Глаурунг не обнаружил их. Поэтому все бежали, одни – в чащу лесов, другие – обратно к Эфель Брандир.

Но когда Ниниэль услышала голос Червя, сердце замерло у нее в груди, и затмение пало на нее, и сидела она, не двигаясь, вся дрожа, у Нэн Гирит.

Прошло утро, но она не двинулась с места. Так и нашел ее Брандир. Ибо, наконец, вышел он к мосту, утомленный и измученный, проковыляв всю дорогу со своим костылем один; а место это находилось в семи лигах от Эфель Брандир. Страх гнал его вперед, ибо встретил он некоторых, бегущих назад, и слышал все, что они могли сказать. «Черный Меч наверняка мертв, и те, что с ним, тоже погибли»,- говорили они. Но когда Брандир понял, что Ниниэли нет с ними, и что они, убегая в ужасе, оставили ее позади, он проклял их и поспешил к Нэн Гирит, думая защитить или успокоить ее.

Но когда Брандир увидел, что Ниниэль жива, он не нашелся, что сказать ей, не дал ей совет и не успокоил, и лишь стоял молча, с жалостью смотря на ее горе.

Шло время и солнце склонилось к западу, но не было слышно ни звука, ни каких-либо вестей. Оглядевшись, Брандир не увидел больше никакого дыма у Тайглина. И внезапно подумал он в сердце своем: «Без сомнения, он убит. Но Ниниэль жива». Он поглядел на нее, устремившись к ней сердцем, и забеспокоился, что здесь, на высоте, холодно. Брандир подошел и накинул на нее плащ, однако, Ниниэль ничего не сказала. Он постоял еще немного, но не услыхал никаких звуков, кроме голосов деревьев, птиц и воды, и подумал он: «Наверное, Червь уполз и направился в Бретиль. Он переловит злосчастных людей по дороге». Но он больше не жалел их: глупцов, что пренебрегли его советом. Не было ему жаль и людей, ждущих в Эфель Брандир: он покинул их. Наверняка, именно туда вскоре и отправится Глаурунг, и у него будет время увести Ниниэль и бежать с нею. Он едва ли знал, куда, ибо никогда не бывал вне Бретиля [только в первом черновике: и хотя он ведал о Сокрытом Королевстве, он знал немногим более того, что его король не любит Людей, и мало кому дозволено туда входить.] Но время быстро шло, и вскоре должен был наступить вечер.

Тогда подошел он вновь к Ниниэли и молвил: «Становится поздно, Ниниэль. Что будешь ты делать?»

«Не знаю», - отвечала она. «Я боюсь. Но как только я превозмогу дрожь, я поднимусь и пойду искать своего господина; хотя я опасаюсь, что он мертв».

Брандир не знал, что ей ответить; и сказал он: «Все так странно. Кто может понять, что все это значит? Но если он жив, разве не пойдет он к Эфель Брандир, где оставил тебя? А мост Нэн Гирит – это не единственная дорога туда от места битвы и не самая прямая».

Тогда Ниниэль, наконец, поднялась, воскликнув: «За вестями пришла я сюда и пропустила все вести! Может, это чары опутали меня, и потому я задержалась здесь?» И она поспешила вниз по тропе, ведущей от моста. Но Брандир закричал ей: «Ниниэль! Не уходи одна. Я пойду с тобой. Ты не знаешь, что найдешь там. Может быть, понадобится лекарь. Но если там лежит дракон, то будь осторожна! Ибо твари Моргота неохотно умирают, и при смерти они опасны».

Но она не обращала на него внимания и побежала вниз так поспешно, как будто прежде холодная кровь жгла ее. И хотя Брандир последовал за ней со всей возможной быстротой, но из-за его хромоты Ниниэль быстро скрылась из виду. Тогда он проклял свою судьбу и свою слабость, но все же пошел дальше.

Пала ночь, и тихо было в лесу; за Амон Обель поднялась луна, и бледным сиянием осветила поляны. Ниниэль бежала дальше; но когда она спустилась с холма к реке, показалось ей это место знакомым, и ее охватил страх от его вида».

Таким образом, Ниниэль провела целый день у Нэн Гирит (в этой ранней версии она и другие люди пришли туда «с первым дыханием рассвета», см. комментарий к § 323, а Глаурунг был убит утром); когда Брандир заметил, что стало холодно, и накинул на нее свой плащ, это был второй вечер, в то время как в окончательной версии это была ночь гибели Глаурунга (и мало времени прошло между его смертью, приходом Брандира к Нэн Гирит и бегством Ниниэли к Кабэд-эн-Арасу). Другое важное расхождение, среди многих мелких различий в деталях, состоит в том, что в ранней версии все люди бежали с Нэн Гирит, оставив Ниниэль одну. Но с этого момента черновик и окончательная рукопись становятся почти одинаковыми.

§ 332 В КН, также как и в конце ранней версии, данной в комментарии к §§ 329-332, «за Амон Обель поднялась луна». Карта-набросок в «Неоконченных преданиях» не совсем правильно сориентирована: как видно из исправленной второй карты (и также в карте опубликованного «Сильмариллиона»), Амон Обель находилась почти точно на востоке от Перекрестья Тайглина.

§ 333 Есть две детали в КН, о которых стоит упомянуть в связи с этим параграфом. Во-первых, слова о дороге, которую избрал Брандир, чтобы преградить путь Ниниэли, «пошел по крутому спуску на юг к реке» являются редакторской правкой рукописи, в которой было сказано, что он «пошел по крутому спуску на запад к реке». Изменение было сделано из-за четкого указания, что это был путь, который раньше избрали Турамбар и его товарищи: ср. с «они повернули по узкой тропе на юг»; но ясное и правильное предположение м-ра Ноэда (см. § 325) делает эту правку ненужной. Во-вторых, слова, которые Глаурунг, издыхая, говорит Ниниэли: «До конца мы еще встретимся снова» являются простой опиской, следует читать «до нашего конца».

§ 334 «она…помчалась, как преследуемый олень, и подбежав к Кабэд-эн-Арасу»: название «Кабэд-эн-Арас», фактически, относится к ущелью Тайглина, и (как я предположил в «Неоконченных преданиях» в прим. 27) можно подумать, что предсмертные корчи Глаурунга увели его на большое расстояние от дальнего берега, так что Ниниэли надо было еще добежать до ущелья. В КН сказано яснее: «Быстро она добежала до края Кабэд-эн-Арас».

§ 335 «Кабад Наэрамарт»: в более ранней версии этого отрывка в КН это название звучит как «Кабад Атнарт» - «Роковой Прыжок». В §§ 335, 346 «Кабад» не исправлено.

§§ 336-337 В К нет упоминания, что Брандир принес вести ожидающим людям. Это произошло из-за сильного сжатия событий в К, поскольку об этом говорится в «Легенде» (т. II); и его слова в СА (исходящие из КН) «и это хорошие вести» перекликаются с «Легендой»: «и это хорошо; о да, очень хорошо»: в обеих версиях услышавшие это считают, что он сошел с ума.

§§ 339-342 В К, предельно сжатой, здесь говорится только: «он спросил о Ниниэли, но никто, кроме Брандира, не отважился ответить ему. И Брандир, обезумевший от горя, упрекал его; поэтому Турин убил Брандира…». Сложная сцена в КН и СА восходит, в своем общем виде, к «Легенде» (т.II); там Турамбар также называет Тамара (Брандира) «Деревянной Ногой». И эта насмешка (как представляется) приводит к тому, что Брандир рассказывает ему все, что знает, и это в свою очередь побуждает Турамбара убить его, поскольку он думает, что тот лжет из злобы.