Хитрости алмазной леди - Серова Марина Сергеевна - Страница 11

– Это я проверю позже, а пока сделайте, пожалуйста, списочек. Да повнимательнее, никого не пропуская, – дала я последнее наставление, как только женщина взялась за ручку.

Пока Кулишова писала, я немного привела нервы в порядок и стала более пристально рассматривать ее владения, радуясь, что сразу сообразила начать разговор со списков, а не стала выслушивать долгий рассказ о том, кто кем и кому приходится, с кем живет, кого любит, а кого ненавидит.

Квартирка у моей пострадавшей была не маленькой, одна только гостиная по площади занимала где-то пятьдесят метров. Обставлена, как и положено: сплошь только мягкая мебель, натуральные цветы в напольных вазах, живой уголок с клеткой, в которой сейчас резвился небольшой зеленый попугай.

Стены были завешаны картинами, причем не привычной мазней, что продается на каждом углу, а работами крепких мастеров, выполненными на заказ. На самой большой стене висел портрет самой хозяйки, написанный маслом. С полотна смотрела настоящая королева с гордо вскинутой головой и надменным взглядом. На шею накинута шкурка песца, сплошь унизаны кольцами руки, на шее, в ушах и даже на голове – сверкают камни. На этом портрете, наверное, была запечатлена половина ее драгоценной коллекции.

– Готово, – протянула мне листок Кулишова. – Что еще от меня требуется? – спросила она таким тоном, будто исполнила мой каприз.

– Еще? – Я сделала задумчивое лицо, а потом с вызовом произнесла: – Только одно: чтобы вы лишний раз не отвлекали меня от работы своими звонками. Если появится что-то такое, что я посчитаю нужным сказать вам, я это обязательно сделаю сама.

Естественно, что это мое заявление женщине не понравилось, но она не стала ничего говорить, лишь молча направилась к двери, тем самым показывая, что более не желает меня видеть. Я же была только рада побыстрее покинуть эту золотую клетку.

От Кулишовой я направилась к следующей пострадавшей, найдя ее адрес в протоколе допроса. Эта женщина в отличие от первой встретила меня очень дружелюбно, а когда узнала, что я частный детектив и занимаюсь поиском украденных драгоценностей, обрадовалась еще больше.

– А я уж решила, что больше никогда не увижу фамильных вещей, – возбужденно заявила она, поправляя свою пышную прическу. – Как замечательно, что хоть кому-то до этого есть дело.

Я улыбнулась ей в ответ и добавила:

– К сожалению, не могу гарантировать, что все будет найдено. Для меня важен вор, а не сами вещи.

– Ну и что, – ничуть не расстроилась этому женщина. – Найдите хоть его, а мы уж с ним сами побеседуем. – Она шутя погрозила кулаком невидимому грабителю и пригласила меня выпить с ней чашечку кофе.

Мы прошли в гостиную, которая была совмещена с кухней, и я стала объяснять, что в данный момент собираю списки всех знакомых и друзей пострадавших, так как есть предположение, что среди них могут попасться общие знакомые. Женщина, ее звали Лилианой Владимировной Красновой, сразу же все поняла и без лишних вопросов принялась искать чистый лист бумаги.

– Боюсь только, что ждать, пока я всех перепишу, вам придется очень долго, – предупредила она меня, садясь на диван.

– Ничего, у меня есть время. Только вы уж не совсем всех подряд пишите, а только тех, кто знал, что у вас дома храниться много дорогих вещей, и кто мог догадываться или даже видел, где именно они лежат.

– Поняла, поняла, – отмахнулась Лилиана и, склонившись над листом, принялась выводить фамилии.

Мне, как и всегда, пришлось довольствоваться кофе и созерцанием самой хозяйки и ее жилища. Как ни странно, дама эта хоть и была холеной, но особой привлекательностью не отличалась. У нее были длинные каштановые волосы, маленькие, глубоко посаженные глазки и четко очерченные широкие губы. Причем нижняя губа была чуть более пухлой, чем верхняя, от чего создавалось ощущение, будто она все время улыбается.

И все же было в ней нечто такое, что привораживало и создавало хорошее впечатление. Или, может, мне только так казалось после посещения предыдущей фурии.

Вспомнив Кулишову, я невольно поежилась.

Как только Лилиана Владимировна закончила переписывать своих знакомых, я взяла у нее список, ей же дала тот, что был составлен Аллой Алексеевной, и предложила поискать в нем знакомые фамилии. Таким образом я хотела убить сразу двух зайцев: во-первых, узнать, нет ли у них общих знакомых, а во-вторых, помочь Лилиане не забыть кого-то из списка.

Лилиана Владимировна просмотрела список и отрицательно замотала головой:

– Нет, никого из этих людей я лично не знаю. Фамилии многих мне просто знакомы на слух, возможно, мне кто-то что-то о них рассказывал, но так, чтобы самой с ними общаться, этого не припоминаю.

– Жаль, – честно призналась я. – Но спасибо и на этом. Если станет что-то известно, то обещаю вам сообщить, – сказала я, поднимаясь с дивана.

Женщина в ответ также поблагодарила меня за визит, взяла мой номер телефона, на тот случай, если ей что-то станет известно или она неожиданно о ком-то вспомнит, и мы распрощались.

Осталось посетить еще двоих. Хорошо хотя бы, что жили они в одном районе, так что разъезжать по всему городу не нужно. Первой я решила навестить Москвину Наталью Юрьевну. Насколько я могла судить из протокола допроса, она была самой небогатой из всех женщин, если так, конечно, можно было сказать, учитывая и то, что украли у нее всего девять вещей.

Ее квартиру я нашла очень быстро и, не зная, какого приема ожидать на сей раз, со вздохом нажала на кнопку звонка. Дверь мне открыли сразу, и я увидела очень симпатичную, еще не старую женщину.

Она была среднего роста и с очень хорошей фигурой. Ее лицо имело очень редкую, слегка напоминающую неправильный квадрат форму, особенно на линии подбородка. Но при этом губы были четкими от природы и не требовали совершенно никакой краски или подводки, что для женщин большая редкость. Прочие черты как-то не выделялись на лице: маленький носик практически без переносицы, такие же маленькие голубые и почему-то печальные глаза.

– А вы к кому? – не узнав во мне никого из своих знакомых, спросила она.

– К вам, – улыбнулась я ей в ответ и показала свое ментовское удостоверение.

– А, так вы все по тому же делу. Ну, проходите, – вяло сказала женщина и прошла в дом, предоставив мне право закрыть за собой дверь самой.

Я вошла, разделась в прихожей и последовала за хозяйкой в кухню. Бросалось в глаза, что женщина была замкнутой и слегка чем-то расстроенной. Хотя мне почему-то казалось, что от природы она очень общительная, живая и активная.

– Могу я попросить вас уделить мне немного времени? – решила я как-то начать разговор, видя, что хозяйка почти игнорирует гостью.

Та равнодушно кивнула и поставила передо мной быстро приготовленный кофе и булочки. Не став более отвлекаться на лишние фразы, я кратко пояснила суть дела и попросила пострадавшую сделать мне точно такой же список. Та снова кивнула и, оторвав с висящего на стене блокнота лист, принялась быстро писать на нем. Я же пока полезла доставать остальные списки, надеясь, что хоть здесь мне улыбнется удача и женщина вспомнит того самого наводчика, которого я все утро пытаюсь вычислить.

Как только Наталья закончила писать, я протянула ей два других листа и попросила найти среди фамилий знакомые. На мое удивление, Москвина даже не стала читать то, что было написано, а лишь поверхностно пробежала глазами по обоим листам и брезгливо ткнула пальцем в одну фамилию на втором листе.

Я склонилась к бумаге и прочла: Дюкарев Андрей Вячеславович.

– Вы его знаете? – был первый мой вопрос.

– Знаю, – коротко ответила Наталья. – Эта сволочь четыре месяца жила у меня, а потом слиняла к моей подруге. Только вижу, что выбор его был не слишком удачен, дамочку-то тоже, кажется, обворовали. Я ее почерк сразу узнала.

– Кем он вам доводится? – пытаясь сообразить, что к чему, спросила я. Должна сразу признать, что вопрос получился, мягко говоря, идиотским.

– Кем? Да любовником. – Женщина недовольно фыркнула и отвернулась к окну. – Меня он не так давно бросил, потому в таком состоянии сейчас и нахожусь. Но вы меня обрадовали сообщением о том, что и ее эта сволочь обчистила.