Непросто Мария, или Огонь любви, волна надежды - Славачевская Юлия - Страница 6

– Поздравляю, ты влипла, – горестно констатировала Лёна, отводя глаза и начиная перебирать папки на столе. – Капитально.

Диего подтвердил этот тезис неодобрительным взмахом черноволосой головы и возгласом «угу».

– И мой долг тебе в этом помочь! – продолжила дочь российской и международной юриспруденции.

– Клея подольешь, добрая ты моя? – съехидничала я.

– В болото отправлю, – на полном серьезе парировала она. – Называется «Женская радость». Там во время войн, включая войну 1812 года, бабы французов и поляков отлавливали. Тех, которых трясина почти засосала. Ну и… устраивали себе нечаянную радость.

– Не продолжай, – остановила я поток исторических сведений. – А мне туда зачем? Там все еще какой-нибудь французик завалялся?

– Нет, – обрадовала меня Лёна, приосаниваясь. – Араб. Рошаном зовут.

– И что он в болоте делает? – недоумевала я. – Квакает? Зеленеет?

– Похоже на то. Зелень он там считает, – с немалой долей ехидства пояснила подруга, рассеянно водя пальцем по клавиатуре ультрабука. Уже более внятно: – У него там на дальнем хуторе загон для девчонок. Называется: «Как стать самой успешной танцовщицей, официанткой, горничной и манекенщицей».

Я всмотрелась в цветастых электронных рыбок, чтобы вернуть себе хоть чуточку релакса и здравого смысла. Не помогло. Один и один не складывались.

– Что, в болоте?.. – не поняла загадочной мужской логики.

– В борделе! – рявкнула юрист. – Он там действительно обучает самых красивых. И скрытую съемку делает… Чтобы у богатых клиентов о товаре представление было.

– Понятно, – начала я злиться, потихоньку накаляясь. Ничего мне не понятно! Даже искры из глаз от злости посыпались.

Я глубоко вдохнула, дала себе команду успокоиться и вернула разговор в нужное русло:

– И все же он – не мое задание. Объясни на пальцах, как это связано с Вовчиком?

– Вовчик твой девчонок активно обманом вербует и туда привозит для окончательного отбора, – более подробно разъяснила Лёна. – Пачками. Девчат Вован с Рошаном в лагере сортируют, и там же, на месте друг с другом мужики рассчитываются.

Я невольно перехватила напряженный взгляд испанца. Взгляд не телохранителя – убийцы. По какой-то своей, личной причине Диего работорговлю и торговцев наркотиками ненавидел больше всего. Ненавидел люто, до кровавых точек и помутнения в мозгах, хоть и почему-то тщательно это скрывал. Даже от меня.

– По крайней мере, я так предполагаю, потому что другой возможности получить деньги у них, по нашим наблюдениям, не было, – внесла ясность Лёна. – И если ты хочешь припереть своего красавчика к стенке, то достань снимки и запись, – окончательно сформулировала рабочее задание назначенный юрист огненных и офис-менеджер в одном лице.

На этих словах мой телохранитель отчего-то стал скучным и задумчивым. Знает, чем дело пахнет, не дурак небось!

– Потому как это, – указала Лёна на внушительную папку, – всего лишь косвенные улики. – С тоской вздохнула и скривилась, словно ей подсунули лимон вместо яблока. – Для высшего суда их, сама понимаешь, недостаточно.

– Понятно, – хмыкнула я. Подумала еще немного и повернулась к Диего: – Будем вызывать двоих из ларца!

– О боже, Мария, ты просто зверь! – закатил глаза мужчина, хотя идея ему явно понравилась. Хитро улыбаясь, спросил: – Может, обойдемся банальным погромом? Нельзя так издеваться над людьми! Я Женевскую конвенцию читал…

– Они им тоже почитают, – терпеливо заверила его я. – На ночь. Вслух и с выражением.

– Лучше сразу прибей гадов, – посоветовал Диего, передергивая широкими плечами. – Милосердие не чуждо даже тебе.

– Приятно слышать, – улыбнулась я. Нависла над бодигардом: – Звони!

Глава 3

Диего достал свой телефон и потыкал пальцем в кнопки, посылая эсэмэску.

– Готово, – недовольно пробурчал мужчина. – И все же я настаиваю…

– Ты че, своих не узнал? – раздалось за дверью мелодичное сопрано. – Глаза протри, жертва офисной удавки!

– Хулиганка! – парировал мужской голос. – А если я тебя привлеку за оскорбление словом?

– Давай лучше за оскорбление действием? – последовало встречное предложение. В нем такая надежда!

Дверь открылась, и в кабинет вошла девушка-готка. Среднего роста, чуть полноватая, что подчеркивали облегающий кожаный корсет и суперкороткая юбка. Высокие сапоги на головокружительных металлических шпильках бряцали цепочками в такт шагам.

– Всем полной луны! – поздоровалась гостья, поправляя шляпу с высокой тульей. Густая черная вуаль прикрывала намарафеченное до состояния штукатурки миловидное округлое девичье личико. Готка плюхнулась в кресло и закинула ногу на ногу, сверкнув сетчатыми колготками, сложила затянутые в длинные перчатки миниатюрные руки и уставилась на нас в ожидании. – Зачем ты звал меня, старик?[3]

– Я звал тебя, коль не во гнев, чтоб помогла ты мне поднять мою вязанку, – прошипел Диего, выбрав цитату из той же басни.

– Привет, Марика! – улыбнулась я. – А где Сапфира?

– Она вне стен обители сей светлой паркует к стенке вашего нахала, – пояснила Марика, приветственно кивая.

– О боже! – подорвалась Лёна. – Игорь! – Включила третью скорость и выскочила в коридор.

Меня замучило любопытство, и я последовала за ней, чтобы увидеть, как миниатюрная байкерша с ирокезом из светлых волос пришпиливает к стенке высокого парня.

– Сапфира! – заорала Лёна. – Не трогай офисное имуще… офисного мужчи… отпусти практиканта!

– Почему? – отозвалась девушка, припирая тело к стене и придерживая тяжелым ботинком. – Ему нужна опора в жизни!

– Я сказала – отпусти! – бесновалась Лёна.

– Как хочешь, – пожала хрупкими плечиками под кожаной курткой Сапфира и отошла в сторону.

Практикант с глухим стуком познакомился с полом.

– Я предупреждала! – пропела байкерша, обводя нас карими глазами.

– И ты все еще хочешь их задействовать? – возмутился Диего, поднимая парня и усаживая в кресло. – Этих двух террористок нельзя отправлять в приличное общество!

– А там все неприличные, – утешила его я. Скомандовала: – Девочки, у нас новая задача! За мной!

В кабинете я подсунула неформалкам толстую папку с документами и дала время на ознакомление. Девчонки уткнули носики в материалы дела и читали, вполголоса переговариваясь между собой.

– Это две ходячие катастрофы! – никак не мог успокоиться Диего, подсев ко мне и тихо бухтя на ухо. – Ты помнишь, чем закончилось дело с их участием в последний раз?

– Выполнением задания? – подколола я его, параллельно размышляя о решении проблемы.

– А кто потом прятал последствия выполнения этого задания? – взбунтовался телохранитель.

– Лес рубят – щепки летят, – хмыкнула я, подавляя в себе желание запустить руки в его густую блестящую гриву.

– Тридцать две вековые ели, вывороченные с корнем, ты называешь щепками? – возмутился мужчина, раздувая ноздри. – Ты хоть знаешь, сколько мне пришлось приложить усилий, чтобы это прошло по документам как плановая вырубка леса?

– Девочки увлеклись, – пояснила я ему, сжимая ладони и отодвигаясь, чтобы не позволить себе лишнего. – Забыли, что они не в кегельбане.

– Ну да, ну да, – пробурчал Диего. Ядовито: – А у нас есть связи среди мелиораторов? Вдруг «девочки» забудут, что они в болоте, и захотят поиграть в водное поло?

– С этим все ясно, – отодвинула бумаги Марика. – Что требуется от нас?

– Вы должны туда попасть, – сказала я. – Собрать кой-какую информацию и немножко расшевелить осиное гнездо.

– Только не в таком разнузданном виде! – перебил меня Диего. – Таких оторв не возьмут туда даже балластом! Должно быть что-то хрупкое, невинное…

Подруги переглянулись, ухмыльнулись, и в помещении закрутилось два маленьких вихря.

Когда потоки воздуха улеглись, перед нами предстали две постройневшие девушки очень юного возраста.