Электорат хакера - Северцев Петр - Страница 10

На ней была одета длинная рубашка, которую, видимо, она взяла у меня шкафу и которая едва-едва доходила ей до ног. Пышные волосы она собрала на затылке в пучок. Повернувшись ко мне, она деловито спросила:

– Кофе будешь? Или, может, тебе лимонадику попить?

– Лучше кофе, – после некоторого раздумья сказал я.

– Ну и правильно, – одобрила мой выбор Рыжая и поставила передо мной дымящуюся чашку хорошо заваренного кофе.

– Тебе с сахаром?

– Угу.

– Одну, две?

Я на пальцах показал, что две. Она засыпала сахар и размешала. Я отхлебнул кофе и почувствовал, что мне стало значительно легче. Рыжая уселась напротив, положила оба локтя на стол, взяла чашку в обе руки и стала потихонечку потягивать кофе, глядя на меня.

– Ковбой, ты вчера отключился сразу, и я уже ничем не могла тебе помочь, – с усмешкой сказала она.

– И как вы здесь без меня?

– Я-то просто отлично. Впервые за долгое время выспалась с мужиком, не занимаясь с ним сексом.

– Молодец!

– Ты тоже.

– Ты не считаешь это извращением?

– Нисколечки.

– А Евгений с подружкой? – спросил я.

– Эти отвязались по полной программе, – она опять усмехнулась. – Сначала у него не вставал, и Томка работала на полную катушку в качестве лифтера, потом наконец процесс пошел...

– Ну и как? – вздохнул я. – Все получилось?

– Да-а! Только Томка потом жаловалась, что в горле першило.

– Как это? – не понял я сразу шутки. Потом, когда до меня дошел смысл, я заржал и... тут же резко осекся от головной боли в висках.

– Ой, – простонал я.

– Да, ковбой, перебрал ты, – сочувственно заметила Рыжая. – Может, тебе массаж головы сделать?

– Сделай, – согласился я с ее предложением. – Только прекрати называть меня ковбоем. Я вообще-то частный детектив.

– Да ну! – удивилась она, встав сзади меня и начав растирать виски и затылок. – И чем же ты занимаешься?

– А-а, – устало протянул я. – Всякой херней.

Неожиданно я почувствовал некий комфорт от присутствия в доме этой рыжеволосой, с вызовом говорящей женщины.

– А куда они делись? – спросил я.

– Твой приятель с Томкой? – уточнила она.

– Да.

– Поехали кататься. Кажется, в баню.

– Разве ночью баня работает?

– Это смотря для кого. Для твоего приятеля, может быть, и работает. Кстати, это твой партнер по бизнесу или просто приятель?

– Я его вчера увидел первый раз, – признался я.

– Понятно, – сказала Рыжая.

– А ты что, собственно, задержалась-то? Могла ведь и с ними уехать.

– Не люблю групповуху, – отрезала она. – Поэтому и осталась. А ты не рад, что ли?

– Нет, отчего же. Очень даже рад.

– Кстати, твой приятель оплатил нам с Томкой две ночи. Мне сегодня вечером приходить или как?

– Раз оплатил, приходи. Опять выспишься.

– Начало интригующее, – усмехнулась она.

Я посмотрел на кухонные часы и обнаружил, что время уже перевалило за восемь. Я вздохнул и сказал:

– Не знаю, как тебе, а мне пора на работу.

– Тогда до вечера, – сказала Рыжая и пошла одеваться.

Я тоже сменил рубашку и брюки. Облачаясь, я подумал, что после вчерашнего мне лучше не садиться за руль своей „пешки“ и решил позвонить в офис Ершевского. Я сказал прозвучавшему в трубке голосу, что фамилия моя Мареев и было бы неплохо, чтобы за мной заехали.

Из спальни вышла одетая Рыжая.

– Тебя как зовут-то? – спросил я ее.

– Рита.

– А меня Валера.

– Ну, вот и познакомились, – усмехнулась Рита.

– Сейчас должна подъехать машина. Если хочешь, подброшу.

– Буду очень благодарна.

Через пятнадцать минут во двор действительно въехала серая „Ауди“ и мы отправились сначала в район Городского парка, где проживала Рита, а затем уже в офис „Корабля Иштар“, на мой первый рабочий день в новой должности.

В офисе было малолюдно, но Гайдук был уже на месте. Он скептически посмотрел на мою потухшую и набухшую физиономию, но ничего не сказал и провел меня в небольшую каморку, на двери которой было написано: „Служба безопасности“. Пока я осваивался в кабинете, протирая пыль и расставляя предметы на столе в удодбном для меня порядке, Гайдук завел ко мне двух короткостриженных справных парней, представив мне их как Сашу и Мишу, моих подчиненных. Познакомившись с ними, я дал им команду „вольно“ и объяснил, что они могут присоединяться к смотрящему в холле „видик“ Вове.

Через некоторое время Гайдук опять забежал ко мне и положил на стол „Проект модернизации канализационных сетей Борисычевого оврага“. Оценив всю актуальность этого документа, я закинул его в дальний ящик стола. Гайдук сказал мне, что на карте в большом зале на белых квадратиках написаны места и даты встреч с избирателями. Сегодня, в частности, должна состояться одна из них.

Полдня прошло в какой-то странной организационной суете, когда приходящие люди приносили всевозможные документы, проекты листовок, воззваний к избирателям, варианты фотографий Ершевского, большинство из которых относились к времени десяти-пятнадцатилетней давности. К середине дня два вчерашних молодых человека, работавших за компьютером, наконец родили листовку с биографическими данными кандидата, и ее разнесли по всем кабинетам для того, чтобы каждый мог внести свои замечания и предложения. Через полчаса всех позвали на совещание по поводу листовки.

Собралась куча разного народа, которые и составляли штаб Ершевского. Из вчерашних присутствовали только Веселов и Яровой, которые подчеркнуто вежливо со мной поздоровались. Мне показалось, что Веселов уже забыл о вчерашнем звонке и просьбах и предложениях ко мне. Я подумал, что и слава Богу, и уселся на свободное место.

Поскольку собрались близкие к Ершевскому люди, мнения и манера их высказывания были весьма оригинальными. Если бы обсуждалась моя кандидатура, я бы чувствовал себя неловко. То и дело со стороны недовольных содержанием листовки раздавались фразы типа: „Да какой из него хрен...“, „Да вы нарисовали полного...“, „Что вы из него дурака слепили!“. Авторы и их сторонники активно защищались, ссылаясь на некомпетентность противников, на недостаточную аргументированность их критики и на то, что простым людям именно так и понятнее. В конце концов Ершевский, который хладнокровно это наблюдал, прервал прения и волевым решением утвердил окончательный текст. Его тут же отдали корректорам и верстальщикам.

Дальше началось обсуждение стратегического плана борьбы за избирателей. Гайдук утверждал, что основной упор надо сделать на жилых массивах с девятиэтажками – именно там находится активный избиратель, за которого и развернется основная борьба между кандидатами. Многие склонялись к мысли о том, что нельзя забывать так называемые „шанхаи“, старые одноэтажные постройки Борисычевого оврага. Гайдук же настаивал на том, что там сложно собирать людей на встречи, и что в этих местах агитировать придется больше наглядно.

– Что же вы собираетесь там им показывать? – спросил Яровой.

Тут же стали высказываться мнения о том, что лучшим вариантом был бы стриптиз. Гайдук пафосно заявил, что лучшей наглядной агитацией будет отремонтированный путепровод и общественный сортир, строительство которого предполагается начать завтра же.

– Сегодня Тополянский должен встретиться с поставщиком итальянской кафельной плитки, которой будет обложен внутри этот объект, – сообщил он.

Я подумал о том, что после вчерашнего Тополянский может спутать кафель для пола с уральскими мраморными плитами для надгробий. Обсудив еще несколько текущих вопросов, все встали и пошли на выход.

Гайдук попросил далеко не расходиться, поскольку на пять часов запланирована встреча с избирателями около путепровода.

– Какая встреча? Какие пять часов? – неожиданно заорал Ершевский. – Кто это запланировал?

– Планировать встречи кандидата пока является прерогативой его штаба, – холодно ответил на вопль патрона Гайдук.

– А почему каждая сука здесь знает, что у нас встреча и не знаю только я один?! – продолжал вопить Ершевский.