Бумеранг фаталиста (СИ) - Кириллов Юрий Александрович - Страница 44

Улетал поздно вечером. Аэропорт бестолковый, разобраться, что и где, очень сложно, впрочем, в этот момент меня злило все, особенно служащие, которые не понимали по-русски. Персонал равнодушный и грубый. Твари, которые не знали языка, на котором разговаривал дедушка Ленин. После регистрации с трудом нашел выход к гейтам - даже в очереди на декларирование ценностей успел зачем-то отстоять. В общем, после этого аэропорта-лабиринта наше Домодедово показалось легкой прогулкой по ухоженному скверу. Входя, в конце концов, в самолет сказал «Не солидно Таня, для тебя это не солидно. Укус, какой-то комариный».

В Москве созвонился с нашей автомобильной конторой «Магистраль», по вопросу: нет ли у них попутной машины с моего аэропорта. Машина нашлась и место тоже в ней. В этот день парочка наших череповецких туристов возвращалась из Турции. Они заранее сделали заказ. Так что мне даже не пришлось трястись на перекладных. Девять часов и мы въезжаем в родной город. Гороховск встретил нас сильным дождём, порывистым ветром, и запахом аммиака, что собственно не добавило мне настроения. Радовало одно, машина довезла до дома. Дома естественно никого не было. «Ну, конечно, куда нам деваться, к маме поехали». Известная выходка у баб, чуть, что не так, так сразу к маме.

Я позвонил жене, но она не брала трубку. Теще на домашний не решился звонить, взял сутки себе на размышление, надо было что придумать, чтобы ее зацепило. Купил себе футболку с изображением Миши Галустяна в роли Александра Бородача с надписью «Понять. Простить». А через день мы и увиделись, подкараулил после работы. Катька демонстративно молчит, как будто в упор меня не видит. Понимаю, что говорить ей в такой ситуации что-то глупо. Но, говорить надо было. Сделал вид как у побитой собаки. Взгляд слепил жалостливый. Смотрел на супругу как на высокое небесное и духовное существо, подпустил в голос дружеской доверительности и необходимого раскаяния.

- Знаешь, я сидел и думал-думал... И как нахлынуло всё, что ты мне плохого сделала. Вот я и решил уйти первым.

- А сейчас что ты здесь делаешь?

- Ну, вот…не смог уйти,…Что тут скажешь еще?

- Какая же ты скотина, вместе со своей… Подобное притягивает подобное. Вы одна пара сапог. Все через деньги меряете -.

Я виновато потупился. Потом уставился на супругу, что взгляд у меня был умоляющий… Катерина! — воззвал я прямо-таки смиренным и кротким голосом. — Я в твои дела сердечные никогда не лез, слова плохого о тебе никогда не сказал,… Вздумалось тебе тогда поразвлечься, как его, с этим — дело то ведь житейское, я все понимаю,… Помнишь, как И.Христос говорила, что нельзя любовь убивать? Да и не любовь ведь это была. Запугала меня девка, физически принуждала к соитию. Сами посуди: девица она страшненькая, кто на нее позарится в своем уме. Колдовством опоила, был не в своем уме, бес попутал. Только, душевно тебя умоляю, прости меня. Да, физически изменил, но ведь душой я тебе не изменял. Представляешь, когда она обниматься ко мне лезла, в моем сердце была только ты. Ведь Иисус Христос всегда говорил о прощении. Негоже нам христианам, обижаться друг на друга – Тут я взял маленькую паузу, для того, что бы маленько передохнуть и для верности решил подпустить серьезности в своем поведении – Ты же меня знаешь, я отмолю, отчитаю, с молитвословом ходить буду. Прости ты меня раба грешного. Священник на исповеди отпустил мне этот грех, покаялся я ему (вру, конечно), и ты прости. Епитимью наложи и прости. Не разрушай семью, дочку пожалей…

- Мы же, вроде в разводе

- В церкви обвенчаемся, штамп это ерунда. На небесах у нас уже союз давно заключен. Подумай, как дочка без папы. Ей ведь никто не заменит родного отца.

- Мы вечером придем. Только ты не думай, что прощен. Понял?

На следующий день я отправился к Александру Николаевичу. Заметив меня в приемной своего кабинета, он не выразил особой радости, просто предложив пройти к нему.

- Навел справки. Ну и как из этой семейной передряги ты выкручиваться будешь –

Я потупил глазки и скромно ответил:

— С семьей все в порядке, помирились. Всего-навсего не особенно хитрый дипломатический маневр, только и всего. Великая все же вещь — дипломатия. Отличных результатов можно добиться исключительно добрым и ласковым словом… А с Татьяной Викторовной наши взгляды не сошлись, но мы остались друзьями - И постарался не думать, что до конца жизни мне лучше не встречаться с семейством Дунаевых, для моего, же блага.

- А к тебе я пришел по поводу…- Тут я замолчал, не решаясь сказать задуманное. Пауза затягивалась, когда Саша ее прервал и начал говорить вместо меня.

– Ты очень долго думал, – сказал он. - На место, которое я тебе предлагал, был взят другой человек…

«Да, но позволь Саша, я пришел к тебе вовсе не за тем, чтобы получить работу в твоей фирме. Я предлагаю тебе бизнес, маленький, но бизнес» – пронеслось у меня в голове и начал четко и ясно выговаривать слово за словом, как будто чеканил каждый шаг.

- Буду краток. Мы, с тобой на паях купим и оформим в долевую собственность нежилое помещение в центре и откроем там офис. На одной половине, в двух кабинетах буду работать сам с помощником, а твою половину сдадим в аренду, по максимальной цене. Я буду тоже выплачивать арендную плату. Через семь лет все денежные средства, вложенные в покупку офиса, нами будут возвращены, и Саша Николаевич, не ударив палец о палец, удвоит вложенный капитал, то есть возвратит вложенные деньги, и как был, так и будет совладельцем недвижимости. Чем плох такой бизнес?

– А кто говорит, что плохой? Банки ведь тоже зарабатывают на ипотеке – откликнулся Александр и поинтересовался, сколько денег нужно вложить, чтобы купить такую квартиру.

– Восемьдесят тысяч американских рублей, – назвал я самую низкую цифру.

– Хорошо! – кивнул Александр Николаевич и поинтересовался еще одной подробностью: сколько денег должен дать он и сколько внесу я? И почему он не может этого сделать самостоятельно, то бишь без меня?

К этим неприятным вопросам я был, вполне готов. Моя доля вложений составит ровно пятьдесят процентов, но – в виде арендной платы ежемесячно, которые я буду отправлять ему на расчетный счет. От другого арендатора тоже будет поступать хорошая таньга. Однако он может все это сделать самостоятельно, ни беря меня в долю. Ничего умного больше добавить я не мог; черед говорить был его, и он сказал:

– Я даю деньги, а ты – арендную плату в будущем, то, Юра, это – не называется уже бизнесом. Здесь больше подходит название – благотворительность. Тем самым я кредитую тебя, беспроцентно. Через семь лет ты получаешь половину офиса себе, выплатив мне деньги. А если у тебя нет офиса, ты, ведь все равно его берешь в аренду. Какой смысл для меня, давать тебе его даром, если ты все равно будешь его арендовать? Если не у меня дак у кого-либо другого.

Я молчал; а что разве можно было ожидать другого ответа – от человека умеющего считать деньги.

– Слушай, я сейчас строю офисный центр. Может, будет лучше, что ты заключишь со мной договор на долевое участие в строительстве на первом этаже моего центра – проговорил Саша: – Как ты считаешь?

– Тебе виднее, – сказал я, практически распрощавшись со своей недвижимостью (которую, можно на пенсии сдавать и жить на пенсюху и ренту) – Можно и договор заключить. Только я не могу заплатить за весь кабинет сразу, у меня нет таких денег – сказал я уже погрустневшим голосом.

– Юра, ты не хочешь понять, о чем я с тобой говорю, – продолжил он. – Меня лично вложения в недвижимость в таком ключе не интересует, напрочь. Ты пойми меня правильно, слишком уж мелко для меня. Как ты смотришь на то, чтобы мы купили один офис – для тебя?

Только теперь я сообразил, какую линию он гнет:

– Какие же ты возьмешь с меня проценты?

Его радушное лицо помрачнело:

– А зачем мне твои проценты?

– Какая же тебе выгода одалживать мне деньги?

– Выгода? – обиделся Николаевич. – Очень большая! Мне хорошо, когда тебе хорошо, и когда людям возле меня хорошо, ты не представляешь как мне хорошо – вот это вся моя и выгода. Я хочу, что бы люди довольные жизнью были, и радость от этой жизни у них была всегда. Да и денег я с тебя не возьму. Отдашь в течение двух лет своими услугами. Работой, понимаешь, работой отдашь. Я тебя барщину заставлю отрабатывать. В течение двух лет один час в день, будешь работать на барина, то есть на меня. Документы мои смотреть, советовать. А если по времени это больше выйдет, то от меня доплата. Ну, как, согласен.