Рабочие будни - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 33

Там такого счастья не будет. Зато будет куча людей, которые наверняка не оценят его вкусы и увлечения. То есть оценили бы. Но на это денег надо… у него столько нет. Дядя если и даст, то раз, а не постоянно. А они ведь заканчиваются. И быстро.

Вот Горичек и размышлял, что делать, когда к нему явился Шуруш. И показал карту. Это был просто идеальный вариант. И Горичек потер руки. Листэрр дрянь не прятали. Он получит кучу денег плюс еще кое-что от дядюшки и сможет жить долго и безбедно. Как и привык. А потом… В конце концов память людская коротка. Можно и вернуться. Когда все забудется.

Проблем было две.

Если бы карта была так проста, ее бы уже давно разгадали.

Листэрр не отличались миролюбием. Общеизвестно, их клады — это палка о двух концах. Взять-то клады можно. Но вот что к тебе еще привяжется? Неизвестно. А жить хочется.

Итак, для начала придется разобраться с картой. Сами «кладоискатели» умом и фантазией не отличались там, где дело не касалось эротических игр. А уж читать на лаарси, старом языке листэрр… Увольте. Требовалось найти книжника. И книжник должен был отвечать нескольким условиям. Умный. Не местный. И такой, от которого легко избавиться.

Почему-то выбор пал на Таши Арсайна. Молодой, приезжий, искать его никто не будет, защиты у него нет. Да и встретиться с ним несложно. Прийти в леанти, которое стало довольно популярным местом, и поговорить.

Таши сидел за стойкой и листал книгу. Толстую, старую, как раз на лаарси. Читал на нем некромант абсолютно спокойно. Ему не мешала даже куча посетителей.

Да, началось все с несчастного случая. Следующие дня три там еще собирались из любопытства, чтобы обсудить трагедию, а потом — распробовали напиток.

Приятная атмосфера леанти, уютные столики, за которыми так приятно посидеть с дамой, перебор струн — Миара оказалась искусной музыкантшей и прекрасно играла на ритаре — струнном инструменте, популярном в Равхе. Неплохо играли и Римира, и Вилера, но девочка словно сливалась с музыкой. Миару не надо было заставлять. Она готова была играть часами. Каирис в приказном порядке забирала у нее инструмент и отправляла отдыхать. И твердила, что девочку надо учить. Были бы деньги, а уж она пригласит учителя. И когда Динар с семьей выкупятся на свободу, она, Каирис, будет гордиться тем, что такая знаменитость, как Миара, начинала у нее в леанти. Динар только посмеивался. Равху пока все устраивало. Теплое место, хорошая работа, хозяйка, которая стала скорее подругой… Каирис в жизни рабов не держала и не представляла, как с ними обращаться… равха выкупится. Обязательно. Но чуть позже. Когда дело укрепится, когда у него будет достаточно денег, чтобы обеспечить свою семью жильем, когда… Одним словом, через пару лет.

В Равхе рабство как раз было обычным делом, и Динар не видел в нем ничего странного или позорного. Если бы все сложилось по-другому, он бы и действовал иначе. Но сейчас его все устраивало. И он не переживал. Тем более что Каирис составила завещание, в котором указала, что в случае ее смерти рабы получают свободу.

Завещание? Написанное юной девушкой? Но это было одним из условий гильдии трактирщиков. Сами понимаете, если человек умирает, не расписав, что и кому, начинаются склоки, свары, страдает дело, а часто и компаньоны…

Каирис, кстати, уже делали предложения о компаньонстве и расширении. Но девушка пока опасалась. Лучше подождать. Посмотреть, что и как.

А пока… Динар покосился на странного типа, который подсел к книжнику. Как и Смарт, равха знал, кто такой Таши. Да ему что за дело? За жизнь родных Динар бы и Раш отслужил, не то что некроманту. Шила в мешке не утаишь. Хотя по негласному договору мужчины не посвящали ни во что женщин. В Равхе считалось, что женщин надо оберегать от темных сторон жизни. Они и не вникали. А Каирис была слишком занята, чтобы обращать внимание на странности постояльца.

Динару такие типы никогда не нравились. Морда лощеная, холеная, ухоженная. Из тех, что кирпича не просит. Лучше могильную плиту — и сразу. И побольше, потяжелее. Так обычно выглядят те, кто закоснел в своей вседозволенности.

Фиранов равха не знал. Но если бы знал, только убедился бы в собственной правоте.

Градоправитель занимал свой пост уже давно и все это время воровал и не попадался, подличал, брал взятки, предавал и заказывал людей… и наглел, наглел, наглел. Неизвестно, передается ли наглость воздушно-капельным путем, но, видимо, она все-таки заразна. Дети градоправителя тоже обнаглели до такой степени, что Хоши тихо мечтал о времени, когда подонка таки заменят. Вот тогда…

У воров руки длинные.

Свин тоже присоединится.

Обычно ворам и убийцам делить нечего, но не в данном случае. Весь криминальный мир Тивараса желал градоправителю смерти. Тут его представители едва не поругались, пытаясь поделить скальпы семейки Фиран.

— Тебя зовут Арсайн?

— Сатро Арсайн, с вашего позволения. Не знаю вашего имени…

Таши тоже не знал Фиранов в лицо, но прогибаться перед каждым придурком не собирался.

— Ага. Сколько берешь за работу?

Таши посмотрел на парня чуть снисходительнее.

— Смотря какая работа.

— Надо перевести и расшифровать текст.

— Что за текст?

— На лаарси.

Таши кивнул:

— Я владею этим языком. А насчет расшифровки…

— Сначала переведи.

— При соответствующей оплате, — пожал плечами Таши.

— И сколько?

— Два золотых за страницу.

— Сколько?!

— Два. Золотых. За. Страницу.

— Ты не обнаглел? — Незнакомец навис над прилавком, пытаясь воздействовать на Таши. — Да твоему труду цена — медяк!

На плечо Шуруша опустилась тяжелая рука.

— Господин, вам угрожают?

— Пошел вон! — рявкнул Шуруш. И тут же повис в воздухе, схваченный за шкирку.

Динар выжидательно смотрел на Таши.

— Господин?

Равха даже и не думал бояться. Уж он-то знал, что насолившие повелителю тени долго не живут.

— Все в порядке. Мы не сошлись в размере оплаты, — успокоил его Таши. — Поставь господина на место. И попроси принести ему чашечку ланти. Успокоительного. С корицей и кардамоном.

Слегка придушенный воротником, Шуруш Фиран рухнул на стул и принялся восстанавливать дыхание. «Ну все, твари! Вы доигрались! Я ваше леанти с лица земли сотру! А тебя, мерзавец, и твоего раба… Но сначала — поработай для меня».

Перед Фираном опустилась полная чашка. Он выпил ее в два глотка и бросил на Таши злой взгляд. Впрочем, некроманта это не тронуло.

— Два золотых? Согласен.

— Сколько страниц?

— Одна. И карта.

— Карту переводить надо?

— Нет. Только вот это…

Таши посмотрел на появившийся перед ним текст. Прочитал. Весьма внимательно. А потом взял перо и достал лист дорогой таринской бумаги.

— Это еще что за глупости?!

Таши посмотрел на клиента и пожал плечами:

— Можете обратиться к другому книжнику. Но получите только это.

— Это шифр?

— Не думаю. Скорее, указание на что-то, что знали и автор пергамента, и тот, кому он предназначался.

— Та-ак… а что-то еще из этого можно извлечь? Где могут сливаться три родника? И где растет этот клятый первоцвет?

Таши задумался. Потер пальцами пергамент. Старый. И выделан особым способом. Сквозь него можно посмотреть на огонь. И увидеть знаки…

— И что?

— Вас не обманули, господин. Это очень старый текст. Полагаю, карта, если она у вас есть, такая же древняя? Пергамент относится ко времени до Разлома. Примерно седьмой век. Тогда была мода на ирисы и листэрр украшали ими все. Себя, посуду, пергамент, дома.