Кто, если не ты? (СИ) - "Таша Фокс" - Страница 18

 – Ой, черт бы тебя побрал, давай сюда эту штуковину! – И направляясь в ванную, крикнула, – ты всегда на всякий случай носишь с собой тест на беременность? А что? Обычный дамский набор: зеркальце, расческа, помада, духи, и… тест на беременность! – Кричала я ей из ванной. – Надо же всегда быть во всеоружии, прическу там подправить, губки подкрасить, сделать тест, мало ли.

 – Я вся изрезалась уже от твоего острого языка, – обиженно ответила подруга, и я была уверенна, что она показала мне язык. – Что закончился запас остроумия? – Спросила подруга, когда я замолчала.

Я открыла дверь, Рейчел подняла на меня голову и выжидающе смотрела. Я глядела на нее в ответ, прислонилась к дверному косяку и прошептала:

 – Я беременна.

ГЛАВА 9

Я сидела на диване в своей квартире, и, обхватив колени руками, смотрела вечернее шоу Оливера. Рейчел ушла пару часов назад и я, приняв душ, облачилась в пижаму, надеясь, что сон поскорее настигнет меня. Но мысли настойчиво врезались мне в голову, отгоняя желанные грезы. Я беременна. Что за черт?! Я была невероятно зла. На себя, на Джейсона, на весь мир, и причину никогда и никто не узнает, даже я. Мы всегда предохранялись с Джейсоном, но что-то пошло не так и теперь я одна буду воспитывать ребенка. О том, чтобы сообщить Джейсону даже речи не шло. Он сказал, что сделал свой выбор, и мне нет места в его жизни. Так тому и быть. Я сама воспитаю сына или дочь, я сама справлюсь. Деньги кое-какие, благодаря маме у меня есть. Жилье, работа тоже. Я не единственная в мире одинокая мать, я справлюсь. Я буду любить этого ребенка. Да, что там говорить я уже его люблю! Больше жизни. Больше Джейсона. Надеюсь, и у нас с ним получится чудесный ребенок. Да иначе и быть не может.

 – Ну что, как ты? – Спросила Рейчел. На следующий день она встретила меня у больницы, в которую я пошла для консультации с врачом.

 – Беременность девять недель, – радостно крикнула я и помахала перед ней снимком УЗИ. Рейчел рассмотрела «грецкий орешек» и прослезившись, обняла меня. – Господи, я буду тетей!

 – Ты будешь самой лучшей тетей! – Нежно ответила я, обнимая подругу, хоть мы не были родственниками, но я уверенно, могу сказать, что эта девушка была мне сестрой.

Мы ехали с ней в кафе, где нас ожидал Боб, мы заранее договорились пообедать вместе. Я увлеченно рассказывала ей, как слышала по УЗИ сердцебиение мелкого, к сожалению, пол рассмотреть не удалось, но врач предположил мальчонку. Впервые за пару месяцев я была счастлива. Рейчел слушала меня, улыбаясь во весь рот, а потом резко спросила:

 – Когда ты собираешься сказать Джейсону?

 – Я не собираюсь ему говорить.

 – Что? Мелл, это его ребенок, он должен знать!

 – Рейчел, я тебе все рассказала, каждое его слово, ты бы позвонила на моем месте?

 – Да!

 – Ха!

 – Мелисса! – Подруга назвала меня полным именем, и это значило, что злиться она не на шутку. – Ты не можешь так поступить с ребенком! Он имеет право знать своего отца! Ты росла без него, тебе хорошо было? Тебе не хватало его! И ты хочешь, чтобы твое дитя постигла та же участь?

 – Не читай мне мораль! Хватит! Зачем ты говоришь все это? Я ни за что не сообщу Джейсону, он не хочет меня, это не его дело, я справлюсь со всем сама!

 – Мелисса, – уже тише, но угрожающе произнесла подруга, – не вынуждай меня бить беременную женщину.

 – Достаточно, Рейч, – изнеможенно проговорила я и потерла ноющие виски. – Я так устала, давай не будем?

Губы подруги сложились в одну тонкую линию, но она не произнесла ни слова. Обед вышел отвратительным, и дело было не в еде. Рейчел все время надуто смотрела в окно, а я кидала на нее не менее обиженные взгляды, и только бедный Боб пытался как-то разрядить обстановку, не понимая в чем собственно дело, и развлекая нас смешными историями и легкими разговорами. Но мы с Рейчел оставались хмурыми как тучи и совсем неразговорчивыми, хотя я изредка награждала Боба вымученной улыбкой за его старания. Она злилась потому что по ее мнению, я поступала неправильно и жестоко по отношению к ребенку. Я же не видела ничего жестокого в том, чтобы не подпускать к ребенку отца, который его не хочет. Пусть, как сказала Рейчел это гордость или безрассудство, но я так решила, и меня никто не переубедит. Рейчел знала, что я еще та упрямица, поэтому и злилась.

Вчера, когда я была у врача, он выписал мне справку на освобождение от работы в связи с моим токсикозом, на неделю. Когда мы уехали из кафе, Боб поехал на работу, а Рейчел везла меня домой. Всю дорогу она дула губы, не разговаривала со мной и отвергала все мои попытки на примирение. Лишь один раз она заговорила со мной, когда остановившись у супермаркета и пробыв там минут десять, притащила целый пакет фруктов и всяких полезностей, и очень обиженно, нахмурив брови, строго сказала:

 – Здесь много витаминов всяких, – и сурово посмотрев на меня, добавила, – будешь есть.

 – Есть, капитан! – Громко ответила я, прислонив ладонь к виску, отдавая честь, и улыбнулась.

Губы подруги немного дернулись, но она осталась непреклонна. Вечером она позвонила и все так же обиженно спросила как у меня дела, не нужно ли мне ничего, и наставляла, чтобы я чуть что сразу ей звонила. Это было так мило и трогательно. Она злилась на меня, но все же звонила, справлялась обо мне, переживала. Моя Рейч. Сегодня утром она тоже позвонила, но голос ее был уже чуть другим, немного виноватым, и я подумала, что ей стало совестно за то, что она дуется на свою лучшую подругу, на свою беременную лучшую подругу. Я сделала себе чай и села за ноутбук, делать письменные переводы, которые мне дали по работе на дом. Вернее, это я их попросила дать мне домашнюю работу, чтобы отвлечься от мыслей и чем-то занять себя.

Прошло около сорока минут, когда прозвенел звонок моей двери. Я никого не ждала, но все же пошла открывать. Возможно это продавцы какие-то, или Рейч, заскочила с работы? Распахнув двери, я застыла в полном недоумении, в глубоком шоке.

 – Привет, – сказал Джейсон.

Какого черта? Ох, Рейчел! Сегодня последний ее день на Земле.

 – Пустишь? – Спросил он, когда я ничего не ответила.

 – Зачем? Почему ты здесь?

 – Ты знаешь, почему я здесь, Мелисса. В тебе есть кое-что мое, – ответил он, и, обойдя меня, вошел в квартиру.

Зайдя в гостиную, он стал осматриваться, ходить по комнате и рассматривать фотографии в рамках.

 – Ты похожа на свою мать, – сказал он, указав на мамино фото у меня на столе, и тихо добавил, – мне очень жаль.

 – Тебе нужно уехать, Джейсон. К невесте. Или уже к жене? – Выгнув бровь, спросила я.

 – Моя жена находиться в этой комнате и задает глупые вопросы.

 – Что? Это я, что ли? Хм. Как скучно, жениться на своей бывшей беременной пассии из чувства долга. Валери сделала тебя таким банальным. – Закатила я глаза и сложила руки на груди.

Джейсон усмехнулся и ответил:

 – Ничего нет банального и скучного в том, чтобы жениться на матери своего ребенка.

 – Не валяй дурака, Джейсон, двадцать первый век на улице, нам не обязательно жениться. Ты можешь помогать ребенку, навещать его.

Лицо Джейсона изменилось, он вмиг стал жестким и злым. Он рассердился.

 – Ты предлагаешь, чтобы я и мой ребенок жили в разных странах? Навещать? Я разве родственник, который должен навещать больного в больнице? Это мой сын или моя дочь, – твердо произносил он, показывая на свою грудь пальцем, – и я буду растить его! Поняла? Растить и воспитывать!

На какое-то мгновение я сильно испугалась.

 – Ты хочешь забрать у меня ребенка? – Взвизгнула я, предполагая вариант, где он со своими деньгами и связями отберет у меня мое дитя.

Его брови взлетели вверх, а выражения лица стало удивленным и немного ошарашенным.

 – Возможно, малышка, для тебя я самый последний подонок, но я не лишу ребенка матери. Я не ты.

И эти слова больно ранили меня. Что значит, он не я? Ведь не я отказалась от него, не я выгнала его, не я помолвилась с другим, через неделю после его отъезда. Он предал меня, но говорит так, будто я здесь главный злодей.