Привет с того света - Серова Марина Сергеевна - Страница 23

На поясе Вахи было закреплено несколько ручных гранат, а из большого кармана кожаной куртки выглядывали три магазина от автомата «калашников». Я, не привыкшая к подобному обращению, захотела даже плюнуть на все, развернуться и отработанным ударом ноги врезать этому подонку в челюсть. А затем разобраться с похотливым бритоголовым мальчишкой.

Меня усадили в белую «Ниву», которая стояла недалеко. Сопротивление было бы бесполезно с моей стороны, так как стальное лезвие ножа бритоголового уперлось в мой бок. По-видимому, начинающему бандиту это доставляло удовольствие. Самодовольная улыбка не сходила с его глуповатого лица.

– А когда мы ее трахать будем? – с живым интересом в маленьких глазках задал бритоголовый подленький вопросик Вахе.

– Что, стоячка замучила? – усмехнулся Ваха, глядя в лобовое стекло автомобиля.

– Да есть такое дело... – ухмыльнулся в ответ Леха.

– Ну, иди подрочи, – почти ласково дал ему совет Ваха. – Я ею сам заниматься буду...

В тот момент я была готова выразить благодарность Вахе и за это.

Дорога до мельхорновского замка заняла всего минут десять. Возможно, при других условиях я зачарованно разглядывала бы утопающие в заснеженных садах прекрасные громады новорусских строений. Многие из них можно было бы назвать произведениями архитектурного искусства.

Мы подъехали к кованой ажурной решетке, опоясывавшей дворцово-парковый ансамбль дачи Мельхорна. Она отчасти напоминала дворец графа Юсупова.

Бандитское гнездо выглядело, надо сказать, эффектно. Оно было выдержано в стиле барокко и напоминало модернизированный в стиле эпохи Возрождения средневековый замок. Это было трехэтажное здание с двумя арками по краям и колоннами в середине. В целом дача производила впечатление огромного корабля, штурмующего рифы.

Меня буквально втолкнули в парадную дверь дома. В мягком ворсе огромного персидского ковра не слышны были тяжелые шаги бандитов.

На вершине мраморной лестницы возвышалась статуя фавна, обнимающего нимфу. Это был довольно интригующий момент совокупления черта с красавицей.

– Леха, иди пока отдохни, – бросил Ваха бритоголовому. – Я сам с этой бабой разберусь.

Криво усмехнувшись, Леха поплелся по коридору направо. Было видно, что он очень хотел присоединиться ко мне и Вахе, предчувствуя, что будет происходить дальше. А что в действительности меня ожидало, тогда я и сама представить себе не могла.

Ваха ткнул меня в бок пистолетом и направил налево, по коридору первого этажа. Некоторое время мы молча шли и наконец остановились у массивной двери. Ваха открыл ее ключом, и мы вошли в кабинет.

– Ну что ж, здравствуйте, девушка, еще раз! Не такой вы представляли нашу встречу, – голос Вахи был теплым и даже добрым.

Я недоуменно посмотрела на бандита. Из-под бороды и зловещей маски бородатого высветилась солнечная улыбка.

– Надеюсь, вы мне еще доверяете?

– Приходится.

– Если бы я был вашим врагом, я мог бы шлепнуть вас еще вчера.

– А может, у вас далеко идущие планы?

– Изнасиловать я вас мог всегда, даже сейчас. Не пугайтесь... Делать этого я не стану.

– Кто вы такой, Ваха?

– Бандит. Но я веду с вами честную игру.

– А бандиты бывают честны?

– Да, конечно, честное бандитское слово. Кстати, что с дневником Анечки Воронцовой? Царство ей небесное.

– Дневник в милиции, – спокойно ответила я, наблюдая за выражением лица бандита.

Впрочем, оно абсолютно не изменилось. Все та же лучезарная улыбка не сходила с еще совсем недавно хмурого лица.

– Значит, все наши делишки известны? Что ж, все равно скоро п. дец! – он грязно выругался.

– Что?

– Естественно, местного масштаба. Впрочем, вы сами все увидите. У нас еще есть время понаблюдать за действием на импровизированной сцене.

– Для бандита ты неплохо владеешь русским языком. Я бы сказала, даже присутствует образное мышление.

Ваха наполнил бокалы сухим мартини.

– Ты вчера не ответил на некоторые мои вопросы, Ваха, – решила напомнить я.

– Ну, я слушаю, – усмехнулся он.

– Жив ли Ариф?

– Я думаю, ответ ты узнаешь в течение часа, – ответил чеченец, залпом выпив мартини.

– Кто такой Мельхорн?

– Владелец колбасной фабрики в Покровске.

– А ты был на заводе в Покровске или кто-то из ваших работников?

– Нет. А зачем светиться? У нас ведь на фейсах указано «их разыскивает милиция». Другое дело, Александр Эмильевич. Вполне благородный джентльмен.

Ваха, казалось, издевается надо мной.

– Не стоит торопить события. Не забывайте, вы мне обещали свободу, а я вам помогу раскрыть дело до конца. А ваши друзья из органов внутренних дел это не поймут.

– А ты знаешь, что Мельхорн, у которого ваши люди похитили документы, и тот, кто сейчас действует под его именем, люди разные. Ты не похищал, часом? – в лоб спросила я.

– Только не я. Но тут и без меня хватает представителей народов Кавказа.

– Вполне возможно. Но ты ведь не скрываешь, что убил Воронцову.

– Анечку? Да, убил. Я даже был к ней неравнодушен одно время. Что делать – работа у нас такая, – Ваха по-прежнему хранил молчание по главному вопросу.

– Грязная и сволочная у вас работа, – только и оставалось констатировать мне.

– Действительно грязная. Но это как посмотреть. Я работаю чисто. Я ведь мастер своего дела. Художник, можно сказать. В душе я всегда был им. Просто каждый самовыражается как может. Быть грузчиком или торговцем на рынке – не для меня. Настоящий убийца – Шериф или Мельхорн. И я наверняка планируюсь его следующей жертвой. Перед тем как он свалит в Германию.

– Дачу заставили Воронцову переписать на тебя?

– Это Мельхорн заставил. Мне эта дача ни к чему, – лениво заметил Ваха.

– Ты боишься смерти?

– Кто ее не боится? Обратное могут утверждать лишь лицемеры и дураки. Да и вряд ли на том свете мне завещан рай. Правда, я в последнее время стараюсь делать хоть что-то хорошее. С вашей помощью мне удается это лучше. Например, сейчас нам надо будет выступить в роли армии спасения. Надвигается финальная сцена.

– Ты серьезно?

– Вполне.

И, бросив окурок в одну из стеклянных пробирок и метко попав в отверстие, Ваха произнес:

– Самое время пойти познакомиться с «кровавым Александром».

Он сделал жест в сторону двери. Мы вышли из комнаты. Ваха указал мне на лестницу, которая вела на второй этаж.

Мы поднялись по ней вверх и, пройдя по коридору, оказались наконец в кабинете Шерифа. Он оказался незапертым. Одна из стен была оклеена шикарными фотообоями, изображающими известный всему миру вид нью-йоркского порта с небоскребами. На столике в хрустальной пепельнице дымилась недокуренная сигарета. Опрокинутая на пол фарфоровая чашка и разбросанная на диване одежда говорили о том, что хозяин кабинета очень торопился. Компьютер на столе высвечивал столбики цифр. Казалось, Мельхорн вернется с минуты на минуту.

Ваха указал мне на дверь шкафа-купе. Я поняла, что таким образом он предлагает мне войти туда.

Я не стала противиться и вскоре оказалась в тесном темном пространстве с маленькой щелкой для глаз.

Сам же Ваха, закинув ногу на ногу, удобно расположился в громаде шефского кресла, пуская к потолку сизые колечки табачного дыма. Вдруг в проеме двери появился элегантный джентльмен с красивой бородкой.

Мне показалось его лицо знакомым. Мы явно где-то с ним встречались. Или... Где-то я его уже видела, но знакома не была. Вглядевшись пристальнее в его лицо и совместив его внешность со своими собственными догадками, я поняла, что не ошиблась.

Голос, знакомый по угрозам в мой адрес, но уже без хамства, я бы даже сказала с некоторой светскостью, на которую только был способен шеф банды, безразлично произнес:

– А, это ты, Ваха? Давно ждешь?

– Недавно.

– Что тебе нужно?

– Твоя жизнь, скотина! – лицо Вахи вдруг стало свирепым.

– Ты в своем уме, Ваха? Что ты несешь? – Мельхорн поднял свои брови вверх.