Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования - Коган Галина Фридмановна - Страница 13

Что может служить в пользу признания Ф. М. Достоевского автором статей?

Козьмин, публикуя отрывки из статьи "Пожары", подчеркивал, что "золотушные школьники и старцы со старобабьим умом, пачкающие белье", выдают перо Ф. М.[128]. А ведь в не известной ранее части статьи "Пожары" имеются и другие места, заставляющие думать об авторстве Ф. М. Достоевского.

Разве, например, не характерна для него фраза о студентах:

"…Потрудитесь прежде всего различать: большинство или меньшинство на стороне этих удивительных вещей. Не есть ли искомая величина самая малая часть огромного целого; не есть ли это один прыщ, за существование которого ни в каком случае не должно подозреваться здоровье целого тела…"

Ряд свидетелей говорит о сильной тревоге и чрезвычайной взволнованности, охватившей Ф. М. Достоевского в эти дни, что, на наш взгляд, выразилось в той страстности, с которой написана статья.

Не просто было, говоря о слухах, писать тогда:

"В народ подозрение перешло от самого общества, скажете вы. Следовательно мы не виноваты в этих слухах? Разумеется нет, и общество не виновато, но виноваты те, которые поддерживают и утверждают в обществе такие слухи…"

И кто, кроме него, решился бы, требуя гласного суда, сказать:

"Тогда, пожалуй, явятся такие новые факты, каких никогда не добилась бы какая-нибудь канцелярия,- такие помощники в общем деле, которые никогда не раскрыли бы рта, чтоб дать материал для новых канцелярских тайн?"

Следственная комиссия обратила особое внимание на те отрывки, в которых говорится о "золотушных школьниках", выпустивших прокламацию, и о "старцах со старобабьим умом", испугавшихся ее. Это дало возможность Козьмину очень метко сказать, что члены следственной комиссии "мало чем отличались от тех старцев со старобабьим умом". Неопубликованная часть статьи "Пожары" написана еще более резко, чем отрывки, заинтересовавшие следственную комиссию. Об этом говорят и отчеркнутые на полях карандашом — надо думать, царем — строки.

Даже после того как первая статья была запрещена и в цензуру послана вторая, более сдержанная, даже и в ней, помимо настойчивого требования гласного суда, автор резко осуждал нелепые слухи, повторяемые к тому же низшими полицейскими властями, отвергал возможность того, что "пожары имеют что-нибудь общее с политическим движением", и заканчивал статью словами: "Мы положительно протестуем против невежественных обвинений, ни на чем не основанных. Пусть докажут нам фактами, что мы ошибаемся". Вторую статью постигла судьба первой.

То обстоятельство, что статья "Пожары" была правлена (гранки 2-й статьи не имеют правки) и один небольшой абзац, чисто финансового характера, добавлен рукой М. М. Достоевского, усиливает, конечно, неопределенность авторства, но не следует при этом упускать из виду и того, что писал о брате Ф. М. Достоевский в заметке "Несколько слов о Михаиле Михайловиче Достоевском". Он свидетельствовал, что тот "был человек <…> никому не доверявший даже на время своих редакторских обязанностей" и что "писал в журнале мало; всего было только несколько статей его, в отделении критики" (XIII. — 341-342)[129].

В пользу авторства Ф. М. Достоевского говорит и быстрота, с которой была написана статья "Пожары".

В начале статьи имеется фраза:

"На другой и на третий день после 28 числа были новые пожары".

Следовательно, статья была начата не ранее 31 мая и в тот же день закончена, так как 1 июня она, правленная редактором, была запрещена цензурой.

7 июня Достоевский уехал за границу, в конце месяца он был в Лондоне, где пробыл свыше недели и встретился с Герценом.

Об этом свидании Лемке писал:

"Достоевский сам указал на свое посещение Герцена в "Дневнике писателя", но так кратко и отрывочно, что и цель и содержание их беседы остаются неясными"[130].

Одно несомненно. Петербургские пожары не могли не быть затронуты в их беседах. Достоевский только что был свидетелем их, Герцена в них обвиняли. Не мог выпасть из их бесед и вопрос о прокламации "Молодая Россия", о которой Герцен подробно писал вскоре после отъезда из Лондона Достоевского в статье "Молодая и старая Россия". Характерно сходство некоторых высказываний Герцена с заявлениями редакции "Времени". Разве ""молодые люди" (а для нас не подлежит сомнению, что летучий лист этот писан очень молодыми людьми)" Герцена не напоминают "трех золотушных школьников, из которых старшему уже наверно не более тринадцати лет". А фраза "Маловерные, слабые люди! Как мало надобно вашим женским нервам, чтобы испугаться, бежать назад, схватиться за фалду квартального" не вторят ли с некоторым изменением фразе о "хилых старцах в подагре и хирагре с старобабьим умом, переменивших по прочтении глупого листка свое белье"? Наконец, мнение Герцена, что прокламация "вовсе не русская; это одна из вариаций на тему западного социализма, метафизика французской революции"[131], не схоже разве с мнением Достоевского, что прокламацию напечатали, "не справившись даже хорошо с иностранными книжками, откудова они все выкрали и бездарно перековеркали"? Неужели все эти совпадения дело случая, а не результат бесед Герцена с Достоевским? И не служат ли эти совпадения еще одним косвенным доказательством того, что автором двух запрещенных статей был Ф. М. Достоевский?

Суммируем все, что говорит за авторство Ф. М. Достоевского. Это в первую очередь его перо, язвительная ироничность и острота его стиля, взволнованность, страстность, а отчасти быстрота, с которой была написана статья, столь характерные для Ф. М. Достоевского. Во-вторых, содержание, находящееся, как это уже отмечалось Томашевским, в согласии с другими высказываниями Ф. М. Достоевского. В-третьих, имеющиеся у нас сведения, что в эти годы Ф. М. Достоевский написал для журнала "Время" ряд публицистических статей, откликавшихся на события, волновавшие общество, и сведения, что М. М. Достоевский был лишь автором нескольких критических статей. Добавим к этому некоторую близость статьи Герцена "Молодая и старая Россия", написанной вскоре после встреч с Достоевским, с запрещенными статьями "Времени", и, нам думается, что вопрос об авторстве может быть решен в пользу Ф. М. Достоевского. Мы, конечно, не отвергаем возможности некоторого участия М. М. Достоевского в написании запрещенных статей. За это говорит и небольшой абзац по финансовому вопросу, внесенный его рукой в конце статьи "Пожары".

Независимо от всего за М. М. Достоевским следует признать высокое мужество, позволившее ему попытаться опубликовать подобную статью в те страшные дни.

Вспомним слова Ф. М. Достоевского о покойном брате: "Выбор вопросов, о которых именно теперь нужно бы говорить и о чем журналу надо дать свое мнение, — все это вполне принадлежало самому Михаилу Михайловичу" (XIII. — 341).

Публикуя две запрещенные статьи журнала "Время", мы не можем не коснуться недозволенной тогда же статьи "Пожары и зажигатели", которую, считая ее принадлежащей Достоевскому, Лемке перепечатал в приложении к книге "Политические процессы 60-х годов", и к которой потому вынуждены с тех пор возвращаться исследователи, говоря о запрещенных статьях Достоевского. Козьмин, подчеркнув, что ни одна из запрещенных статей не может быть отождествлена со статьей "Пожары и зажигатели", все же нехотя, с оговорками, допустил возможность того, что автором ее мог быть Ф. М. Достоевский. При этом он исходил из ряда схожих высказываний и выражений в статье "Пожары и зажигатели" с извлечениями из статьи "Пожары"[132]. В. Л. Комарович в 1925 г. высказал мнение, что "авторство Достоевского в отношении статьи "Пожары и зажигатели" сомнительно", а в 1934 г. в статье "Литературное наследство Достоевского за годы революции" решительно отверг авторство Ф. М. Достоевского[133]. Отрицал авторство Достоевского и Рейсер[134]. Не нашел также возможным считать эту статью принадлежащей перу Достоевского Томашевский, указавший, что целый ряд приводимых в статье об авторе биографических данных противоречит биографии Достоевского (XIII. — 612-613). Нам кажется, что известное сходство ряда высказываний статей "Пожары и зажигатели" и "Пожары" не должно в какой-либо мере влиять на решение вопроса. Однородных мнений о прокламации "Молодая Россия", о клевете, возведенной на студенчество в том, что поджоги были не в интересах революционных кругов и т. д., могли держаться разные авторы. Если говорить о совпадениях, то статья "По поводу пожара в Миюзском лесном ряду 24 мая" того же "Сборника статей, недозволенных цензурою в 1862 г." (Т. II. — С. 427-430) местами почти совпадает с тем, что писал Достоевский в статье "Пожары", и все же эту статью писал не Достоевский. Резкое отличие стиля нам представляется более существенным, чем известное сходство мнений. К тому же нет никаких указаний на то, что Достоевский написал и третью статью о пожарах.