Шевалье де Мезон-Руж (другой перевод) - Дюма Александр - Страница 50

— Тихо! — прошептал Морис. — Она, кажется, опять что-то говорит.

— Да, но слова не разобрать, — ответил Диксмер.

— Морис, — прошептала Женевьева, — они убьют Мориса. К нему, шевалье, к нему!

Эти слова сменились глубокой тишиной.

— Мезон-Руж, — прошептала еще Женевьева, — Мезон-Руж!

Морис почувствовал как в его мозгу, подобно молнии, мелькнуло подозрение. Впрочем, он был слишком взволнован болезнью Женевьевы, чтобы обратить на эти слова должное внимание.

— Вы приглашали врача? — спросил он.

— Все не так страшно, — ответил Диксмер. — У нее просто расшатались нервы.

И он с такой силой сжал руку жены, что Женевьева пришла в себя, со стоном открыв глаза, которые до сих пор были закрыты.

— А, вы все здесь, — прошептала она, — и Морис тоже с вами. Я счастлива видеть вас, друг мой. Если бы вы только знали, как я…

И она поправилась:

— … как все мы страдали эти два дня!

— Да, — сказал Морис, — мы все здесь. Успокойтесь же и больше так нас не пугайте. Есть одно имя, которое вам лучше пока не произносить, сейчас оно отнюдь не является святым.

— Какое? — быстро спросила Женевьева.

— Имя шевалье де Мезон-Ружа.

— Я назвала имя шевалье де Мезон-Ружа? Я? — со страхом произнесла Женевьева.

— Конечно, — с натянутой улыбкой подтвердил Диксмер. — Видите ли, Морис, в этом нет ничего удивительного, потому что его публично назвали сообщником дочери Тизона, ведь это он руководил попыткой похищения, которая, к счастью, не удалась.

— Я и не считаю, что в этом есть что-то удивительное, — ответил Морис. — Я только говорю, что ему надо хорошо спрятаться.

— Кому?

— Шевалье де Мезон-Ружу, черт возьми! Его ищет Коммуна а у сыщиков хороший нюх.

— Пусть его только арестуют до того, — сказал Моран, — как он предпримет очередную попытку, которая будет удачнее последней.

— Во всяком случае, — заметил Морис, — королеве это в любом случае не поможет.

— Почему? — спросил Моран.

— Потому что королева отныне находится в надежном укрытии, там он не доберется до нее.

— Где же она? — поинтересовался Диксмер.

— В Консьержери, — ответил Морис. — Сегодня ее перевезли туда.

Диксмер, Моран и Женевьева вскрикнули, но Морис принял этот возглас за проявление удивления.

— Итак, вы видите, — продолжал он, — что шевалье придется расстаться со своими планами в отношении королевы. Тюрьма Консьержери гораздо надежнее, чем Тампль.

Моран с Диксмером переглянулись, но Морис этого не заметил.

— Боже мой! — вскричал он. — Мадам Диксмер опять побледнела.

— Женевьева, — сказал Диксмер жене, — тебе нужно лечь в постель, дитя мое, ты больна.

Морис понял, что его выпроваживают таким способом. Он поцеловал руку Женевьеве и ушел.

Вместе с ним вышел и Моран, который проводил его до конца старинной улочки Сен-Жак.

Там они расстались, Моран направился к ожидавшему его слуге, который держал под уздцы оседланную лошадь.

Морис был так погружен в свои мысли, что даже не спросил у Морана, с которым они, впрочем, не обменялись ни словом, после того, как вместе покинули дом Диксмера, кто был этот человек, и зачем нужна лошадь.

Морис направился вдоль улицы Фоссе-Сен-Виктор и вышел на набережную.

«Как все это странно, — говорил он себе. — Рассудок мой помутился? Или все события сразу обрели свою истинную значимость?.. Но у меня такое чувство, что я вдруг увидел все словно под микроскопом».

И, чтобы немного успокоиться, Морис, облокотившись на перила моста, подставил лицо вечернему ветру.

ЧАСТЬ II

Глава I

Патруль

Задумавшись, Морис так и стоял на мосту, созерцая течение воды с тем меланхоличным видом, который в какой-то мере присущ каждому истинному парижанину. Вдруг он услышал слаженный шаг небольшого отряда. Так мог идти патруль.

Он обернулся. Это был отряд национальной гвардии, движущийся на Мориса с противоположной стороны моста. В наступающих сумерках ему показалось, что среди гвардейцев был Лорэн.

И действительно, увидев Мориса, Лорэн бросился к нему с распростертыми объятиями.

— Наконец-то, — воскликнул он. — Это ты. Черт побери! Тебя днем с огнем не отыскать.

Надеюсь, на этот раз ты не будешь роптать, я ведь цитирую Расина, а не Лорэна.

— А почему ты с патрульными? — поинтересовался Морис, которого теперь беспокоило буквально все.

— У меня задание, друг мой. Речь идет о восстановлении нашей с тобой пошатнувшейся репутации.

Повернувшись к отряду, Лорэн скомандовал:

— Оружие, на караул! Итак, дети мои, поскольку ночь не наступила, поболтайте о своих делах, а мы поговорим о своих.

Потом он вновь обернулся к Морису.

— Сегодня в секции я узнал две важные новости, — продолжал Лорэн.

— Какие?

— Первая, нас с тобой начинают считать подозрительными.

— Я это знаю. Что дальше?

— Как? Ты это знаешь?

— Да.

— Вторая, организатор этого заговора с красной гвоздикой — шевалье де Мезон-Руж.

— И это я знаю.

— Но ты, очевидно, не знаешь, что красная гвоздика и подземный ход — звенья одной цепи.

— И это я знаю.

— Ну что ж, тогда перейдем к третьей новости. Уж о ней ты точно не знаешь, я уверен. Сегодня вечером мы схватим шевалье де Мезон-Ружа.

— Схватите шевалье де Мезон-Ружа?

— Да.

— Выходит, ты стал жандармом?

— Нет, но я — патриот. А патриот всегда в долгу перед своей родиной. Шевалье де Мезон-Руж очень вредит моей родине, устраивая один заговор за другим. Итак, родина приказала мне, патриоту, чтобы я освободил ее от вышеназванного шевалье, который ей ужасно мешает, и я выполняю приказ моей родины.

— И все же странно, что ты взялся за подобное дело, — сказал Морис.

— Я не сам взялся за него, на меня его взвалили, но должен тебе сказать, что я не противился. Чтобы реабилитировать себя, мы должны совершать что-то весьма значительное. Ведь наша реабилитация, это не только наша безопасность, но и право при первом же удобном случае всадить клинок дюймов на шесть в брюхо этого гнусного Симона.

— Но как узнали, что именно шевалье де Мезон-Руж стоял во главе заговора, связанного с подземным ходом?

— Наверняка, это пока еще неизвестно, но есть предположение.

— Значит, от частного случая вы пришли к общему выводу?

— Мы действуем, благодаря нашей уверенности.

— И как же ты собираешься выполнить приказ? Ведь…

— Послушай меня внимательно.

— Слушаю.

— Едва я услышал крик: «Гражданин Симон раскрыл большой заговор!..» (опять этот каналья Симон, везде только и слышно о нем), как у меня появилось желание самому во всем разобраться. Все говорили о подземном ходе.

— Он что, действительно, существует?

— Да, я его видел.

— Ну, что же ты меня не критикуешь?

— Потому что это из Мольера, и потому что обстоятельства сейчас не располагают к шуткам.

— Над чем же сейчас шутить, если не над серьезными вещами?

— Так ты сказал, что видел?

— Подземный ход? Повторяю, да, я видел подземный ход и даже прошел по нему. Он соединяет подвал гражданки Плюмо с одним из домов на улице Кордери, с домом № 12 или № 14, точно не помню.

— Неужели?! Лорэн, ты прошел по нему?..

— От начала до конца. Этот ход очень надежно построен. Кроме того, в трех местах он перегорожен решетками, которые опускаются одна за другой. В случае, если бы заговорщикам удалось осуществить задуманное, эти решетки помогли бы им выиграть время и увезти мадам Капет в надежное место. К счастью, благодаря отвратительному Симону, этого не случилось.