Пока греет огонь - Копылов Валентин Миронович - Страница 16

Выждав некоторое время, необходимое псам для «занятия боевых позиций», Шайтан двинулся к густому частоколу орешника. Вслед за ним пришла в движение вся стая.

Все ближе и ближе орешник, тонкий, хрупкий. В объятиях, под его защитой, доверившись ему, как старшему брату, дремала косуля, не чуя нависшей грозовой тучей беды.

И как перед грозой, неожиданно стих ветер, попрятались комары и мошки, и только один листок орешника нещадно колотился о кривой стволик, пытаясь барабанной дробью разбудить измученных животных.

Почуяв близость косуль, Шайтан пошёл еще осторожнее. Неподалеку, припав к земле, крались Верный и Стрелка.

...Густой, ненавистный запах коснулся ноздрей косули. Она резко вскочила на ноги, больно толкнула косуленка и, не мешкая, мощными прыжками пустилась бежать от невидимого, но близкого врага.

Сквозь тонкий орешник, подминая его и круша, с громким лаем промчался Шайтан.

Псы мгновенно подхватили победный клич вожака, и тихая равнина оглохла от хрипящих, гулких и пронзительных голосов, содрогнулась от пришедшей в движение стаи.

Собаки визжали, хрипели, выли, неповторимый гимн. «Вперед и только вперед»,— громко звучала боевая песня.

Косули затравленно метались по мари, отовсюду слыша и видя катившихся навстречу опьяненных близкой победой, с пеной на мордах разъяренных псов. Все ближе и ближе оскаленные пасти смертельных врагов.

Косуленок понял, что пришла самая страшная беда, какая только может случиться на этой земле. Он метался в стороне от матери, но тоже не мог прорваться.

Шайтан одним из первых шел на сближение с косулей, внезапно прекратившей носиться по берегу и становившейся возле, самой кромки камышей.

Косуля приготовилась достойно встретить неминуемую смерть. Она топнула ножкой и с вызовом посмотрела в сторону опередившего других собак огромного пса, но в

тот же миг леденящий страх лишил ее мужества. Один только вид разъяренного Шайтана привел ее в дикий, неописуемый ужас.

Косуля замерла, потом попятилась в камыши, не в силах оторвать взгляда от стелющегося рыжим шаром, страшного пса. Считанные метры оставались между ними, как неожиданно косуля резко повернулась и прыгнула в камыши. Прыжок, еще прыжок — и плотная стена растительности поглотила животное.

Косуленок кинулся вслед за матерью. Жалобный крик, слетевший с его дрожащих губ, взметнулся смертельно раненной птицей ввысь, взывая о помощи, и, не дождавшись ее, косуленок рухнул тяжелым камнем под ноги рыжему псу. В тот же миг Шайтан смял косуленка, сдавил хрупкую шею железными челюстями и, не успев насладиться победой, тут же разжал зубы. Не мешкая, он бросился по узкому проходу, которым воспользовалась косуля. Его мало интересовал побежденный детеныш, когда поблизости жила, двигалась, дышала более крупная жертва, пытавшаяся скрыться в желтом массиве камышей.

Чистая ленточка воды вила петли, бросалась из стороны в сторону, однако неудержимо бежала на глубину. Камыши становились все ниже и тоньше. Еще через несколько десятков метров мимо Шайтана промелькнули кустики растений и открылась спокойная гладь воды.

Он внимательно озирался вокруг, надеясь увидеть косулю, но ее и след простыл. Неожиданно ему показалось, что он увидел ее голову далеко впереди, но в следующее мгновение она исчезла, и сколько он потом ни напрягал зрение, озеро оставалось пустынным.

На обратном пути он нос к носу столкнулся с зазевавшейся лысухой. Испуганная утка шумно захлопала по воде крыльями, неудачно нырнула и, запутавшись в растениях, взволновала воду.

Шайтан проплыл мимо, не удостоив ее вниманием. Он опешил.

На берегу стоял дикий шум. Косуленок молниеносно исчезал в собачьих пастях, но некоторым четвероногим победителям еще даже не удалось отведать добычи. Они решительно отталкивали более сильных, пытаясь дотянуться до пищи, но получали в ответ грубые тычки.

Каждый пес старался урвать кусок мяса побольше, не гнушаясь вырвать прямо из пасти зазевавшихся сородичей окровавленные куски.

Шайтан мигом раскидал стаю и, пользуясь правом сильного, принялся пожирать остатки.

Обозленные псы щелкали зубами, сдавленно хрипели, наливаясь тупой злостью, бросали угрожающие взгляды в сторону вожака, но помешать его трапезе не смели. Им не оставалось ничего другого, как мирно покинуть место пиршества, что они и сделали, рассыпавшись по берегу озера.

После нежного мяса косуленка у них разгорелся аппетит, и псов не покидала надежда дождаться косули. Ведь не могла же она, в конце концов, плавать вечно по холодным водам Тайгала. Рано или поздно ей придется все- таки выйти на берег. И тут уж псы, конечно, постараются устроить ей достойную встречу.

Возле останков косуленка остались Шайтан и Альба. Шайтан без устали грыз кость, довольно щурясь под теплыми солнечными лучами. После холодной купели он в полной мере ощутил их ласковые прикосновения.

Старая Альба, настороженно поглядывая на вожака, облизывала землю, густо залитую кровью. Она бы тоже с великим удовольствием погрызла кость, но остатки в прошлом крепких и острых зубов мало годились для этого. Завистливо слушая блаженное урчание Шайтана, она торопливо слизывала кровь, заглатывая вместе с нею коренья трав и комочки земли. Вожак первым заметил происшедшую на Тайгале перемену. Прилетевший издалека радостный визг Стрелки известил о новой добыче. Шайтан легко перепрыгнул через низкорослую Альбу, необдуманно шагнувшую ему навстречу, и стремительно помчался к сломанному дубу. откуда донесся визг. Он просто не имел права отказаться от законной доли, причитавшейся ему по неписаным собачьим законам, но за которую приходилось постоянно драться.

Возле косули шла ожесточенная грызня. Псы словно забыли, что все они на одной стаи, что связала их кровными узами навеки матушка-тайгa. Теперь каждый думал только о себе.

Остановившись в трех шагах от грызущихся псов, вожак устало зевнул. Драться ему сейчас совсем не хотелось. Однако без боя с сородичами во время дележки добычи обойтись просто невозможно. Каждый из них может сожрать половину косули за один присест, и потому нужно было торопиться.

Шайтан оскалился, грозно зарычал, собираясь вклиниться в гущу собачьих тел, как вдруг непонятный блеск резанул глаза.

Странный блеск, родившийся на недалекой горушке среди светло-зеленых сосен, встревожил вожака. Все непонятное. что происходит в мире, идет от людей. И эта вспышка света тоже, несомненно, дело рук человека — самого беспощадного врага стаи.

ОХОТНИКИ

Они разительно отличались друг от друга. Степан Круглов, светловолосый молодой человек, высокий и сильный, с волевым лицом, одетый в штормовку и кирзовые сапоги, чувствовал себя в лесу хозяином. Он шумно вдыхал настоянный на диких травах целительный воздух и, как ребенок, откровенно восхищался открывшимся взору неповторимым пейзажем.