Привкус магии - Сергачева Юлия - Страница 66

Он озабоченно смотрел на входивших и при моем появлении мигом повеселел, удовлетворенно кивнув. Кроме Инора, мое прибытие ни на кого не произвело особого впечатления.

Дочь Инора, молодая женщина, вряд ли больше чем года на два-три старше меня, светловолосая, миловидная, большеглазая, действительно могла привлечь внимание любого мужчины. Не то чтобы красавица, но ямочки на пухлых щеках в иных случаях еще более неотразимы, чем классический профиль. А округлости в нужных местах притягивают чаще, чем осиная талия и хрупкие запястья. Парень рядом с ней, широкоплечий, тяжеловатый, но статный – из тех, кто тоже явно разбивал девичьи сердца огненным взглядом и шапкой буйных кудрей. Вот и разбил одно, на свою голову…

Даже отсюда можно было заметить признаки насильственного приворота. Я отвел глаза. Не хотелось портить аппетит. До сего момента я надеялся, что никакого приворота нет и в помине, как это часто случается.

Запах еды сбивал с ног и начисто лишал рассудка. На некоторое время я полностью отключился от происходящего, сосредоточив свое внимание на тарелке. Даже мой сосед по столу одобрительно крякнул, наблюдая, с какой скоростью исчезает печеное мясо.

– Ежли бы не чесночная-то подливка, которой славится тетка Аглая, я бы решил, что ты прожор, по недосмотру затесавшийся среди гостей… – доверительно сообщил он мне, наклонившись к уху.

Я поперхнулся от неожиданности и лишь через пару секунд сообразил, что он не пытается укорить меня в обжорстве, а вспоминает нечисть, что вечно вьется возле людских поселений – прожора-оборотня.

– Не, прожоры на дух не выносят чеснок, да и обереги тут кругом, – вмешалась женщина напротив. – Инор бережет дом от сглазу пуще всех. Оно и есть, что поберечь.

– Да много те обереги помогают, – отмахнулась ее соседка. – Вон давеча у Келены все молоко враз скисло. А ведь везла оберег из самого района. Стоил словно новый холодильник. Уж лучше бы она холодильник прикупила…

– Не скажи, – возразили ей. – А вон вспомни, чем дело кончилось у Клопа и его жены? Если бы не оберег над дверями, так бы впустили они завертыша.

– Ой, да что вы все о нечисти за столом? Икотку подхватите! Вот лучше угостите городского гостя грибочками… У Аглаи всегда знатные грибочки выходят.

И аборигены умиленно принялись наблюдать, как я дегустирую предложенное блюдо. Надо признать, грибочки в золотистой сметане с пряностями были отменными. И даже приправа из чужих взглядов их вкус не испортила.

Утолив первый голод, я расслабился и принялся озирать присутствующих. У кого-то в волосах заплетены колдовские нитки. В основном белые, но есть несколько черных. Девушки вокруг талий обернули пояски с вышитыми хранителями . Кряжистый мужик с мутными глазами, молча и тихо сидевший в углу, носил на левой щеке цепное клеймо . Причем такой силы, что вытравить его можно, только убив обладателя. Вряд ли это работа местной ведьмы… Кстати, ведьма тоже пометила часть присутствующих, и метки все еще тлели черным, как мазки сажи. Могучая была старуха, надо заметить. Если и после ее смерти следы не сошли. Судя по характерному изгибу, это были знаки подчинения .

Музыканты заиграли что-то веселое, и слегка осоловевший от угощения народ встрепенулся и потянулся танцевать. В большой гостиной сразу стало тесно. Запахи перемешались. Звуки брызнули словно фейерверк.

Мне смертельно хотелось прилечь где-нибудь под столом и выспаться. Словно в еду подмешали снотворное. Требовалось изрядное усилие, чтобы просто держать голову прямо. Кое-как выбравшись из-за стола, я вышел на кухню, где работницы уже закончили приготовление последних блюд и мирно перекусывали остатками первой перемены, болтая у окошка.

Они с любопытством уставились на меня.

– …Магическое сообщество шокировано!.. – радостно объявил телевизор на холодильнике. Хрустальный шар пестрел красками, лихо меняя изображения. – …Неслыханное злодеяние. Просочились слухи, что Белая Королева похищена, однако служба безопасности Королевы пока не дает официальных комментариев…

Девушки у стола что-то спросили, но я не услышал, потому что сунул голову под кран с холодной водой. Ледяные струйки потекли за шиворот.

– Может, кофе? – предложил осторожный голосок, когда остатки воды удалось вытряхнуть из ушей.

– Спасибо, – рассеянно отозвался я. – Может быть, позже…

И вернулся в гостиную. После пустоты и кухонного покоя словно окунулся в жаркое, душное, плотное варево чужого веселья.

Только взгляды пронзали его, как холодные стальные клинки.

На один из них наткнулся я сразу, как только вернулся. Инор вопрошающе смотрел через всю комнату. Аглая Блащатая беспокойно глядела на мужа, кусая губы. Сидевший в одиночестве Тивен не сводил больного взгляда с Ильмы, которую пригласил кто-то из родичей на танец.

Впрочем, еще один человек смотрел на Ильму практически весь вечер. Парень возле входной двери таращился на нее, машинально сгибая пальцами перья зеленого лука. Их уже с десяток, словно плоеных, лежало перед ним на столе. Иногда, когда танцующие пары слишком приближались, на скулах у парня неровными пятнами выступал румянец.

А еще были девицы, что не сводили глаз с Тивена и Ильмы. Пересмеиваясь, кокетничая, перешептываясь с подружками, они нет-нет да и глянут в сторону хмурого сына кузнеца и веселящейся дочки пасечника. И взгляды их жалили не хуже пчел.

Только сама Ильма ничего не видела. Смеющаяся и оттого вдвойне притягательная, забыв обо всем, кружилась по комнате, не замечая ничьих взглядов… Или нет, замечала. Когда она оборачивалась к мужу, лицо ее застывало на несколько мгновений, словно замерзало, и улыбка, не успевшая слететь с губ, становилась зыбкой и неуверенной. Но лишь на доли секунды. Этого можно было и не засечь, если не знать, что надо замечать.

– Ну за здоровье годовалого брака Тивена и Ильмы! – громко выкрикнули от окна, едва музыка чуть притихла. – Пусть растет и крепчает год от года…

Тост поддержали дружными возгласами и потребовали поцелуя молодых супругов, чтобы скрепить его. Раскрасневшаяся Ильма с явной неохотой пошла к столу. Тивен нетерпеливо встал, пожирая ее глазами. Парень возле двери опустил голову к тарелке. Багровые пятна на его коже казались ожогами.