Дорога на космодром - Голованов Ярослав - Страница 42

В принципе РЭП проповедовал ожидание. «Необходимо, чтобы все было готово к тому времени, когда физики дадут в распоряжение человечества могущественный источник энергии (внутриатомную), – убеждал он. – Тогда и состоятся межпланетные сообщения».

Позиция ожидания, пока физики обуздают силы атома, оказалась непопулярной. Никто не отрицал космических перспектив атомной энергии, но зачем же сидеть сложа руки, пока ее нет?! «Пока нам недоступна междуатомная энергия, – писал Годдард, – мы должны пользоваться энергией вырывающихся газов».

Не согласен с РЭПом был и Циолковский. В 1914 году Константин Эдуардович писал: «Успешное построение реактивного прибора и в моих глазах представляет громадные трудности и требует многолетней предварительной работы и теоретических и практических исследований, но все-таки эти трудности не так велики, чтобы ограничиться мечтами о радии и о не существующих пока явлениях и телах».

В 1930 году РЭП опубликовал в Париже первый том капитального труда «Астронавтика». [17] (Кстати, сам этот термин изобрел человек, никакого отношения к космосу не имеющий. – французский писатель Рони-младший.)

В этом двухтомнике Эсно-Пельтри суммирует все, что имеет отношение к космическим полетам, подводит своеобразный итог исследований в области астрофизики, небесной механики, баллистики, физической химии и физиологии. Это был наиболее полный свод «космических» знаний того времени. Отдельные главы этой работы посвящены процессам горения и истечения продуктов сгорания из сопла жидкостного ракетного двигателя, – успехи ракетчиков-экспериментаторов уже тогда доказали, что такой двигатель весьма перспективен. Но признав ЖРД, РЭП все-таки остался верен мечте молодости: в 1947 году 66-летний изобретатель в докладе, прочитанном в аэроклубе Франции, вновь говорит о ракетных двигателях, работающих на уране-235 и плутонии.

У него была печальная старость. Непризнанный, непонятый и отвергнутый на родине, он уезжает в Швейцарию. Он никогда не думал о деньгах, не считал их, и вдруг выяснилось, что никаких денег у него нет, одни долги, описывают даже его домашнее имущество…

Судьбе было угодно, чтобы Робер Эсно-Пельтри дожил до эры космоса. Он умер 6 декабря 1957 года. В этот день на мысе Канаверал стартовала ракета «Авангард», под обтекателем которой находился первый американский искусственный спутник Земли весом 1360 граммов. Поднявшись на метр, «Авангард» потерял устойчивость, накренился и рухнул со страшным взрывом. Таким печальным салютом проводила космонавтика в последний путь Робера Эсно-Пельтри, одного из тех, кто стоял у ее колыбели.

Поскольку РЭП заставил нас вспомнить о ядерных двигателях, надо упомянуть и о других интересных поисках источников энергии для космического полета. Прежде всего приходила мысль о солнце. Ведь если его лучи погубили Икара, это еще не значит, что в будущем их нельзя будет приручить. Мысли Циолковского об использовании солнечной энергии получили свое развитие в трудах ученых разных стран.

Я уже рассказывал о зеркалах, которые предлагал установить на орбитальных станциях Герман Оберт. Независимо от него зеркала в космосе проектирует и Юрий Кондратюк. Собранные в компактной упаковке, зеркала из металлической фольги разворачиваются в невесомости в гигантские поверхности, измеряемые сотнями квадратных метров. Как и Оберт, Кондратюк предлагает направлять собранную ими солнечную энергию на Землю для удовлетворения ее энергетических нужд и изменения климата. Надо сказать, что идея изменить климат планеты, «утеплить» земной шар довольно навязчивая. В 1959 году с очередным вариантом этой идеи выступил молодой советский инженер Валентин Черенков. Я тогда встречался с Валентином и писал о его работе. Он предлагал создать космическое зеркало из мельчайших пылеобразных непрозрачных частиц. Один килограмм таких частиц диаметром 0,3 микрона имеет поверхность 5 тысяч квадратных метров и рассеивает лучистую энергию, эквивалентную мощности в 2400 киловатт. По расчетам Черенкова, Земля сможет использовать дополнительно 10-20 процентов солнечной энергии, если создать вокруг нее кольцо из таких частиц. При ширине такого кольца около 500 километров планета получит дополнительно до 1350 миллиардов киловатт энергии. Столько могут дать примерно 600 тысяч самых крупных электростанций мира. Черенков пришел к выводу, что современной ракетной технике вполне по силам осуществить этот проект. [18]

В последние годы, когда вопросы охраны окружающей среды встали перед человечеством особенно остро, мы еще раз почувствовали, насколько тонким и продуманным должно быть каждое наше вмешательство в сложный механизм жизни родной планеты. Вряд ли поддаются анализу все последствия изменения температуры даже в одном локальном районе земного шара, не говоря уже об изменениях климата всей планеты. Поэтому к подобным предложениям, от кого бы они ни исходили – от Жюля Верна или Валентина Черенкова, надо относиться с великой осторожностью.

Другое дело, использовать полученное в космосе тепло для своих, так сказать, внутренних космических нужд. Юрий Кондратюк предложил не только отапливать с помощью Солнца космические жилища, но и заставить Солнце изготовлять ракетное горючее. «…Концентрированный солнечный свет можно было бы направлять на воду для ее разложения на водород и кислород. В этом случае топливо, т. е. гремучий газ, можно было бы брать с Земли в самой компактной форме – в форме воды. Соответственно конструкция баков для топлива упростилась бы, и их вес значительно уменьшился».

В 20-х годах австрийский инженер Франц Улинский получил патент на межпланетный корабль, который приводится в движение солнечной энергией. Как это ему удалось – ума не приложу.

Опять вспоминается случай из собственной журналистской практики. Однажды я получил по почте от одного изобретателя проект «пыжеоборачимого двигателя». Специальный механизм затыкал реактивное сопло пыжом (отсюда и название). Давление в камере росло, и в конце концов пыж вылетал, как пробка из бутылки перебродившего кваса. В этот момент, действительно, создавался реактивный импульс, тем больший, чем больше масса пыжа и его скорость. Но тут еще один механизм, похожий на перчатку хоккейного вратаря, на лету ловил вылетевший пыж и передавал его для повторного употребления. Не надо быть большим специалистом, чтобы понять, что «пыжеоборачимый двигатель» работать не мог. Вернее, сделать такую штуку можно, но никого никуда сдвинуть она не сумела бы: толчок в одну сторону, когда пыж вылетает, гасился бы толчком в другую сторону, когда «ловушка» его хватает на лету.

Франц Улинский придумал, по сути, то же самое, только вместо пыжа у него был газ. Газ под давлением вырывался из сопла, расширялся и создавал реактивную тягу, – все правильно. Но тут газ попадал в трубку низкого давления, которая вела к турбокомпрессору, приводимому в движение за счет электрической энергии, идущей от солнечных батарей. Компрессор сжимал газ, и все повторялось. Вернее, ничего не повторялось, поскольку такой двигатель улететь никуда не мог.

Но в куче заблуждений Улинского было жемчужное зерно истины: солнечные батареи. Во втором проекте полученная ими энергия шла на создание мощного электромагнитного поля, в котором разгонялись электроны. Покидая космический корабль с огромной, околосветовой скоростью, они создавали реактивную тягу. Тут все правильно: перед нами прообраз ионного ракетного двигателя. Однако и этот аппарат Улинского вряд ли полетел бы, но уже не по принципиальным, а по чисто техническим соображениям. Все дело в том, что ныне широко применяемые в космонавтике солнечные батареи, или, говоря «по-ученому», фотоэлектрические преобразователи, имеют слишком малую удельную мощность, чтобы покрыть те колоссальные энергетические затраты, которые требуются для питания ионного двигателя. Еще на заре космонавтики возник вопрос о предельно возможной скорости движения ракеты. Как вы знаете, максимальная теоретически возможная скорость – это скорость света в пустоте: 300 тысяч километров в секунду. Как, каким образом приблизиться к этому пределу? Ведь только тогда можно говорить серьезно о космических полетах за пределами Солнечной системы. Логика рассуждений была довольно проста: если луч света – самое быстрое, что есть в природе, то, стало быть, этот луч и должен нести межзвездный аппарат. Так возникла идея ракеты будущего – фотонной ракеты. Из сопла ионного двигателя вылетают все-таки материальные частицы. Пусть их масса ничтожна, но в принципе, теоретически они вес все-таки имеют. Фотонный двигатель испускает фотоны – кванты света. Вроде бы это тоже частица: фотон имеет массу, энергию, импульс. Но наряду с этим его определяют такие величины, которыми материальные предметы мы не характеризуем: частота, длина волны. Фотон – некий гибрид частицы и волны. Он должен находиться в постоянном движении с постоянной скоростью, равной скорости света. Неподвижный фотон перестает существовать: согласно теории Эйнштейна, масса покоя фотона равна нулю.