Сказочные повести. Выпуск первый - Прокофьева Софья Леонидовна - Страница 29

— Осторожнее! — закричала толпа.

— Ой! Она сейчас прямо на нас упадет! — прошептал Петька и согнулся, закрыв голову руками.

Но Анна Петровна, ловко ухватившись за трубу, уже нырнула в окно своей комнаты.

Детский Доктор побежал к подъезду. Петька бросился за ним.

На лестнице Петька отстал от Детского Доктора. Детский Доктор, как мальчишка, прыгал через две ступеньки. А Петька, как старый старичок, еле тащился вверх по лестнице, дрожащей рукой цепляясь за перила.

Когда Петька наконец вошел в комнату Анны Петровны, Детский Доктор уже сидел на стуле и со счастливой улыбкой вытирал со лба крупные капли пота.

А перед ним на столе стояли рядышком два одинаковых желтых чемоданчика.

— Дорогая Анна Петровна! Вот теперь, когда я вам все объяснил, вы понимаете, почему я так разволновался… — с облегчением говорил Детский Доктор и никак не мог перестать улыбаться. — Значит, вы никогда не лазили по пожарным лестницам? Прежде вы за собой этого не замечали? Так сколько конфет вы съели?

— Три штуки, голубчик! — немного смущенно сказала Анна Петровна. — Так ведь я думала, что это Валечкины… А то бы я…

— Ничего, ничего. Их должно остаться еще больше десятка, — успокоил ее Детский Доктор.

Он открыл свой желтый чемоданчик, заглянул туда, а потом с удивлением посмотрел по сторонам:

— А где же они? Вы их, наверное, положили в какое-нибудь другое место?

Но тут с Анной Петровной случилось что-то странное. Она быстро заморгала своими голубыми глазами и закрыла лицо передником.

— Ой! — прошептала она.

Детский Доктор, глядя на нее, побледнел и привстал со стула.

Петька всхлипнул и спрятался за шкаф.

— Нет больше этих конфет, голубчик! — тихо сказала Анна Петровна. — Отдала я их!

— Кому?!

— Да нашему соседу… Летчику…

— Летчику?..

— Ну да… Испытатель он… Какие-то самолеты испытывает, что ли, — еще тише прошептала Анна Петровна из-под сатинового передника.

— О-о-о… — простонал Детский Доктор и сел на пол рядом со стулом. — Какой ужас! Если он съест хоть одну конфету… Ведь все летчики такие смелые. Они даже слишком смелые. Их, наоборот, учат осторожности… О-о-о…

Анна Петровна опустила передник и шагнула к Детскому Доктору.

— Так что же ты на пол уселся, голубчик? — закричала она. — Потом посидишь на полу, если хочешь. А сейчас бежать надо, бежать! Где-то тут с тобой мальчишка был? В глазах что-то вроде мальчишки мелькнуло. Где он, мальчишка?

Она схватила Петьку за вихор и мгновенно вытащила его из-за шкафа, как вытаскивают морковку из грядки. Петька громко и жалобно заревел.

— Пойдешь во двор! — закричала Анна Петровна и вытерла его мокрый нос своим сатиновым передником. — Там найдешь такую грустную девочку Тому. Она где-нибудь там гуляет. Ты ее сразу узнаешь. Все девчонки хохочут, а она даже не улыбнется. Найдешь ее и спросишь, где ее папа… А мы тут пока…

— Я один не пойду!

— Вот еще!

— Я боюсь!

— Вот еще! — закричала Анна Петровна и вытолкнула его на лестницу.

Глава 5

Грустная девочка

Петька вышел во двор. Двор был чужой и страшный.

Около забора была навалена большая куча кирпичей и лежали толстые трубы. В такую трубу мог свободно залезть довольно большой зверь, а уж за кирпичами вообще мог спрятаться целый тигр или полслона.

«Мама, мамочка! — с тоской подумал Петька. — И зачем я только ушел из дому! Сидел бы дома под столом или лежал под кроватью… как бы хорошо было…»

Около сарая стояла группа мальчишек и девчонок. Они окружили рыжего мальчишку.

— А он ка-ак схватит чемоданчик! — быстро говорил рыжий мальчишка. — А она ка-ак закричит! А он ка-ак побежит! А она ка-ак в окно полезет! А я ка-ак…

«Гав-гав-гав!» — без передышки лаяла его безухая и безглазая собака.

Петька по очереди посмотрел на всех девчонок. Девчонки были розовые и веселые. Три девочки улыбались, две смеялись, одна девчонка, откинувшись назад, громко хохотала, и были видны ее белые зубы.

«Нет, здесь нет грустной девочки! — подумал Петька. — Может, она там, за сараем? Только как бы мимо этих мальчишек пройти…»

Петька, стараясь не смотреть на мальчишек, боком полез за сарайчик.

— Эй, ты! — сказал Петьке высокий противный мальчишка и ткнул в него пальцем.

На голове у мальчишки была маленькая панама. Наверное, он отнял эту панаму у какого-нибудь малыша.

Петька с тоской посмотрел на противного мальчишку и попробовал поскорее пройти мимо него. Но мальчишка ухмыльнулся и выставил вперед свою длинную ногу.

Петька споткнулся и кувырком полетел на землю.

— Ха-ха-ха! — противно захохотал мальчишка.

Петька стукнулся об землю коленками, локтями, животом, подбородком и немного носом. Но он даже не посмел зареветь. Ему казалось, что противный мальчишка сейчас бросится на него и разорвет его на кусочки.

Петька, дрожа всем телом, быстро уполз за сарайчик.

Здесь в тени росла трава и даже торчало два круглых одуванчика. Петька почувствовал животом, что земля здесь гораздо холоднее.

Он немножко успокоился и посмотрел вокруг. И тут он увидел грустную девочку. Он вообще никогда не видал таких девочек. Он даже не знал, что такие девочки вообще бывают на свете.

Она сидела на бревне, поджав под себя худые загорелые ноги, и прутиком рисовала на земле домики. Это были очень грустные домики. Окна у них были закрыты, а из труб не шел дым. Около домиков не было ни заборов, ни деревьев с круглыми яблоками.

Петька уставился на ее грустное лицо.

А какие ресницы были у грустной девочки! Пожалуй, даже слишком длинные. Петька, например, ни за что на свете не хотел бы иметь такие ресницы. Когда она посмотрела вниз на какую-то букашку, ресницы до половины закрыли ее щеки.

У Петьки, наверное, был очень глупый вид. Он лежал на животе, и круглый одуванчик покачивался около его носа. Но грустная девочка посмотрела на него и улыбнулась.

— Эй, ты! Тебя зовут Тома? Да? — хрипло спросил Петька.

— Тома! — грустно и серьезно сказала девочка. — А чего ты тут ползаешь?

— Это я… так, — шепотом сказал Петька и оглянулся на сарайчик. — А где твой папа?

— А зачем тебе мой папа? — грустно и удивленно спросила Тома.

— Понимаешь, у него такие конфеты… — быстро зашептал Петька, подползая к ней ближе. — А они не простые… Если он их съест — беда… Он ведь летчик… а они…

— Беда? С папой беда? — Тома вскочила на ноги. Ее глаза так широко открылись, что на лице почти не осталось места для рта и носа.

— Ты куда? Я здесь один не останусь! — закричал Петька.

Петька тоже вскочил на ноги и схватил Тому за руку. Рука у Томы была очень худенькой, ненамного толще, чем лыжная палка. Тома посмотрела на Петьку огромными испуганными глазами. Она смотрела на Петьку, но казалось, что она его не видит.

— Бежим за мной! Там Детский Доктор… Ну, скорее же!.. Я тебе все объясню…

Петька и Тома бегом бросились через двор.

Мальчишки и девчонки, стоявшие около сарая, вытаращили на них глаза и замерли с открытыми ртами. И только рыжий мальчишка продолжал что-то быстро говорить. И его безухая и безглазая собака тоже не переставая что-то говорила на своем собачьем языке.

Петька и Тома вбежали в квартиру.

Дверь в квартиру была открыта, но в квартире никого не было. Ни Анны Петровны, ни Детского Доктора. Только на столе рядышком стояли два желтых чемоданчика.

Тома заморгала глазами. На Петьку повеяло ветерком. Как будто мимо него пролетела птица.

— А где же все? Что ж теперь делать? — отчаянным голосом сказала Тома. — Надо искать папу! Надо ехать на аэродром!

Петька изо всех сил вытянул шею и осторожно заглянул в желтый чемоданчик Детского Доктора.

— Ой, там еще бутылка какая-то! А вдруг в ней тоже что-нибудь опасное? И там еще что-то… Нельзя его здесь оставлять.