Стрельба в невидимку (Десерт для серийного убийцы) - Самаров Сергей Васильевич - Страница 30

“Бульдозер” попытался ударить. С размаху, всем весом. У меня было время, чтобы подумать, куда уклоняться. От правой его руки я все же предпочел уйти влево и ударить вразрез точно так же, как он — прямым, только со всей возможной резкостью.

“Бульдозер” — вот ведь что значит большой вес и тупая голова — устоял на ногах.

Крепкая натура. Но руки у него бессильно опустились, и ключи от шестисотого “Мерседеса” упали на пол. Я ударил еще трижды. Два раза — кулаками, третий раз — локтем. “Бульдозер” только слегка качнулся и наклонился вперед. И в меня вцепился. В одежду. Чтобы не упасть. Пальцы тренированные. Всю свою жизнь — продолжительностью лет, наверное, в тридцать пять — баранку крутил. Похоже, с самого раннего детства, с пеленок. Иначе откуда такая железная хватка? За рукава меня держит и “рулит”. И я ударить не могу — если только из куртки выскользнуть. Но раздеваться с помощью такого швейцара неловко, да и расстегнуть куртку трудно. И вижу, что в коридоре ситуация начинает мне совсем не нравиться — уже упал Слава. Сейчас Паша Гальцев сюда ввалится. А у меня руки заняты.

“Бульдозер” так и стоял, согнувшись.

Скоро должен бы и в себя начать приходить.

Это ни к чему. Сначала я ударил правым коленом в челюсть, и голову его слегка приподнял, чтобы левому колену не мешала. Потом левым — с замахом, но резко — в печень. Если голова слишком кирпичная для кулака, то печень вовсе не обязательно должна противостоять лягающемуся мустангу. Он рухнул на колени и разжал руки. А в дверном проеме уже появился Гальцев, наступивший на спину безмятежно лежавшему лицом вниз Славе.

Я шагнул к нему в стойке. Он оценил мои успехи в схватке с двумя противниками по заслугам — и отступил на шаг. А следующий шаг я сделать не успел. “Бульдозер” ожил, двумя руками вцепился мне в одну штанину, а зубами — в другую. Мне оставалось только выскочить из штанов, чтобы вступить в схватку с Пашей, но квартирный вор вдруг засмеялся над моим положением, блеснув ослепительно белыми зубами, и стремительно исчез из поля зрения. Я понял, почему. У майора Лоскуткова упорства и упрямства хватит на целый райотдел. Даже потеряв сознание от удара Гальцева, он не выпустил из рук пистолет. И сейчас уже поднялся на четвереньки. Пистолет по-прежнему был в руке. Талантливому домушнику не слишком хотелось получить пулю только за удовольствие подраться с человеком, обе штанины которого находятся во вражеском плену.

И потому он ретировался.

“Бульдозер” хотел приподняться, используя мои ноги вместо костылей. Пришлось еще раз отбить себе локоть — теперь о его затылок.

Последнего удара ему хватило, чтобы успокоиться и решиться на краткосрочный отдых.

И как раз к этому моменту подоспел наряд, который вызвал Лоскутков.

— Гальцев где? — прошипел майор.

Говорить он в полный голос не мог. Удар домушника, похоже, повредил менту челюсть.

— Кто? — спросил сержант.

— Парень в коричневой куртке!

— На лестнице нам навстречу попался.

Сюда послал, сказал, что здесь квартиру грабят. Мы и побежали быстрее. Лифт-то не работает.

А вот зарычать одновременно со стоном Лоскутков умудрился достаточно громко. Второй стон раздался почти в унисон. Это встал на четвереньки лейтенант Слава.