Выпуск 1. Том 10 - Кристи Агата - Страница 34

Мы молча карабкались вверх, пока не достигли площадки, где под гигантскими валунами покоится тело Родса. Странное, жутковатое место вдали от людского жилья… оно казалось бесконечным гимном первобытной красоте природы.

Все так же молча мы посидели у могилы. Потом двинулись вниз, слегка отклонившись от первоначального пути. Порой приходилось карабкаться чуть ли не на четвереньках, а один раз на нашей дороге выросла почти отвесная скала.

Полковник Рейс шел впереди.

– Давайте я вас перенесу, – внезапно предложил он и быстро подхватил меня на руки.

Я вдруг почувствовала, до чего же он силен. Словно из железа отлит, со стальными мускулами. И опять мне стало страшно, особенно потому, что он, поставив меня на землю и разжав объятья, не отступил назад, а стоял вплотную, глядя мне прямо в глаза.

– Скажите честно, что вы тут делаете, Анна Беддингфелд? – резко спросил полковник Рейс.

– Я цыганка, решившая увидеть мир.

– Да, отчасти это так. Но статьи в газете – всего лишь благовидный предлог. У вас не журналистский склад души. Вы сама по себе, вы пытаетесь схватить судьбу за хвост. Но и это еще не все.

Что он хотел сказать? Мне было страшно, страшно… Я в упор посмотрела на Рейса. Мои глаза не умеют так хорошо хранить тайны, как его, но они могут бросить врагу вызов.

– А что вы здесь делаете, полковник Рейс? – решительно спросила я.

На мгновение мне показалось, что он не ответит. Рейс явно был ошеломлен. Когда же наконец он заговорил, его слова явно доставляли ему какое-то мрачное удовольствие.

– Я тешу свое честолюбие, – сказал Рейс. – Да-да, верно! Тешу свое честолюбие. Помните, мисс Беддингфелд: гордыня – смертный грех!

– Ходят слухи, – с расстановкой произнесла я, – что вы связаны с правительством… якобы вы сотрудник секретной службы. Это правда?

Мне почудилось, что на какую-то долю секунды он заколебался.

– Смею уверить вас, мисс Беддингфелд, что я здесь сугубо частное лицо и путешествую исключительно для собственного удовольствия.

Когда я потом вспоминала наш разговор, эти слова показались мне несколько двусмысленными. Но, может, полковник и добивался такого впечатления?!

Мы молча сели обратно в машину. На полпути в Булавайо нам пришло в голову остановиться и выпить чаю в примитивной хижине у дороги. Владелец заведения возился в саду и, похоже, был недоволен, что его побеспокоили. Мы прождали целую вечность; наконец он принес черствые, прямо-таки каменные кексы и тепловатый чай. И тут же опять скрылся в саду.

Едва хозяин ушел, нас окружило шесть кошек. Они жалобно мяукали. Поднялся оглушительный шум. Я дала им кусочек кекса. Они жадно набросились на него и моментально съели. Я вылила в блюдце все молоко, что подал нам к чаю хозяин, и у кошек завязалась целая баталия.

– Ой! Они умирают с голоду! – возмущенно воскликнула я. – Это ужасно. Пожалуйста, ради бога, закажите еще молока и кекс!

Полковник Рейс молча отправился выполнять мою просьбу. Кошки опять замяукали. Он вернулся с большим кувшином молока, бедняги вылакали все до капли.

Я решительно встала.

– Надо взять кисок с собой. Я их тут не оставлю.

– Девочка моя, не делайте глупостей. Вам мало пятидесяти деревянных статуэток?

– При чем здесь статуэтки?! Кошки живые, живые! Я возьму их с собой.

– И не вздумайте!

Я хотела было возмутиться, но полковник продолжал:

– Вы считаете меня жестоким, но поверьте, сентиментальность до добра не доводит. Слезами горю не поможешь… Я не разрешу вам взять кошек. Если уж на то пошло, мы с вами в дикой стране с простыми нравами, и я сильнее вас.

Я умею признавать свое поражение. Но когда мы шли к машине, в моих глазах стояли слезы.

– Может, у хозяев только сегодня мало еды, – попытался утешить меня Рейс. – Жена хозяина уехала в Булавайо за продуктами. Все будет нормально. Да и вообще, мало ли на свете котов, подыхающих с голоду?

– Не смейте, не смейте! – яростно вскричала я.

– Ну, что вы! Я просто учу вас воспринимать жизнь как она есть. Человек должен быть жесток и безжалостен… как я. В этом секрет силы и успеха!

– Я лучше умру, чем ожесточусь! – горячо воскликнула я.

Мы сели в машину и поехали. Я постепенно успокоилась. Внезапно, к моему великому удивлению, полковник Рейс взял меня за руку.

– Анна, – ласково сказал он, – я не могу без вас жить. Вы согласны выйти за меня замуж?

Я была потрясена.

– Н-нет. – Я даже заикаться начала. – Н-не могу.

– Почему?

– Я не люблю вас. И никогда о вас не думала… в этом смысле.

– Понятно. Это единственная причина?

Я чувствовала, что должна быть с ним откровенной. Почему-то я ощущала себя в долгу перед Рейсом.

– Нет. Не единственная. Видите ли, я люблю другого.

– Понятно, – еще раз сказал он. – Это началось тогда, на «Килмордене»? Когда я вас впервые увидел?

– Нет, – прошептала я. – Раньше.

– Понятно, – в третий раз произнес полковник, но теперь в голосе его прозвучала такая решимость, что я невольно подняла на него глаза. Столь непреклонного выражения на его лице я еще не видела.

– О чем вы? – пролепетала я.

Рейс взглянул на меня властно и загадочно.

– Лишь о том, что теперь я знаю, как мне поступить.

У меня мороз по коже прошел. В его словах чувствовалось какое-то твердое намерение. Я не могла уловить, какое именно, и это меня пугало.

Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Приехав, я прямиком направилась к Сюзанне. Она лежала в постели с книжкой и совсем не походила на даму, страдающую мигренью.

– Надо прибить к кровати табличку, – усмехнулась Сюзанна. – «Здесь покоится третий лишний», а иначе говоря, тактичная старая дуэнья… Боже мой! Анна, дорогая, в чем дело?

Я разрыдалась и рассказала ей про кошек… А про полковника Рейса говорить не стала. Я чувствовала, что это должно остаться между нами. Но Сюзанна ужасно проницательная. По-моему, она поняла, что я о чем-то умалчиваю.

– Ты не простудилась, Анна? – спросила моя подруга. – В адскую жару и предположить такое нелепо, но ты вся дрожишь.

– Пустяки! – откликнулась я. – Это нервы… А может, зловещие предчувствия. Мне кажется, произойдет нечто страшное.

– Не мели чепухи! – резко оборвала меня Сюзанна. – Лучше поговорим о чем-нибудь более интересном. Знаешь, Анна, я тут думала про алмазы…

– И что?

– Я не уверена, что держать их у меня безопасно. Раньше – да, никому и в голову бы не пришло искать их среди моих вещей, но теперь… Теперь все знают, что мы с тобой не разлей вода, и я тоже наверняка попала под подозрение.

– Но никому не известно, что они спрятаны в коробочку из-под фотопленки, – возразила я. – Это прекрасный тайник, зачем искать еще что-то?

Сюзанна после некоторого колебания согласилась, но сказала, что мы вернемся к этому разговору, когда поедем в Фолз.

Наш поезд выехал в девять часов утра. Настроение сэра Юстаса оставляло желать лучшего, а мисс Петтигрю выглядела подавленной. Полковник же вел себя совершенно обыкновенно, и мне показалось, что наш разговор по пути домой – только сон.

В ту ночь я плохо спала, ворочалась с боку на бок на жесткой полке, борясь с какими-то смутными кошмарами. Утром проснулась с головной болью и пошла на заднюю площадку, желая полюбоваться видами. Было свежо, чудесно, и повсюду, насколько хватало глаз, зеленели холмы, покрытые лесом. Мне так нравилось тут… ничего красивее я в жизни не видела. «Ах, поселиться бы где-нибудь в зарослях, в маленькой хижине и остаться там навсегда, навсегда!» – мечтала я.

Примерно в полвторого полковник Рейс вызвал меня из «офиса» и указал на клочья тумана, которые, будто цветы, украшали какой-то куст.

– Это водяная пыль, попадающая сюда с водопада, – пояснил он. – Мы почти на месте.

Мной все еще владело то странное чувство экзальтации, что охватило меня после тревожной ночи. Я всеми фибрами своей души ощущала, что приехала домой… Домой! Но ведь я никогда здесь не была… Или была во сне?