Легенда о воре (ЛП) - Гомес-Хурадо Хуан - Страница 8

Де Гроот послал одного из слуг за водой и полотенцем, чтобы привести себя в порядок, на его лице еще остались следы полученного оскорбления. Он закрыл глаза, слыша лишь песню журчащего в центре дворика фонтана, пока наконец-то не успокоился. Варгас был не из тех, кому нравились проявления чувств, де Гроот это понял, как только поступил к нему на службу. Шестнадцать лет назад, когда фламандец томился в темнице за то, что ударил другого офицера, Варгас вошел туда и перемолвился парой слов с тюремщиком. Тот приказал привести де Гроота и двух других громил, таких же здоровенных и безжалостных, как и фламандец. Тюремщик объяснил, что это важный купец, который ищет телохранителей, после того как последний не смог переварить добрую толедскую сталь.

Варгас не задавал вопросов, просто подошел и посмотрел им в лицо, так близко, что они чуть не столкнулись носами. Другие беспокойно переминались с ноги на ногу. Де Гроот был единственным, кто выдержал пристальный взгляд, не моргнув глазом, хотя черные глубокие глаза торговца вызывали у него мурашки. В тот же вечер он в первый раз оказался во дворе, где сейчас пытался успокоиться.

Уже тогда состояние Варгаса была весьма значительным, хотя никто этого не сказал бы при взгляде на его дом снаружи. Дом с широким фасадом построили по мавританскому обычаю, со внутренним двориком. Без окон, из голого и грубо обработанного камня, совсем не в том стиле, который нынче пользовался популярностью у знати и людей, что, как и Варгас, разбогатели на торговле с Индиями. Огромные дворцы, помпезные гербы на дверцах карет, десятки слуг. Ничто из этого не относилось к его господину, тот держал минимум челяди и вел скромный образ жизни. Однако в саду каждые три месяца сажали новые растения, а мебели в жилых покоях позавидовал бы и король, если бы соизволил бросить мимолетный взгляд на плебея.

Слуга вернулся с принадлежностями для умывания. Выйдя из задумчивости, де Гроот быстро вытер лицо круговыми движениями, пока большое белое полотенце не превратилось в грязную тряпку. Фламандец с омерзением бросил его на пол.

- Дон Франсиско у себя в кабинете?

- Да, капитан, - ответил сквозь зубы слуга. - Но у него встреча.

Должно быть, из тех, что часто проходили в особняке. Де Гроот различил в голосе слуги ненависть и заметил брошенный на него косой взгляд, когда он уронил полотенце.

- Думаешь, это меня волнует, болван? - с его фламандским акцентом это прозвучало как "болфан".

- Сеньор, я просто подумал...

- Мне начхать, о чем ты думаешь. Ступай в бордель и расскажи об этом своей шлюхе-матери, да и ей тоже без разницы.

Разъяренный оскорблением слуга чуть дернулся в сторону де Гроота, и тот предусмотрительно положил руку на рукоять шпаги. Слуга застыл. Смущенный и униженный, он развернулся и ушел, не проронив ни слова.

Фламандец довольно улыбнулся. Единственное, по чему он скучал из армейского прошлого, так это по власти, которую давал чин над подчиненными. Теперь он оставался в стенах этого дома, за исключением считанных случаев, когда выполнял поручения Варгаса. Например, сопровождать груз золота из Индий до монетного двора, как в этот день. Тогда он мог заглянуть в таверны и бордели в поисках драки, в которой нуждался, чтобы вновь почувствовать былую гордость.

Он направился к кабинету Варгаса, находящемуся на третьем и последнем этаже. Вдоль всего обращенного во двор фасада протянулся балкон с мраморной балюстрадой, соединяющий все помещения дома. Темный первый этаж предназначался для слуг, животных и рабов, а на верхних этажах находились редко используемые жилые покои. С тех пор как пять лет назад умерла жена Варгаса, а их сын уехал учиться во Францию, жизнь купца протекала в кабинете и спальне. Он часто выходил, чтобы заключить сделки на ступенях собора или посетить верфи и, конечно, на ежедневную мессу, но когда оставался в доме, редко покидал свой рабочий кабинет.

Посреди коридора де Гроот столкнулся с Кларой, юной дочерью экономки, которая несла несколько простыней. Де Гроот не посторонился, так что девушке пришлось прикоснуться к нему плечом, когда она проходила мимо. Капитан шлепнул ее по заду, на что девушка ответила яростным взглядом.

- Смотри, куда идешь, девочка. Если несешь тяжести, то дай настоящему мужчине тебе помочь.

- Когда увижу такого, то непременно его об этом попрошу, - отозвалась Клара, удалившись и не дав Грооту возможности ответить на дерзкое замечание.

"Однажды твоему змеиному языку найдется лучшее применение, сучка", - подумал капитан, пронзая взглядом спину Клары и чувствуя, как в нем разгорается желание. Даже простая одежда девушки не могла скрыть ее прекрасную стройную фигуру. Фламандец спросил себя, осмелится ли он когда-нибудь зайти с ней дальше приставаний и намеков. Если бы не господин, который особо предупредил де Гроота, чтобы держался от Клары подальше, он давно бы уже завалил ее на конюшне или в сарае и лишил девственности прямо на бадье с кормом для лошадей. Может, когда-нибудь он так и поступит, только чтобы поглядеть, как это высокомерие превратится в мольбы о пощаде. В конце концов, это будет слово рабыни против его слова.

Он тряхнул головой, чтобы развеять эти опасные грезы, быстро прошел оставшийся путь по коридору, остановился у двери из тисненого дуба и тихо постучал.

Франсиско де Варгас задержал перо в воздухе и слегка поднял руку, когда услышал перед дверью тяжелые шаги капитана. Он терпеливо подождал, пока не услышал стук в дверь, потому что не хотел испортить почерк из-за дрожания груди во время ответа.

- Войдите.

Лишь после этого он закончил выписывать цифру в большой книге, где педантично отражал каждое движение своей обширной торговой империи. Пухлый том в кожаном переплете был шестым за этот год. Записи касались всех типов операций: железо из Вискайи, золотое шитье и парча из Флоренции, кошениль и какао из Юкатана, ртуть для рудников в Таско и рабы, чтобы сплавить ее с серебряной рудой. Каждая покупка и продажа, включая взятки чиновникам, регистраторам и таможенникам. Записи такого рода он зашифровывал, так что прочитать мог только лично, и наедине с самим собой позволял себе удовлетворенную улыбку. Если что и доставляло Варгасу удовольствие, так это прибыль, полученная с помощью трюков и уловок.

Он нахмурился, рассматривая последние цифры, и в результате очки, которые он использовал для письма, соскользнули на кончик носа. Присутствие де Гроота напомнило ему о возникшей проблеме. Имелся способ ее решить, хотя для этого нужен был инструмент более тонкий и точный, чем фламандец.

- Проходите, капитан. С сеньором Людовико Мальфини вы уже знакомы.

Капитан обернулся к стене, где пухлый человечек нервно потирал унизанные кольцами руки. Он едва сдержал гримасу отвращения, узнав толстого банкира из Генуи, что не укрылось от внимания Варгаса. Мало какие детали ускользали от этих бездонных черных глаз, даже когда казалось, что они смотрят в другом направлении. Он был красивым и статным мужчиной, несмотря на возраст, и присутствие рядом Мальфини подчеркивало его элегантность. Варгас часто этим пользовался, даже чтобы завоевать уважение подчиненных.

Торговец взял горсть самого мелкого фракийского песка, который хранил в стоявшей на письменном столе шкатулке, аккуратно посыпал им только что законченную страницу и внимательно проследил, как песчинки впитали остатки черных чернил перед тем, как высыпать их на поднос. Наконец, он закрыл большую книгу и с трудом встал. На рубеже пятидесятилетия он начинал замечать годы чаще, чем ему бы хотелось.

- Вы хотите сказать мне что-то особенное, капитан?

- Нет, господин. Груз золота из Индий зарегистрирован на ваше имя в монетном дворе, как вы приказывали. Служащий сосчитал монеты из Мексики и грубые слитки. Результаты совпадают с тем, что мы ожидали. Случилось только небольшое происшествие с одним из ящиков, который упал на землю и рассыпался, сломав королевскую печать, но его содержимое полностью собрали. Вот документы о передаче, - сказал он, извлекая из складок плаща связку документов, которые оставил на столе.